Пролог

– Эй! Стой! Стой! Погод-и-и-и!

Я вытянула перед собой ладони, пытаясь отгородиться от идущего на меня, как танк, огромного лохматого парня. Его патлатые светлые волосы торчали во все стороны, нижняя губа влажно блестела, а круглые, в пол-лица, глаза смотрели отрешенно, как у наркомана.

Иванушка-дурачок, да и только, но огромный.

– Ширк-ширк, – шелестели кожаные штаны от каждого шага.

– Бум-бум, – содрогался каменный пол.

Парень шел переваливаясь, будто неуверенно держался на ногах, и совершенно меня не видел.

«Пьяный! Точно! Или обкуренный».

Опасность надвигалась медленно, но неотвратимо, и хотелось спрятаться, превратиться в таракана, забиться в щелку и переждать грозу. Я лихорадочно кинула взгляд по сторонам.

Черт! Где я? Что это за место? Как я здесь очутилась?

Размышлять об этом было некогда.

Вокруг меня высились стены, сделанные из неотесанного камня, в швах лохмотьями торчал мох, и кое-где блестела вода. А еще со всех сторон на меня смотрели оленьи головы с ветвистыми и не очень рогами и пугали до дрожи в коленях.

Ни окна, ни двери, ни другого прохода, куда я могла бы спрятаться, не было.

Тусклый свет пробивался откуда-то сверху, но я боялась оторвать взгляд от громилы, который остановился в нескольких шагах от меня, присел и начал водить пальцем по полу.

– Ы-ы-ы, – мычал неизвестный и, увлеченный занятием, причмокивал губами.

Я тоже замерла на секунду и бесшумно двинулась вправо: мне показалось, что я вижу полоску света на полу.

Сбежать не успела.

Парень вдруг резко выпрямился и кинулся следом.

Его тяжелые шаги дублировались эхом и напоминали мне мультик про Шрека. Только происходящее на сказку не было похоже.

Я сорвалась с места, пробежала вдоль стены, но увы, уткнулась спиной в холодный и мокрый камень: дальше двигаться было некуда.

«Мамочка моя! Спаси меня! Пусть поскорее закончится этот сон!» – шептала я от страха, а глазами лихорадочно искала какой-нибудь предмет, чтобы защититься от нападения. Этот громила был в два раза больше меня, голыми руками я с ним не справлюсь.

Вот неизвестный уже на расстоянии шага. Я видела его гладкую грудь в распахнутой рубашке, провалы вместо зубов во рту, а от его зловонного дыхания готова была грохнуться в обморок.

– Пи-и-и… – запищал он басом.

– Что тебе от меня надо, урод? Убирайся!

– Ы-ы-ы… Пи-и-и…

Он еще и глухонемой! Вот зараза! С таким не договоришься.

Вдруг парень опустил руки вниз и начал дергать какую-то квадратную штуку, прикрывавшую пах.

Черт! Только не это! Я завизжала изо всех сил, хотя сомневалась, что меня кто-то услышит.

Парень вздрогнул и замер как вкопанный. Его взгляд стал осмысленным. Глаза-пуговицы буравили меня. Зрачок закрывал радужку почти полностью, цвет разглядеть было невозможно.

Руками по-прежнему он теребил свой квадрат. Вот лоскут ткани отвалился, и открылось светлое пятно кожи.

– Уйди, извращенец! – закричала я, зажмурив глаза: не желаю ничего видеть! – Помогите! Здесь есть кто-нибудь?

А через секунду я бросилась в атаку. Буду царапаться, кусаться, драться, но не дамся этой твари.

Я вцепилась парню в рубашку и дернула на себя. Он не ожидал такого и опешил на секунду. Тогда я резко наклонила его и коленом заехала прямо в каменный лоб.

Он так затрясся и взвыл от боли, что я остолбенела от неожиданности. Казалось, плакал маленький ребенок, которого обидели совершенно незаслуженно.

В ту же минуту в зал ворвались женщины, такие же высокие и дородные, как парень. Одни бросились к нему и заворковали, словно над малышом. Другие накинулись на меня с кулаками. Я едва уворачивалась от их хлестких ударов.

Потом меня подхватили под руки и спиной вперед куда-то поволокли. Моя голова болталась из стороны в сторону. Я совершенно не ориентировалась в пространстве и не видела ничего вокруг. Ужас парализовал волю и лишил способности сопротивляться.

Меня потащили вниз по лестнице. Пятки больно колотились по каменным ступеням. Каждая щербинка оставляла царапины на обнаженных ногах. Я вскрикивала от ударов и не понимала, как и за что оказалась в этом месте.

