– Даже если это когда-нибудь случится, я лично сверну шею тому, кто обидит моего сыночка, – сказал папа. – Но вообще, думаю, вы бредите.
– Я вам желаю добра, – сказала Катя, разглядывая его лицо на экране смартфона. – И надеюсь решать все миром. Иначе придется думать о привлечении органов опеки.
– А что вы им скажете? – спросила мама.
– Мне и говорить ничего не надо. Достаточно на имя вашего сына взглянуть.
Папа широко, не прикрывая рта, позевал. Зубы у него были в порядке. Катя немного судорожно вздохнула, не сдержалась и тоже позевала, прикрыв рот смартфоном. Мама хмыкнула.
– Это, как сейчас модно говорить, ваше оценочное суждение. У вас из-за этого какой-то сдвиг в голове случился. И теперь вы нас терроризируете.
– Или, может, все-таки денег хотите? – спросил папа. Катя немножко подалась вперед и громко сказала, обращаясь к камере смартфона:
– Ни о каких деньгах речи не шло и не идет. Исключительно о чудовищном имени маленького мальчика. Я пытаюсь убедить их… вас… что имя нужно поменять.
– Или забрать ребенка в другой садик, – добавила мама.
– Считаю, это уже не имеет значения. Речь о судьбе ребенка. Обсуждаем только смену имени.
Катя продолжала обращаться к камере.
– Мы ничего не обсуждаем, – сказал папа. – А смотрим на ваше неадекватное поведение. И фиксируем. Там комментарии, кстати, пишут?
– Какие комментарии? – спросила Катя. – Вы прямо в