– Может, суд все-таки?
– А вы готовы взять на себя ответственность?
Лидия Андреевна отвела взгляд:
– Ну, я же просто предложила…
– Понятно.
– Я тогда пойду.
– Постойте. Погодите. Послушайте. А вы уверены?
– В чем, Катерина Дмитриевна?
– В имени мальчика. Вы уверены, что его зовут так, как вы мне сказали? Это не может быть ошибка?
– Так ведь все знают. Ну не все прямо. Но многие. И Маша. И Лариса Станиславовна. И Виктория Алексеевна. Я пойду, Катерина Дмитриевна. Работы по горло.
И вышла.
Катя выглянула в окно. Вспомнив про сообщение, открыла мессенджер и включила воспроизведение. Зазвучал мамин взволнованный голос:
– Катенька, я заходила сегодня, хотела Валерика увидеть. Твой меня пускать не хотел. Я же по-хорошему стараюсь… Разговора не получается. Чуть что, он орать начинает. Валерик весь нервный. Ну что это такое? Сколько это будет продолжаться? Ведь это же не дело. Все неправильно, не по-людски. Работать он собирается? Или ты как лошадь будешь до старости? У меня душа болит. Он же не слушает, не понимает… Катя, бери Валерика, переезжайте ко мне. Послушай, я плохого не посоветую. Сама увидишь, так лучше будет…
По дорожке шли Молчановы и вели мальчика за руки. Катя достала платок и вытерла текущий нос.