Вот раздался звук открываемой двери, меня подняли и резко кинули вперед. Совершенно дезориентированная в пространстве, я больно ударилась о пол.

Хлопок. Поворот ключа. Удаляющиеся шаги. Тишина…

И тут:

– Добро пожаловать в Хесвелл.

Глава 1

От меня сбежал кот – в данный момент самое противное создание на свете. Он просто выскользнул за дверь, когда я выносила мусор, мелькнул черной молнией между ног и пропал.

– Куда тебя черти гонят? – закричала я и бросилась за ним, но его и след простыл.

Я металась вдоль дома, спрашивала у соседских ребятишек, звала его в крошечное подвальное окошко, заглядывала в мусорные контейнеры и урны курильщиков – пусто. Кот будто сквозь землю провалился.

– Кис-кис-кис, – ворковала я, придав голосу как можно больше ласки.

Не дай бог почувствует, что я злюсь! Ни за что не покажется.

– Кис-кис, – рычала я через час. – Ну, погоди, зараза, попадешься мне на пути! Ух! Как я зла!

И тут я остановилась: надо подумать. Может, скатертью дорога? За полгода, что обитает в моем доме это чудовище, я уже несколько раз отчаивалась. Чего только не пережила: от желания лечь и помереть самой до – прибить кота и закопать поглубже, чтобы (не дай бог!) не выбрался.

Но любовь к этому чертенку все же пересилила кратковременное помешательство. Я опять побрела по двору, надеясь, что он не рискнул убежать далеко.

* * *

Мне его подарила мама. Она отбила несчастного котенка у собак и позвонила мне в дверь именно в тот момент, когда я разделывала мясо для ужина: должен был прийти в гости Артем, мой парень, с которым мы уже встречались год, но все никак не могли объясниться.

– Представляешь, – захлебываясь от волнения, рассказывала мама, – иду, а в парке две овчарки напали на эту кроху. Рычат и наскакивают, а он сидит, бедняжка, трясется и так жалобно мяукает. Люди вокруг столпились, но только смотрят.

– О боже! И как ты не испугалась? – охнула я и погладила котика по голове. Он прижал ушки, зажмурил удивительные глаза и лизнул мне руку. Я тут же всхлипнула от умиления.

– Ох, конечно, испугалась! Чуть не описалась от страха, – махнула рукой мамуля. – Но, как представила, что творится в душе у такого малютки, сразу палку схватила и кинула в собак, а тут и хозяева подоспели.

Она опустила котейку на пол. Это был черный клубок шерсти, из которого на меня тоскливо смотрели разноцветные глаза: оранжевый и небесно-голубой. И столько скорби было в этом взгляде, что я схватилась за сердце: такого красивого котика я еще не встречала.

Малыш постоял немного, сел на попу и жалобно мяукнул.

– Солнышко, ты кушать хочешь? – заворковала я и осеклась: мама тут же скажет, что пора заводить детей, это во мне материнский инстинкт заговорил. – Сейчас, подожди.

Я полезла в холодильник, налила в блюдце молока, постояла, подумала и подогрела его в микроволновке: вдруг ему нельзя холодное, еще простудится. Котенок лизнул розовым язычком белую жидкость и снова посмотрел на меня. На этот раз в его глазенках я прочитала возмущение: «Ты что мне гадость даешь, хозяйка?»

Ишь ты! Магазинное молоко ему не нравится. Ну, прости, натурального не имеем. Не в деревне.

– Мама, как думаешь, сколько ему месяцев? Чем еще накормить можно?

Я повернулась, но мамуля исчезла. Вот это подстава! Я схватила телефон.

– Мама, ты куда убежала? А с котенком мне что делать?

– Виточка, я принесла его тебе. Он твое одиночество скрасит, пока еще ты замуж не вышла. Да и потом детки с ним играть будут.

– Мама! Ты о чем? Какое одиночество? Какие детки? Я целыми днями на работе! Ты тоже одна живешь! Забирай его к себе!

– Я не могу. Мусечка сойдет с ума от ревности.

– О боже! Тебе Мусечка дороже дочери? – вне себя от злости закричала я, но мамуля уже повесила трубку.

И тут я услышала странный чавкающий звук. Мороз пробежал по коже. Ощущение было такое, будто зомби поедает очередную жертву (только сегодня посмотрела последнюю серию «Ходячих мертвецов» и еще была под впечатлением). Я осторожно оглянулась, и телефон вывалился из рук: этот котенок, эта мелочь пузатая, сидел на кухонном столе и жрал мой дорогущий стейк.

Я протянула к малышу руки, но он так зарычал, так засверкал глазенками, будто самому дьяволу помешали трапезничать, что я просто села на стул и решила подождать, пока это мелкое чудовище насытится.

