Здесь слышен только шум ветра и едва-едва – гудки машин далеко внизу. Рассматриваю яркие ниточки трасс и переулки, прикидывая пути отступления. Морозец начинает забираться под мою толстую куртку. Одно за другим, окна высотки гаснут. Пора. Тот, кто мне нужен, остался в офисе один, не считая пяти или шести охранников в соседнем помещении. Спуститься отсюда на карниз несложно, но на фоне освещенного окна могут заметить с улицы.

Если мне не повезет, охранников будет восемь, включая тех, что остались на этаже. Впрочем, все должно быть закончено еще до того, как они подоспеют, заподозрив неладное.

Камеры наблюдения на этаже взломаны Левой и Уиллом – сейчас на них закольцованное изображение пустых коридоров. Нина позаботилась об остальном – выяснила, в какую сторону закрываются двери; где сидит мой «подопечный» и когда выходит за кофе, если нет секретаря; как быстро открыть окно…

Повторяю все детали в голове, бесшумно перепрыгивая через ступени на темной запасной лестнице.

Коридор освещен слабо, но из-под нужной мне двери пробивается тонкая полоска света. Комната охранников – чуть дальше – приоткрыта, но они вряд ли увидят меня, беззвучно вошедшего к боссу. Миную маленькую пустую приемную. Запираю за собой обе двери.

– Я же велел не… – Он поднимает глаза и замолкает, увидев перед столом черную фигуру в гладкой фарфоровой маске.

Моложавый политик, старше среднего возраста. Уже чуть поседевший. Наверное, сгодился бы мне в отцы. Поражен, конечно, но явно владеет своими страхами. Медленно он опускает руки, пытаясь нащупать кнопку тревоги под столом.

Качаю головой, вынимая меч из ножен на спине. Кнопка не сработает.

Кажется, он понимает. Потому что встает, сжав губы и уверенно уперев руки в стол. Возможно, сейчас попытается протянуть время. Не может ведь быть, чтобы я появился тут совсем незамеченным, прямо в кабинете сенатора… верно?

Я тоже не люблю спешить, но сегодня слишком высоко забрался. Хватиться его могут в любую минуту.

– Так ты и есть Джек Дровосек?

Хочется немедленно стереть самоуверенность с его лица. Молчу, ожидая. За спиной сенатора на деревянной подставке – две катаны. Он отступает назад и берет одну.

Хмыкаю с сомнением. Неужели умеет? Что же, парень заслужил пары слов перед тем, как я с ним разделаюсь.

– Не думай, будто я не выяснил, зачем ты здесь, – сообщает он жестко. – Преследуешь тех, кто в ответе за взрывы на конференции о городе для подземников? Не стану отрицать, я тут действительно замешан. И знаешь, что? Ничуть не сожалею. Подземники – пережиток и закончат свои дни под землей, сколько бы они там ни бунтовали!

Если он и пытался меня вывести, получилось не очень. Я слышал гораздо более красочные высказывания в адрес андеров. Я помню их. У меня собственная война.

Сенатор обнажает меч, и я церемонно кланяюсь. Даже интереснее, когда жертва сопротивляется. Он нападает, не дожидаясь окончания моего поклона и правильной стойки. Легко отражаю, отступаю в сторону и быстрым движением, самым кончиком, рассекаю безукоризненный костюм на груди..

Он напуган теперь, да и сражается неинтересно, пытаясь силой победить более легкого противника. Как все новички, делает сильные замахи и тратит уйму времени на удары и на оборону. Счет, между тем, идет на секунды, и я, наигравшись и заставив его вспотеть, захватываю его меч и, вывернув руку, захожу стремительно назад и на обоих ногах рассекаю подколенные сухожилия. Пока сенатор валится, вскинув руки и не успев сообразить, что случилось, отрубаю кисть, держащую меч.

Наклоняюсь, касаюсь перчаткой крови на ковре и подношу к улыбке-щели в маске.

– Смотри-ка, у пережитков прошлого еще остались зубы.

Нравится наблюдать, как ярость на его лице сменяется страхом. Как он пытается отползти и позвать на помощь.

Помощь уже совсем близко – ломятся во вторую дверь. Еще несколько секунд.

