Ты думал, я удалась в тебя, несгибаемой и стойкой. Но то, что не гнется, – ломается. Вот и я сломалась. Ты осудил бы – из-за какого-то бродяги, да еще именно теперь, когда королевство снова мое… А я не хочу жить, папа, у меня внутри черным-черно и пусто, все выгорело дотла. Можешь назвать меня предательницей, но я больше не выдержу, а если и выдержу, то стану деревянной куклой, которой все равно, что творится кругом.