© Коллектив авторов, 2015

© Издательство «Десятая Муза», 2015

Роман Абакумов

Печать

 
Печатью тайны ляжет моя страсть
На облик твой, любимая, родная,
Так дай же наглядеться нынче всласть
В твои глаза, покорно отступая.
 
 
Твой юный свет любви моей большой
Струится тонкой струйкой, словно к лету,
В пещерный мрак души моей пустой,
Где без тебя нет места даже свету.
 
 
Как восхитительно ты я́рка и мила́,
Ты явственно божественно ина́я,
Но как же снисходительно мала́
Моя надежда, во́ сердце пылая.
 
 
Печатью памяти на долгие года
Твой дивный облик след в душе оставил,
Тебя я не забуду никогда,
Твой свет меня на путь любви направил.
 
 
И пусть меж нами пропасть велика,
Я сохраню свою любовь навечно,
Я вытравлю твой образ вдоль клинка
И рифмы буду резать им беспечно.
 

Афродита Авеачен

«ты видишь то, что хочешь видеть…»

 
ты видишь то, что хочешь видеть,
тебя прельщает пустота.
тебе легко меня обидеть.
быть может, я совсем не та?
 
 
не та, которую желаешь,
не та, которую желал.
скажи, о чём сейчас мечтаешь?
о чём до этого мечтал?
 
 
когда ты тихо засыпаешь,
я рядом плачу в темноте.
быть может, ты совсем не знаешь,
но мы с тобой уже не те…
 
 
ты слышишь то, что хочешь слышать,
тебе плевать на глубину!
ты на поверхности не дышишь,
и я на ней давно тону.
 
 
и если б ты вошёл мне в душу,
как в мир невиданных дорог, – тревожно там, прошу, послушай…
назад вернуться вряд ли б смог.
 
 
иди, иди ко мне навстречу,
изнемогай от пустоты!
сегодня наш последний вечер…
но не узнаешь это ты.
 

Оксана АндрЭ

Только пыль на ковре и тетрадь сожжена

 
Такая странная, то ли дикая, то ли печальная,
Зашла, села за стол, достала тетрадь.
Вытряхивала из карандаша фигуры овальные,
Или падала, или переставала дышать.
 
 
Откусила косу, гребнем расчёсывала,
Зубья падали, цепляясь за седину.
Танцевала под воздухом, целовала плечо своё,
Только тетрадь-то чистая, не пойму.
 
 
Два денька да поступью: «Ты не хочешь, я допью»,
Бродила с цепью, тетрадь пополам.
Фигуры да нолики, говорит: «В стакан налью».
Коса, потёртый ковёр – хлам.
 
 
Тетрадь исписана какими-то длинными числами,
Удивляется, прячется от себя под диван.
Вытирает, хлопает полотенцами чистыми,
Рядом с цифрами скроет в тетради обман.
 
 
На баяне Петенька, ноты в пальцы тесненько,
За стеною под лесенкой заболит голова.
Она – числа да буковки, он – этюды да песенки,
Ещё час или день, сей кусок суховат.
 
 
Ни косы, ни баяна, ни квартиры под лестницей.
Петя молится, крестится: «Где тетрадь? Где она?».
Убежала, умчалась, Петя хочет повеситься.
Только пыль на ковре и тетрадь сожжена.
 

Александр Карху

Перемен требуют наши сердца

 
Любить тебя? – никакому уму непостижимо,
Несовместимо с жизнью: ни с моей, ни с его, ни с чьей.
Отталкиваешь от себя, как пружина,
Отдергиваешь, как ладонь от огня свечей.
 
 
Не поняв ни разу мысль зеленых твоих очей,
Как опытный врач-хирург артериальную режу вену.
Задарма раздаю богатства таким же пленным
Как самый безответственный в истории казначей.
 
 
Но время сжигает страницы, говоря мне: «Об этом хватит!»
Я забываю с полсотни белых на вид ночей,
Избавляюсь от колдовских прутьев – твоих объятий,
Отпускаю по ветру остатки скудно-невнятных речей.
 
 
И пускай больше сердце не греет ни одна из твоих печей,
Зато не играют на струнах твои измены.
Из латуниевых кирпичей грядут новые перемены…
…мой пиджак укрывает пару чужих плечей.
 

«Но мне эти чувства, пожалуй, как рукава навязали…»

 
Но мне эти чувства, пожалуй, как рукава навязали.
Мне не хватает твоих выходок, что присущи для редкостных сволочей.
Мир зарос бытовой..?Да по сути пылью. Мне прописали:
Полный рабочий день и диету из кислых щей.
 
 
Да я и сам уже в ряду потребляемых овощей!
Потушить, остудить и подавать с минтаем в тандеме.
Молюсь, как отчаявшийся школяр, на богему.
Аутист да и только! Не хватает ещё прыщей.
 
 
Да будь ты хоть за тридевять земель на север,
Мне дыханье твоё стократ ближе и горячей.
Ты – надежда моя на завтра! Ты – мой четырехлистный клевер!
Ты?! Оправдательный приговор в глазах моих палачей!
 
 
Я не сдамся ни под прицелом смертоносных пращей,
Ни под воздействием прочих осевших ядов.
Просто знай, я нахожусь где-то рядом…
Где-то в списке никчемных вещей.
 

Точки

 
Детство кончилось, мне доверили ключ от входной двери,
Отныне я сам сдаю стеклотару и покупаю жевательные пузыри.
Детство кончилось, как бы ни было в это противно верить.
Виною тому – точка, где наши пересеклись параллели,
 
 
Виною тому – слова, что ты можешь без устали говорить
С вечера до зари, переворачивая всё у меня внутри.
Переворачиваясь иногда от того, что немного душно…
Чёрт с ним! Продолжай! Ведь я без устали могу тебя слушать.
 
 
Я гол, как мальчишка, и бос, и не мечу в боссы,
До сих пор ещё верю в мечту, как в мачту свою матросы.
Хочу защищать тебя от всех собак, как самый преданный пёс.
Хочу всегда быть с тобой, чтоб оставаться в тени твоих волос.
 
 
Да, я зелен и хочу быть еще зеленее, как раньше была трава,
Чтоб по другим поводам, кроме ударов в голову, не болела моя голова.
В песочнице дурим одну за одной, в пятый раз льётся на посошок,
А я готов поделиться игрушками и разделить с тобой свой горшок.
 
 
Я надеялся, что эта весна продлится как минимум вечность —
Я старательно мою посуду, а её не становится меньше,
Но в итоге жильё ветшает и попадает в список под снос.
Между нами опять расстояния, привычки и лютый до дрожи мороз.
 
 
Мне тысячи миль нипочём, бросить всё, стать примером для образца,
Я буду взрослеть, если ты будешь рядом. Ненавижу себя, глупца.
Серьёзно, скучаю, читаю когда-то пришедшие строчки:
«Спокойной ночи запятая любимый равно звездочка точка».