эмоционального или физического?»
«Не путаю ли я страх с радостным волнением?» (Мой организм с трудом различает разницу.)
«Может быть, страх не самое неприятное чувство, а что-то вроде внутренней топки?»
«Разве я не хочу принять вызов?»
Напоминаю себе, что во мне есть два человека: ребенок, который считает страх отрицательным явлением, и взрослый, который видит открывающиеся за ним удобные возможности. На поводу у которой из своих личностей я пойду?
«Не показывает ли мне страх ту сферу моей жизни, которую он ограничивает?»
«Хочу ли я сделать следующий шаг и повернуться лицом к своему страху, чтобы он больше не связывал меня по рукам и ногам?»
Также я напоминаю себе о природе страха: о том, что он доминирует над рассудком и не принимает во внимание факты. Страх — это эмоция.
Я напоминаю себе, что страх полезен. Он свидетельствует, что я готова к действию, он не помешает мне, если я решу двинуться дальше, и, скорее всего, он поможет мне лучше справиться с задачей (что бы я ни делала).
«Если совсем устранить страх, захочу ли я предпринимать те или иные действия?»
Даже когда я прорабатываю свои страхи, они, возможно, никуда не деваются — не ждите, что вдруг станете бесстрашным, — но вместо того, чтобы преодолевать их, я проникаю в них. Есть еще один вопрос, который надо задать себе: «Могу ли я использовать страхи для своей выгоды?»