Вода живая

Никакие слова не в силах описать, о чём эта книга на самом деле, потому что не может быть одного ответа. Это поток сознания, это поэзия в чистом виде — если, конечно, настоящая поэзия вообще существует. Будто авторка берёт слово как кисть и макает его в краску, и она сама похожее сравнение использует. Опыт прочтения можно сравнить с шагом внутрь чьей-то головы, там, где кишат необлагороженные, непричесанные мысли. Невероятное произведение.

Необычная трудно читаемая попервах книга. Несмотря на свой небольшой размер заняла у меня много времени на пережевывание.

Изначально я реально думала, что книга пишется от лица автора и это очень сильно повлияло на восприятие. Пришлось проходить через защиту, которую обычно выставляешь от душераздирающих проблем других. От их всхлипований и упований, от их мозгового шума и от их тоски, боли, и переживаний.

Но когда я прочитала, что персонаж выдуманный, у меня схлопнулся образ.

Я начала видеть, как главный герой собирает себя по осколкам и проходит терапию. После расставания с любимым, с тем, к которому она приросла душой и растворялась в нем без остатка, ее мир стал пустым и бессмысленным и этот смысл она судорожно ищет -  в себе, разделяя "мы" на "он" и "она".

Фантазия — мир, который на миг становится тем, чего именно просит мое сердце.

Она пишет письмо. Письмо, которое "он" никогда не прочтет. И это не для него. Это для спасения себя.

Читателю видно, как ей сложно, в каком она смятении. Она несколько раз откладывает письмо и через время возвращается к нему вновь. И не понимает. Точнее понимает, что не может остановить этот поток. А если остановит, то откатится назад и не излечит душу.

Я вижу огромного белого слизняка с женскими сосцами: это человеческое существо? Я жгу его на костре инквизиции. Во мне — темный мистицизм далекого прошлого. Замучив жертву, я остаюсь с тайной отметиной, символизирующей жизнь. Меня окружают примитивные твари, карлики, гномы, домовые и духи. Я приношу в жертву животных, чтобы выпустить из них кровь, нужную для моих колдовских церемоний. В ярости отдаю на заклание душу, погрязшую во тьме. Месса страшит меня — а ведь служу ее я. И помутившийся рассудок властвует материей. Зверь скалит зубы, и скачут в воздушной дали кони, влекущие аллегорические колесницы.

Фибрами души ощущаешь, как она трансформируется сквозь текст. Проживаешь с ней моменты. Чувствуешь ее окружение и ее восприятие. Перемещаешься с ней во времени и месте. Проходишь через дебри мыслесплетений, озарений и возникающих аллегорий.

Улови это другое, о чем я говорю на самом деле, ведь я сама не смогу. Читай энергию моего молчания.

Мы настолько привыкли разглаживать свои слова (да и не только) для других, что первоначально возникает смятение от увиденного. Но вскоре отпускает и ты просто бредешь по чужому лесу в чужой голове, ловя себя на мысли, что когда-то и у тебя было что-то замысловатое, такое же непроходимое и спутанное. Да, возможно, и сейчас есть. Но ты попривык и научился видеть солнце промеж деревьев и греть невиданными лучами  свой лик.

Ах, жить — так неуютно. Всё жмет: тело требует, дух не унимается, жить — это как хотеть спать и быть не в состоянии уснуть, жить неудобно. Ни с голым телом не походишь, ни с голым духом.

Помимо всего чувственного текст пропитан ещё  многими интересными рассуждениями, которые порой я кидала в чат. Героиня - женщина живая, чувственная, но творческая до мозга костей и оттого ее понимание мира меня завораживает.

Нужен опыт или смелость, чтобы вновь научиться ценить симметрию, когда легко можно изобразить искусственную асимметрию — ведь это один из самых обычных способов добиться оригинальности.

Совершенно уникальная книга. Я такого раньше не читала.

Это гимн жизни, и это песня о драматическом и больном расставании, это честные и глубинные размышления, извлеченные из потаённых уголков души, но читающиеся как непосредственный и ситуативный поток мыслей. Стиль Лиспектор - планомерная и тонкая работа, которая создаёт текст, производящий впечатление автоматического письма, дневниковых записей, крика души.

Я в совершеннейшем восторге от названия, которое, как и сам текст - двойственно. Agua viva - вода живая, а ещё так на португальском называют медузу. И насколько же это точный образ!

Текст этот, неуловимый, текучий, струящийся, полупрозрачный, можно читать с любого места. Каждая мысль здесь закончена и является своего рода афоризмом, но в то же время это единое полотно, которое совсем не хочется разъять, а хочется прочесть от начала и до конца.