– Первый и последний поцелуй, – напомнила я ему. – Это был адреналин, переполняющий мои жилы после того, как я едва не погибла от рук тех двух негодяев, а вовсе не твое безграничное обаяние. Теперь он окончательно расплылся в озорной улыбке.– Если я обнаружу грозящую нам опасность, привлечет ли это тебя снова?– Ты же знаешь, что нравишься мне куда больше, когда молчишь. – Ах! – Томас выпрямился и глубоко вздохнул. – Но это означает, что я все же тебе нравлюсь!