Селезнев вышел из «Пегаса». Медвежонок на этот раз никуда не убежал. Наоборот, он поджидал Селезнева у самого люка, и, как только тот вышел, медвежонок доверчиво протянул ему лапу. Как ручной.
Когти он убрал, а ладонь у него оказалась теплой и мягкой.
Медвежонок что-то урчал и тянул Селезнева к люку.
– А как же твои родители? – спросил Селезнев.
Медвежонок посмотрел на него, и тут профессор увидел, как из глаз зверя текут слезы.
– Ну, не расстраивайся! – сказал Селезнев. – Не надо. Ты сирота? Ты потерялся? С твоей мамой несчастье?
Разумеется, медвежонок ничего не понял, но доверчиво прижался к ноге человека. И все попытки Селезнева отправить его обратно в лес ни к чему не привели.
И тогда, после короткого совета, большинством в два голоса против одного медвежонок попал на борт «Пегаса». И в тот же день все его полюбили.
Был зверек ласковым, доверчивым, совершенно ручным – можно было допустить, что он никогда не испытывал вреда от людей.