Женщины — непознаваемые и неведомые существа, содержащие в себе весь хаос и всю неопределённость Вселенной. Никогда не знаешь, когда их клюнет в попу петух и они отчебучат что-нибудь этакое. Не знаю, что ударяло в голову автору (и главному герою по совместительству) этой книги, скорее всё же гормоны, но творит она ерунду.
Итак, автор решает немного развеять атмосферу сытой филистерской Швейцарии, где она проживает, берёт такого же сытого филистерского бойфренда и едет в Кению. А в Кении — он. Лкетинга. Хотелось бы написать "могуч, вонюч и волосат", но судя по фотографиям он всё же дохловат и, признаться, не очень и красив по сравнению с другими масаи. Лкетинга-шкетинка. На фоне дылды (180 см для дамы — вовсе не сопли жевать) Коринны он смотрится чахлым. Ну да ладно, любви не прикажешь. Бойфренд посылается куда подальше и воцаряется играй-гормон. И всё говорит, что эта связь человека из полудикого племени и изнеженной владелицы свадебного салона ни к чему хорошему не приведёт, ан нет, Коринна упорно идёт рушить стереотипы. Это как выходят замуж за алкоголика со словами: "Я его изменю". Ага. Алкоголика изменишь, Лкетингу изменишь, все нравы и обычаи племени масаи тоже изменишь. Вот она надменность белой расы.
Потечём прямо по тексту. С самого начала Коринна ведёт себя как истинная леди: приезжает со своим уставом в чужой монастырь и начинает возмущаться, какие все кругом идиоты. Например, Коринна узнаёт, что у масаи "Рот дан для того, чтобы есть, а целоваться – просто отвратительно. Мужчина никогда не трогает женщину ниже живота, и женщина не имеет права прикасаться к половому члену мужчины. Волосы и лицо мужчины для нее также табу". При этом цели у Коринны довольно конкретные и ориентированные на секс. Но почему-то она искренне уверена, что всё будет норм — совершенно нездоровый оптимизм. "Я люблю его, а научиться можно всему". Ага, ага. Ты даже не попробовала учиться.
Не знаю, чего ожидала главная героиня, но первым в цепи ужасающих событий становится он, великий деревенский трон. "Туалет представлял собой подобие хижины, сплетенной из пальмовых листьев, в которой находились две доски и огромная дыра посередине". В общем-то, ничего удивительного, туалет типа сортир, но автор описывает своё сражение с ним, словно борется с мельницей. Ну какая молодец, сходила пописать сама, просто героиня. Уже на этом моменте мне начинает казаться, что при всей своей коммерческой сметливости, она просто... Глупа? Может быть. Наивна? Может быть. Какое-то такое дурацкое чисто женское эгоистичное свойство смотреть на весь мир исключительно через призму себя любимой. Конечно, смешно читать, как она сражается с туалетом, но — божечки — зачем делать из этого шоу, если в этом есть дичь только для тебя? Абсолютно ничего необычного в бедности нет, неужели ты серьёзно ожидала в саванне чего-то другого? Коринне с самого начала здесь абсолютно не место, однако уже в тексте она пищит, отчаянно фальшивя: "Мне казалось, будто я нашла свою семью, свой народ". Ути-пуси. "Свой народ", которых ты считаешь отсталыми идиотами.
Очень удивил меня момент, что она любит налегать на описания тяжелой физической работы. При том, что её никто не заставляет ни коз пасти, ни вообще чем-то заниматься по принуждению (а у масаи всем занимаются, в общем-то, женщины, мужики должны пафосно краситься, трясти копьями и иногда душить коз). Надо набрать воды в двадцатилитровую канистру и принести. Она не может этого сделать. 20 литров — это 20 кг. Пронести по прямой 200 метров. Бабе ростом 180, а не хрупкой эльфийке (посмотреть фоточки, так она ещё и вполне себе крепышка). Вы серьёзно? Во мне нет такого роста, но я могу двадцатилитровые канистры, если понадобится, таскать по лестнице на пятый этаж. Вы там совсем очумели в своих швейцариях. Один раз она постирала одежду в холодной речной воде (между прочим, с химическим моющим средством, а не с каким-нибудь песком или чисто на энтузиазме), так "поломала все ногти", "изуродовала" руки и оставила стирку на коренных масаи. Молодца! Или вот тяготы жизни: "До магазина было полчаса ходьбы". Какой кошмар. Ужас. Изверги. Полчаса идти. В саванне должны быть супермаркеты на каждом углу! А уж как её пугают кенийские маршрутки, которые, в общем-то, по описанию даже рядом не лежали с Выхино или проспектом Ветеранов в час пик. Авторша постепенно сублимирует своё недовольство и направляет его на Лкетингу. Попросту — начинает люто говниться. Хотя Лкетинга, если его рассматривать объективно, — делал для неё уникальные вещи, руша все традиции масаи. Целовал, ухаживал за ней, труселя стирал, если надо, разрешал то-то