Навигатор

Начинаем номер с проповеди отца Петра Мещеринова на Великий Четверг. Способно ли причастие Господа изменить нашу жизнь?

В «Полемике» четыре большие статьи по интересным поводам. Во-первых, участники круглого стола обсуждают возможна ли – да и нужна ли – постоянная или общая дата Пасхи для христианских церквей. Как все это связано с Песахом и вообще с иудейской традицией? Были ли попытки установить точную историческую дату тайной вечери, распятия и Воскресения?

Во второй дискуссии речь идет о явлениях Девы Марии простым людям. Как их можно объяснить, как часто они происходят, все ли достоверны? В отдельном интервью беседа с профессором медицины о научном основании удивительных исцелений на святом источнике во французском Лурде, где Богородица являлась девочке.

Завершаем выпуск тонким и вызывающим мнением о том, какое отношение имеет Пасха к преследованию христиан на современном Востоке.

Новый Завет

Евангелие
Проповедь в Великий Четверг

Петр Мещеринов

В Великий Четверг совершилось то, что теперь совершается каждый день на протяжении вот уже двух тысяч лет в Церкви Христовой: Тайная вечеря, последняя трапеза Господня с учениками перед Его страданиями и смертью…

В этот день Он сказал своим ученикам слова, которые звучали и звучат странно по сей день. Говорили же ведь римские язычники про христиан, что они приносят человеческие жертвоприношения.

В Таинстве Евхаристии мы соединяемся со Христом. Но почему именно так – через вкушение Тела и Крови? Дело в том, что Господь дал нам приобщиться к Себе тем образом, какой наиболее естествен для нас: в виде питья и пищи. И это уподобление самым простым и естественным человеческим действиям говорит нам о том, что быть готовым к Причастию – это прежде всего проголодаться, возжаждать Христа. Человек ест, когда он голоден, – и так же он причащается, когда испытывает жажду Бога.

Господь не установил для нас в Евангелии каких-то особенных действий в виде внешней дисциплины перед Причащением. Но при этом нельзя сказать, что Таинство Причащения ничего от нас не требует. Нет, оно как раз очень даже требует – евангельской жизни. Ошибкой будет рассматривать Евхаристию в отрыве от целостной христианской жизни. Если мы будем обращать внимание только на дисциплинарную подготовку и участие в Евхаристии без того, чтобы всеми силами стремиться проникнуться Христовым духом и исполнять Его заповеди, то мы неизбежно придем к магизму, и вся наша духовность сведется к внешнему богослужебно-ритуальному существованию.

…На Тайной вечере вместе с верными учениками Христа присутствовал Его предатель – Иуда Искариот. Песнопения Страстной седмицы Иуду проклинают. Справедливо, конечно: несмотря на то, что Господь прямо за трапезой дал Иуде понять, что Ему ясны его намерения, тот не захотел переменить своего страшного решения.

Но когда после Тайной вечери в Гефсиманском саду Христос увидел Иуду, пришедшего вместе с солдатами, Он сказал ему: «Друг, зачем ты пришел?», и здесь видно и сочувствие, и жалость, и боль за отпавшего ученика. А в богослужебных текстах как будто ни капли человеческой жалости по отношению к нему нет.

Мне кажется, дело здесь не в том, что составляли эти тексты какие-то злобные, несострадательные люди, а в том, что богослужение имеет педагогическую цель: напомнить, что все, происходившее тогда, может коснуться и нас. Часто мы воспринимаем и Иуду, и фарисеев как только вот тех, давнишних, на страницах Евангелия оставшихся злодеев. А по отношению к самим себе делаем вывод: мы-то хорошие, с нами такого никогда не может произойти. И богослужебные тексты дают к этому повод.

А ведь все гораздо сложнее.

Я думаю, что Иуда искренне пришел ко Христу. Но воспринимал он Его прежде всего как восстановителя царства Израиля – царства земного. Когда же Иуда понял, что его надежды рушатся – в конце пути Христа вырисовывалась не царская корона, а крест – он разочаровался в своем Учителе. Одно дело – ходить за Христом по стране, наблюдая, как к Нему стекаются толпы народа, как Ему кричат «осанна!», и предвкушая будущее торжество великой и могучей державы и погибель врагов веры и благочестия. И совсем другое – увидеть, что, оказывается, цели у Учителя совсем другие и что предстоит Ему уничижение и смерть от рук своего же народа.

Был ли Иуда последним, кто разочаровался во Христе вот так?

И сегодня есть люди, которые ожидают от Христа и Его Церкви вполне земных вещей. Они думают, что воцерковившись, автоматически станут здоровыми, успешными, богатыми, и все пойдет, как по маслу. Или полагают, что Церковь нужна для созидания державности и мощи государства… От Христа ждут сугубо внешних проявлений, прикладной пользы.

Но Христос дает нам иное, и гораздо большее всего этого – Самого Себя. В Гефсиманском саду после Тайной вечери Он молился до кровавого пота, потом претерпевал ужасные мучения на Кресте. Он прошел весь человеческий путь: от соткания в утробе Матери и рождения до смерти. И прошел через все: через искушения, через страдания и даже через богооставленность. И все для того, чтобы не оставить человека одного ни в какой ситуации его жизни. Христова Церковь означает, что теперь Бог с человеком всегда. И Бог не просто «над» человеком, но сокровенным внутренним образом сочетается со Своим творением, наставляя, оберегая, вразумляя его, милуя и спасая. Теперь человек знает, и чувствует, и получает – через Церковь – эту живую жизнь во Христе.

И Тайная вечеря, наше в ней участие – вступление в эту жизнь.

Конец ознакомительного фрагмента.