Мы остались вдвоем с Иллофиллионом в темноте, сияющей звездами – и какими звездами, – ночи и моря. Я приник к Иллофиллиону и говорил ему, что я не в силах разобраться, как может существовать рядом с этим сияющим небом, отраженным в блестящем море, с ароматом цветов, с красотой тела и духа людей, такая масса зла, страданий, кощунства, убийств и боли.