и то-то, никогда даже руки не поднимал (впрочем, сравнив их размеры — может, просто боялся), не изменял, не брал других жён, короче, искренне старался быть котиком. И ничего удивительного, что он подозревал её в наличии любовника — она совершенно иначе общается с другими мужчинами, чем он привык видеть у женщин-масаи. Для них улыбаться, болтать и смотреть в глаза — уже признак чего-то особенного между мужчиной и женщиной, они же обычно мало контактируют. Но Коринна не хочет включать мозг и попробовать вести себя с другими так, чтобы он не ревновал. Плохой, плохой Лкетинга! Ах, как несправедливо он угнетает Коринну! Ну и что, что она ему в сердцах крикнула: "Мой ребёнок не от тебя, а от любовника"? Пошутила женщина, чего тут сердиться вообще. Многое Коринну не устраивает и в других смертных существах. Например, почему этот гнусный мир разговаривает на английском, ведь Коринна его не знает! Она же швейцарка, почему они смеют делать международные формуляры не на её языке? Мудаки, кругом мудаки. Бедная Коринна. Трудно мерить весь мир по себе. Вот, например, искреннее удивление от того, что дети могут запомнить коз, а ведь их почти пятьдесят! Видимо, Коринна пятьдесят предметов друг от друга не может научиться со временем отличать. И в школе у неё в классе было по пять человек, чтобы детям не разорвало голову от переполненной памяти. Коринне вообще трудно понимать некоторые очевидные вещи. Например, что если ты купил машину, то тебе придётся тратиться на бензин и техобслуживание, что в саванне непростое дело. Или что нельзя сажать за руль не умеющего водить дикаря масаи, даже если он очень просит. "Ах, Лкетинга, ну какой мудак, чуть не убил нас всех!" И нельзя давать ему устанавливать аккумулятор. "Ах, Лкетинга, ну какой ты дебил, всё сломал!" Линия "Я королева, Лкетинга — идиот" становится всё толще. Создаётся впечатление, что она играет в эту поездку в дикую саванну. Никогда не думает наперёд. Ехать куда-то далеко — зачем брать с собой еду и воду? Оформлять документы — ах, ну почему они хотят взятку? Есть всё время непривычную еду — как это так, почему я заболела?
Героине всё же удаётся немного внести бюргерства в свою жизнь, и она открывает в саванне собственный магазин. Отличный повод начать ругаться на тему: "Вот я усталая с работы пришла, а теперь ещё надо пол помыть сидишь на моей шее, говнюк". И ребёнок у неё есть, что автоматически делает её едва ли не героиней. Да, стирать пелёнки не так-то легко, но, чёрт подери, это делают миллионы женщин, и никто из-за этого не считает себя угнетённым. Окончательно я офигела от момента ближе к концу книжки, когда авторша говорит: "Впервые здесь родилась дружба, в которой помогала не я, мзунгу, а мне совершенно безвозмездно помогала подруга". Ну, охренеть! С тобой все носятся, как с писаной торбой, а ты только бабло иногда тратишь на других, а оказывается, что тебе никто-то не помогал. Вот стерва. Окончательно в чрезвычайном уме героини я убедилась, когда после гепатита врач категорически запретил ей есть мясо. Что тут же делает чудо-автор? Правильно, трескает мясо за обе щёки, ну я же немножко, ой, чой-то меня скрутило как, помогите-спасите, доктор-идиот, почему ты на меня ругаешься, мимими. "Он пришел в ярость и обозвал меня глупой коровой". Я бы ещё добавила, если честно. Он тебя спасал, а ты всё похериваешь - ладно бы ещё дикари так себя повели, но взрослая европейская женщина... Зато из-за дикарства мужа она якобы стесняется. Он просит деньги за фотографии с ним! Какой стыд! А ничего, что он долгое время этим зарабатывал себе на жизнь, и это одна из причин его попугайской раскраски? Он не разрешает мне курить косяки! Тиран, деспот, ну и что, что это незаконно и он боится полиции, как всякий дикарь — мне же хочется!
Ну и, конечно, яркий и ожидаемый финал. "Лектинга - урод, я ради тебя бросила родину, а ты не стал куклой Кеном моей мечты". Автор выбирает вернуться на родину, забрав дочку, и начать спекулировать собственной историей, создавая книги, продолжения книг, получая барыши с фильма и всячески радуясь жизни. Браво. Собственно, писательского таланта в авторе вообще нет.
Ну, это хотя бы было познавательно в двух моментах:
1. Мир масаи хоть и показан искажённым взором бабы-кобры, но всё-таки интересных сведений довольно много. Познавательно читать про такую отличную от нас культуру быта.
2. Отличное пособие по женской психологии и тем моментам, как в любой ситуации мужик становится козлом, а женщина в белом плаще стоит красивая.
P.S. В экранизации, кстати, женщину взяли хрупкую и прозрачную, а мужика — мускулистого и подтянутого. Хе-хе-хе.