Наконец он наелся, сонно хлопнул глазками и повалился на бок. Уснул, что ли? Я тронула тугой бочок рукояткой ножа, но маленький обжора даже не отреагировал. Пришлось взять его, отнести в комнату и положить на диван. Котенок и глаз не открыл.

Я вернулась в кухню. Повертела в руках остатки мяса, вздохнула и уже занесла руку над мусорным ведром, но передумала, убрала его в холодильник: пригодится еще. Пришлось наводить порядок на столе. Артем позвонил в тот момент, когда я все вымыла и перед холодильником размышляла о бренности бытия, вернее, о пустых полках.

– Вита, какое вино купить?

– Без разницы. Слушай, принеси и еду. Дома пусто.

– Погоди, мы не планировали такие траты, – остановил меня Темка. – Помнишь, мы решили немного экономить.

Я вздохнула. Вот так весь год.

– А салатик и курочку-гриль осилишь? Я тебе половину суммы отдам.

– Давай. Раз другого варианта нет.

– Вот и славно. – Я уже хотела отключиться, как услышала крик:

– Погоди! А может, роллы? Раз мы ужин пополам оплачиваем.

Так, началось! Мой парень – человек практичный. Каждый шаг требует тщательного обсуждения и планирования. Деньги он считает хорошо! У него есть специальный файл, куда он регулярно заносит все поступления и траты.

Его жизнь рассчитана примерно на десять лет вперед, и вот уже год он пытается втиснуть в нее и меня. Я как раз помещаюсь между утренней пробежкой и кофе-паузой на его работе.

А, да! Есть еще походы по магазинам в субботу, совместный ужин и торопливый секс. Один раз в неделю. Тоже по субботам. Иногда я думаю, зачем мне такой мужик? И каждый раз убеждаю себя, что самые прочные отношения вырастают из дружеской привязанности.

– Мне все равно, – брякнула я и тут же встрепенулась: с Артемом так нельзя, будет час стоять у прилавка, не зная, что выбрать, и подсчитывать на калькуляторе, где он может сэкономить. – Погоди, я сейчас приду в магазин. Жди меня у входа.

Я быстро собралась, заглянула в комнату, Стейк даже ухом не повел.

Стоп! Почему Стейк? А, ладно. Какая разница? Пусть будет Стейк. Коротко и по делу.

Мы вернулись домой, нагруженные продуктами. Артем, увидев кота, недовольно заворчал:

– Вита, домашнее животное в наши планы не входило. Ты представляешь, сколько он будет требовать ненужных трат? Походы к ветеринару, прививки, корм, лоток и наполнитель для туалета. Кстати, ты его проверила, может, он блохастый? Черт! Да ему нужно шампунь от блох купить и ошейник специальный. Сколько это стоит?

Мой любимый, не раздеваясь, полез в интернет. Выяснить, во сколько ему обойдется обслуживание кота, было сейчас важнее, чем отметить годовщину отношений с девушкой.

Я слушала это ворчание, стиснув зубы. Добывала продукты из пластикового пакета, раскладывала их на столе и вздыхала: где, скажите мне, можно встретить в нашем мире нормального мужика?

Чтоб не пил, не курил, деньги все домой носил, как поется в известной песенке. Чтобы бабу боготворил, дарил ей цветы и подарки, готовил ужин (иногда) и говорил комплименты (каждый день). А еще хочется, чтобы он принимал судьбоносные решения без подсказки и готов был защитить свою женщину в любой момент.

Увы! Нет таких! Встречаются редкие экземпляры, но не в моем окружении.

Я накрыла на стол, молча выдернула смартфон из пальцев Артема и подтолкнула его к ванной.

– Руки мой, ужин стынет.

Он, все еще ворча себе под нос, автоматически сунул ладони под воду, поплескался и опять застыл, как Александрийский столп, пораженный в самое сердце незапланированным котенком.

Нет, мне Артем нравился. Девушке в двадцать восемь лет не приходится выбирать: все лучшие женихи уже давно стали мужьями.

Сразу вспомнился старый анекдот.

В восемнадцать лет к девушке приходит жених. Она спрашивает:

– Какой он?

К двадцатидвухлетней девушке приходит свататься жених. Она спрашивает:

– Кто он?

В тридцать лет к девушке приходит жених. Она кричит:

– Где он?

Я как раз приближалась к тому возрасту, когда была готова уцепиться за любого кавалера, потому что передо мной открывалось только два пути: любовницы и старой девы. Ни тот, ни другой мне не подходил.

Вот тут Артем и подвернулся на девичьей дорожке…