Распахиваю окно, подняв раму вверх и напоследок наклояюсь к сенатору.

– После взрывов там, в зале столько было оторванных рук и ног, что, казалось, там погибли тысячи, а не пара сотен.

– Чего… чего ты хочешь от меня?…

– Нет ничего такого, что ты мог бы вернуть.

Рассекаю ему ноги, рубя коленные чашечки и не испытывая никаких угрызений от его воплей. Все-таки, я победил сенатора в честном бою.

Дверь кабинета слетает с петель, впуская пятерых вооруженных охранников. Один, тут же бросается к пострадавшему, а мне остается разделаться с четырьмя, не дав им успеть отреагировать.

Чуть присев, целюсь в ноги – только поцарапать – и, уперев ладонь в пол, делаю широкий взмах с разворотом. Таких движений нет в традиционном кендо, но у Сайто свой стиль, рассчитанный на легких и быстрых подземников. Мне и нужно в этот раз всего лишь остановить их, а не покалечить.

Все четверо с воплями боли валятся на пол, роняя оружие или стреляя в пол. Я продолжаю движение, не разгибаясь, вскакиваю на подоконник – и вываливаюсь вниз головой, не оставляя им шанса пальнуть мне вслед.

Пуленепробиваемое окно за мной захлопывается с громким лязгом. Маска соскальзывает. Ветер продувает закрывающий лицо шарф и отрезвляет – на полдороги к земле мне все же удается приладить доску к подошвам. Магнитные замки защелкиваются, включая автоматическую антигравитацию – я переворачиваюсь ногами вниз у самого тротуара, едва не коснувшись брусчатки кончиками пальцев, и снова поднимаюсь, облетая здание и не заботясь больше о случайных зрителях и преследовании.

Пожалуй, мне нравится ходить по краю. Сердце колотится так, словно я счастлив или влюблен. И вокруг – ветер. Через пару минут всю воздушную и наземную полицию города поднимут на поиски подозрительного андера с ховербордом.

Доску приходится сломать и выбросить неподалеку от снятой Ниной квартиры. В квартиру же поднимается вполне себе почтенный наземник с рыжей шевелюрой – синтетическая маска – и почти тут же спускается, переодевшись во все новое. На такси я отправляюсь к очередной точке на окраине и, пройдя пару кварталов, в подвале заброшенного дома забираю собственный ховерборд, молчаливо ждущий отправления к удаленной от города очистительной воздушной станции, в этот раз – ведущей в другой район Второго.

До рассвета еще далеко, и огней здесь нет, но дорогу мой ховерборд знает прекрасно. Единственный источник света на пути – огни пригородной фермы. Вспоминаю, как отец впервые взял нас с сестренкой туда – показать земные поля и травы, и воздух, наполненный песней ночных сверчков, и темный лес вдалеке…

Начинается снегопад. Пожалуй, теперь я нескоро вернусь на поверхность.

Хочется плакать – впервые за много лет. Хочется остановиться, упасть на замерзшую землю и ждать заслуженного наказания. Все плохие парни бывают наказаны рано или поздно.

Эля ждет меня дома, в маленькой квартирке почти на самом верху высотки в центре. И я впервые по-настоящему рад, что выбрался целым.

Она готовит капучино – запах смешивается с корицей, черносливом и ванилью – стоя посреди кухни в тонком халате. Иногда она приходит без предупреждения, как сейчас, и остается на ночь.

– Прости, – обнимаю ее сзади. Целую белоснежную шею. – Были дела наверху. Соседи ночью не тревожили?

Она оборачивается и чуть склоняет голову, разглядывая меня.

– Что-то случилось, Джин?

– Устал немного, – сообщаю чуть дрогнувшим голосом.

Все-таки, я тоже боюсь. Боюсь, что Эля никогда не взглянет в мою сторону, если узнает, какой я на самом деле. Боюсь, что если бы сейчас оказались живы те, кого унес тот взрыв, они не смогли бы любить меня – такого, каким стал.

– Хотя, знаешь… не настолько устал, чтобы не показать несколько ошеломительных просто приемов… – руки мои опускаются ниже.

– Глупый, кофе остынет!

