К нам приехал театр, но, к нашему полному изумлению, в нем нет ни одного актера и ни одной актрисы».
Казалось, что оратор собирается нас критиковать, и мы невольно насторожили уши.
«Я не вижу здесь ни округленного актерского рта, ни крепко завитых волос, сожженных щипцами от ежедневных завивок, – продолжал оратор, – я не слышу зычных голосов. Ни на чьем лице я не читаю жажды похвал. Здесь нет актерской поступи, театральных жестов, ложного пафоса,