Цитаты из книги «Жил напротив тюрьмы…. 470 дней в застенках Киева»

Трудно находить нужные слова. Украина – моя страна, и я никогда не желал ей ничего плохого. Но она объявляет меня врагом. Таково её нынешнее состояние

Я часто думаю о своём убитом друге и коллеге Олесе Бузине. После его гибели мы взяли на работу в редакцию его жену и мать. Каждый месяц, когда продлевал договоры с ними, поневоле вспоминал судьбу Олеся. Своей значимости я не переоцениваю. Вряд ли я самый смелый человек в мире, но и далеко не самый трусливый. Теперь я понимаю, что Олеся убили за десятую часть того, что сейчас можно вменить мне с точки зрения украинских националистов. «Вина» Бузины заключалась только в одном – он честно говорил, что думает. Я же стал неким фактором в борьбе с Россией. СМИ на Украине рисуют ситуацию так: предателя Вышинского поменяли на национального героя Сенцова. Этот штамп закрепляют в массовом сознании украинцев.

Когда я пишу эти строки, понимаю: мне ещё предстоит осмыслить, что это для меня было и что это для меня будет значить дальше. Более 50 лет своей жизни я прожил на Украине, а теперь не знаю, когда смогу туда вернуться. И дело не только в суде.

Политическая подоплёка делала быстрое решение невозможным. Это самое тяжёлое и неприятное во всей моей истории.

Вопросы, почему именно меня украинская сторона хочет обменять на «политзаключённого», превращённого в знаменитость, возникали у журналистов, но не у политиков. Тем всё было ясно.

Таков контекст политической истории с моим арестом. То обстоятельство, что Сенцов снял один (!) любительский фильм, позволило провозгласить его творческим человеком, страдающим за политические убеждения. Из него сделали супермедийную фигуру – он получил премию Сахарова, кучу заявлений в свою поддержку со стороны ПАСЕ, международных организаций кинематографистов, людей из Голливуда и тому подобное

Сенцова и его компанию взяли, когда они стали закупать селитру и серебрянку через интернет

Андрей Медведев увидел в фигуре Сенцова типичный образчик тех людей, что рассчитывали на социальные лифты, порождённые Майданом. Он был совладельцем компьютерного клуба в одном из спальных районов Симферополя, видимо, творческий человек, по крайней мере, не без амбиций. Снял на видеокамеру один фильм – о мальчике, ходившем в его клуб, после чего получил громкий статус режиссёра.

Апелляционный суд г. Киева освободил меня на законном основании, и, по большому счету, я не обязан был никого слушать – очень хотелось сесть в первый же самолет и оказаться в Москве. Но мне стало понятно, что, как я ни отворачивался от политики, как ни старался добиться справедливости по суду, на одних лишь юридических основаниях, – этого не получится. Без политики не обойтись

Меня попросили стать в определенном смысле гарантом того, что после моего выхода из тюрьмы и отъезда из Киева обмен не сорвется. Я не мог сказать «нет».