– Мы быстро…

– Остынет!..

…Кофе почти остыл. И все равно вкусный.

Эля намазывает тосты шоколадной пастой и избегает смотреть мне в глаза. Лицо ее чуть разрумянилось, а на щеках проступили едва заметные ямочки. Должно быть, мы оба сейчас безумно привлекательны. Подмигиваю ей с другого конца стола.

– Ты ведь сегодня никуда не спешишь, Джин? – спрашивает она, поколебавшись. – Есть одно дело… один человек. Ему нужна хорошая охрана. Лучший телохранитель, кроме тех, что уже есть. Я посоветовала тебя.

Поперхнувшись, недоверчиво гляжу в ее серьезные фиолетовые глаза.

– Шутишь!

– Сайто считает тебя лучшим. И ты уже работал телохранителем один раз.

– Один раз! В свободное от учебы время. Сама знаешь, я совсем другим занимаюсь.

– Знаю. Еще и поэтому Сайто-сан тебя советует. Если хочешь, Лерой наймет еще и троицу твоих приятелей – будете вместе охранять его от взломов и собирать информацию. До начала конференции он переедет сюда, во Второй.

– Конференции?

– Так ты не слышал… – она прикусывает губу на минуту.

– Что не слышал?

– Новые переговоры. О проекте города.

Дальше можно не продолжать. Эля по-прежнему мечтает о городе андеров на поверхности. О новом мире для всех нас… Даже когда я давно перестал надеяться. А ведь из нас двоих долбаный оптимист – я. Уж какой есть.

– Ты сказала, его звать Лерой? Не тот ли, который?..

– Тот.

– И ты ему веришь?!

– Я готова рискнуть. А ты?

Молча допиваю остывший кофе. Очень немногие вещи бывают хуже, чем заглядывать в несчастливое прошлое. И все-таки, она – заглянула. Значит, и я попробую.

– Что ж, раз тебе так важно, давай взглянем на твоего заказчика.

Эрик Лерой – действительно тот самый.

Замираю на пороге гостиничного номера, рассматривая сидящего за столом президента самой успешной и стойкой инвестиционной компании Восточного Побережья.

Время изменило его. Время – и Джек Дровосек. Никакие деньги не смогли купить ему настоящих живых ног. Никакие врачи – ни наземные, ни подземные – не смогли полностью убрать шрамы с лица. И тем не менее, он улыбается нам с Элей.

– Садитесь, прошу вас! Миссис Грэй принесет чаю.

– Спасибо, мы ненадолго, – отвечаю холодно.

Он кивает. Смотрит на меня оценивающе, не переставая улыбаться.

– Знаю-знаю, у вас нет причин со мной сотрудничать, мистер Адамс! Как и у ваших друзей. Я, видите ли, навел справки…

– На этом можно и закончить. Сказать, что я вам не доверяю – сильное преуменьшение.

– И тем не менее, я хочу выстроить этот город. С новыми технологиями магнитой фильтрации ульрафиолета – он будет полностью под открытым небом. И я верю, что он будет не единственным! Я в курсе, что ваш отец тоже мечтал и сам спроектировал…

– Он мертв. Именно потому, что мечтал о таком городе.

– Он был блестящим ученым.

– Был.

– Джин! – вмешивается Эля. – Выслушай хотя бы.

– Пусть заткнется о моем отце и объяснит, какого рожна суется сюда снова.

– Должен признаться, – продолжает Лерой как ни в чем ни бывало. – Три года назад я был против строительства города. Наверняка вы знаете. У вас есть свои способы добывать информацию. Знаете, за кем охотится Джек Дровосек. За теми, кого считает виновными в том ужасном происшествии…

– Значит, в вас он ошибся?

– Нет. И это дает вам повод меня ненавидеть. Я знал о готовящемся покушении. Знал – и ничего не сделал. Никому не хочется выпускать подземников из подземелий. Впускать в наш мир. И мне это было невыгодно.

– Ясно. Пошли, Эля!

– Я хочу все исправить.

– Что? – начинаю смеяться. Горько и до слез. – Что исправить?

– Нельзя вернуть вам всю семью, мистер Адамс. Возможно… возможно, в следующий раз Джек Дровосек меня прикончит. Но в тот раз – он оставил меня в живых. Сам вызвал службу спасения. Может быть, давал мне второй шанс, как думаете?

– Думаю, он придурок и маньяк. Может, это комплекс неполноценности?

– В ту ночь… – Лерой ищет слова. Словно впервые готов открыть тайну. – Мне снились кошмары о том, что произошло. И Джек явился как настоящий карающий демон из Преисподней. Мне казалось, так двигаться может только дьявол. Позже я услышал о боевой школе Сайто-сана. Узнаваемый стиль. Именно такой телохранитель мне нужен сейчас! Не спешите соглашаться! Уверен, вы успеете проверить правдивость моих намерений. Присядьте! Я покажу проект города…

Он включает проектор – и на столе перед нами возникает знакомая модель.

Замираю, разглядывая ее. Многое, конечно, поменялось, но этот проект – мечта подземника Адамса-старшего. Для тех, кто не побоится выбраться на свет…

– …Мистер Адамс?

– Джин?

– Я…

Невозможно согласиться. Охранять Лероя? Здесь что-то другое нужно, кроме ума, бесстрашия и ловкости. Прощение? Чушь какая!.. Я – из нехороших парней. Хорошие парни не разбивают вам, не морщась, коленные чашечки.

Хорошие парни не взрывают, не моргнув, сотни людей.

Но.

Эля становится рядом и берет меня за руку.

* * *

Хэппи улыбается во весь рот, от одного взгляда на мою уставшую физиономию.

– Я рад.

– Ты всегда рад!

– Рад, что ты согласился.

Он подвигает ко мне самый лучший свой кофе и самые свежие миндальные пряники.

– Не начинай! Я..

– Сам на себя зол? Так похоже на тебя, Джин!

– Второй шанс президента Лероя похож на ад кромешный! Бесконечная череда переговоров и сделок. Сотни людей, миллионы случайностей. И Эля…

– Как она?

– Устала. Конференция только началась, а она…

– Она знает, чего добивается. Надеется успеть. Понимаешь? Ее сердце…

И тут наступает минута, когда Хэппи перестает улыбаться. Не знал, что увижу его таким.

– Эля хорошая девочка. Не разочаруй ее, Джин, мой мальчик!

Он и сам на себя не похож, внезапно постаревший без своей безмятежной улыбки.

Даже модный квартал кажется сейчас кричаще ярким и вызывающим, проплывая медлительно мимо стекол его кафе.

И кофе – слишком черный в сравнении с моей бледной рукой.

– Я как-то читал одну книгу. Старинную… я ведь говорил тебе, что рос среди книжных полок? Там ученый изобрел машину времени. И попал далеко-далеко в будущее. В книге под землей тоже жили… морлоки. А элои – все такие светлые и хрупкие – жили наверху. Морлоки жрали их… Я думаю, он все перепутал, тот писатель. Или Солнце – оно все перепутало.

– Солнце, Хэппи, ни при чем… это элои из нас никудышные. Нас и жрать не надо. Только успеешь к нам привыкнуть…

Приходят сразу несколько сообщений от Левы, Нины и Эли. Тревожных новостей пока нет, но завтра – день принятия главного решения.

Мы все ходим по краю перед этой конференцией, которая станет первым шагом к новому миру. А новые миры никогда не рождаются без риска. Мне это нравится. Не нравится, что Эля ходит по краю вместе со мной.

– Пора!

Ухожу, кивнув на прощание, оставляя недопитый кофе и несчастливого Хэппи.

Вчетвером мы собрались впервые – я, Лева, Уилл и Нина. Сегодня мы – не Джек Дровосек. Сегодня Нина окрестила нас «Джек-Победитель-Великанов».

Великанов четверо. Из тех, что точно проголосуют против строительства города. Еще пятеро – колеблются.

Нина – она выглядит старше всех и больше всех говорит, – раскладывает на столе большой план зала для конференций и отмечает места, где рассядутся голосующие. Затем – давно изученный маршрут передвижений Лероя в этот день.

Лерой – герой завтрашнего дня. Если убрать его – вряд ли состоится само голосование. Вряд ли мечта Эли когда-нибудь сбудется.

– Значит, с наступлением темноты, ты, Джин…

– Знаю. – Я и так всегда рядом.

– Второе по опасности место – холл здания. Не исключено, что по пути следования машины попытается выстрелить или бросить взрывчатку кто-нибудь из толпы. Мы установили наблюдение и проверили почти все здания.

– А если фанатиков будет сотня? – Тогда мы все умрем. Не отвлекайся, Уилл! В холле камеры наблюдения есть за каждой колонной и в каждом углу. Но и приглашенных гостей и репортеров – около двухсот. А охранников в зале – всего пятнадцать. Не спускай глаз даже с них. Я не доверяю наземникам. И почему бы им не собраться во Втором?

– Потому что в прошлый раз зал взорвали, – жестко напоминает Лева. – Что же, увидимся следующей ночью и отпразднуем?

– Обязательно увидимся!

Эля – мечтатель. Возможно, именно поэтому она сама, сопровождаемая доверенными лицами мистера Лероя, везет сегодня его инвалидную коляску ко входу в старинное здание в центре города. Ее печальное белое лицо – во всех новостях, как символ доверия решениям покрытого шрамами наземника.

Ночи в наземном городе гораздо темнее, чем под землей, и она смотрится еще эффектнее, белая на темном небе, ярко высвеченная вспышками камер. Танцовщица. Лерой что-то говорит ей – и она наклоняется послушать, а он улыбается и ободряюще кивает головой.

Я – неподалеку, в толпе, весь в темном, но меня ей легко найти – стоит только взглянуть поверх голов и увидеть мои голубые волосы.

Она здесь – единственная, кому я доверяю. Внезапно в голову приходят слова Хэппи. Морлоки – те, кто жрал… И мы все равно…

– Джин! Черт, почему сеть здесь такая медленная? – раздается в коммуникаторе голос Левы.

– На поверхности все медленное, – напоминаю.

– Хорош болтать! Я выяснил, что охрана сменилась. Сегодня не та смена дежурит. Такое и раньше бывало, не страшно. Но гляди в оба… слышишь? Они – единственные кто свободно вошел с оружием. Возможно, есть кто-то еще, кому они его передадут. Эле… нельзя останавливаться. Слышишь?

Поздно. Они уже остановились посередине красного ковра, окруженные репортерами со всех сторон.

Ловлю краем глаза движения охранников и остальных участников конференции. Слишком много.

Машу Эле. Она кивает, увидев меня и выражение моего лица. Берется за ручки коляски Лероя… и тут раздается первый выстрел. Один из телохранителей падает, хватаясь за бок. И время замедляется. Я спешу к стреляющему, расшвыривая всех, кто стоит между нами. А Эля… она делает то, чего я ни от кого давно не ждал. Вместо упавшего телохранителя она становится впереди коляски потрясенного Лероя, с вызовом оглядывая толпу.

Отталкиваюсь от колонны и прыгаю на одетого в темное охранника, снова поднимающего пистолет. Он и сам не понимает, как оказался безоружен, а я, почти не целясь, стреляю во второго.

Эля опускается на красный ковер, прижимая руки к груди, и я спешу к ней, пока гости в панике разбегаются, а Лероя увозят в конференц-зал.

Губы у нее посинели, а пальцы – ледяные.

Подхватываю ее на руки, обмякшую, почти безжизненную.

Медики спешат к нам, но Эля качает головой.

– Я в порядке, Джин. Просто… первый раз в городе. Я боюсь улицы, вот и…

Агорафобия. Удивительно, как она до сих пор держалась. Весь путь от машины.

– Я… хотела увидеть, как это. Мне… ох, просто надо на воздух. Хочу увидеть настоящее небо. Потому что…

– Нет-нет-нет! Тебе надо к врачу, потому что у тебя сердце…

– Пожалуйста! Все в порядке. На минуточку…

Я отвожу ее на ховерборде на крышу той самой высотки, но глаза ее измученно закрыты. Сажусь на край смотровой площадки и прижимаю ее к себе.

– Смотри, Эля! Вон – край млечного пути. А видишь вон те яркие звезды совсем рядом?.. Это мы с тобой – ты и я, слышишь?

Эля молчит.