The Secret That Can’t be Hidden

© 2021 by Caitlin Crews

«Соблазни меня вновь»

© «Центрполиграф», 2022

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2022

Глава 1

Кендра Коннолли знала: если она заострит внимание на том, насколько возмутительна, унизительна и невероятна ситуация, в которой она оказалась, она никогда не сделает то, что необходимо.

Выбора у нее нет. Она обязана выполнить свою миссию.

Благополучие ее семьи зависит от нее. Впервые в жизни.

Она уже слишком долго просидела в своей машине на стоянке под Скалас-Тауэр в суматохе Среднего Манхэттена. В ее распоряжении определенное время, в течение которого она должна появиться перед камерами в лифтах, прежде чем сотрудники службы безопасности выяснят ее местонахождение под североамериканским центром, где работают богатейшие люди мира. Время идет, а она сидит и держится за руль, глядя на свои побелевшие костяшки пальцев. Она психологически настраивалась на предстоящую неприятную встречу.

– Должно быть другое решение, – сказала она отцу.

Кендра отчаянно пыталась избежать того, что должно было произойти. Но Томас Пьерпон Коннолли, как всегда, не слушал ее.

– Ради бога, Кендра! – громко заявил он ей сегодня, когда она в последний раз попыталась отступить. Он откинулся в своем чудовищно огромном кожаном кресле, скрестив руки на груди поверх рубашки для гольфа.

– Для разнообразия подумай о ком-нибудь, кроме себя. Твоему брату нужна твоя помощь. Ты обязана это сделать, девочка.

Кендра не осмелилась сказать, что не согласна с такой оценкой ситуации.

Томми-младший всегда был проблемой, но их отец отказывался это замечать. Томми с рождения был его любимчиком. Когда его исключили из всех школ-интернатов на Восточном побережье, Томас сказал, что его сын просто очень жизнерадостный. Когда его выгнали из университета, хотя Томас построил для этого учреждения библиотеку, он заявил, что его сын просто упрямый, как все Коннолли. Все неудачные попытки Томми заняться бизнесом, стоившие его отцу нескольких финансовых состояний, воспринимались как замечательные попытки пойти по стопам семьи. Его вялую работу на посту вице-президента в семейном бизнесе Томас называл обыкновенным притворством.

По сути, Томми-младший не мог сделать ничего дурного, хотя он, безусловно, старался изо всех сил.

А вот Кендра была второстепенным элементом вежливого, но холодного брака своих родителей. Она родилась, когда Томми было четырнадцать и он учился в пятой школе-интернате, поэтому ее состоятельные родители не имели понятия, что делать с дочерью. Ею занимались няни, что вполне устраивало Кендру. Столетнее состояние Коннолли, которым должны были заниматься ее отец и брат, было важно для Кендры только по одной причине: благодаря ему у них был просторный дом на Золотом побережье Коннектикута, где она могла свернуться калачиком в углу и увлеченно почитать книги.

Мать относилась к Кендре благосклоннее ее отца, но только в том случае, если Кендра соответствовала точным требованиям о том, какой должна быть младшая дочь освященной веками семьи, берущей начало с самих Майфлауэр. Чтобы доставить ей удовольствие, Кендра училась в Маунт-Холиок, как делала любая другая женщина в ее семье с момента основания университета. Но, взрослея, она поняла: единственный способ привлечь внимание отца – попытаться принять участие в его бизнесе.

Время шло, и у Кендры не было желания объяснять, почему она тащится к службе безопасности Скалас-Тауэр, которая уже тщательно проверила ее машину и ее саму и отправила ее фотографию на служебный этаж. Где ей холодно сказали подождать.

Кендра заставила себя выйти из машины и вздрогнула, хотя не было холодно. Ей просто не нравится Нью-Йорк. Этот город слишком громкий, хаотичный и большой. Даже здесь, на несколько этажей ниже уровня земли, под знаменитой Скалас-Тауэр – архитектурным чудом из стали и стекла – Кендра чувствовала тяжесть оживленных улиц наверху.

Хотя, вероятно, она просто тревожится.

Когда-то она верила, что ей больше никогда не придется сталкиваться лицом к лицу с Бальтазаром Скаласом.

Она пригладила юбку-карандаш и не поддалась желанию снова сесть в машину и в двадцатый раз тщательно проверить свой макияж. В этом не было смысла. Она встретится с Бальтазаром, и ей не надо льстить себе и думать, что он ее узнает.

В конце концов, после их встречи прошло несколько лет. И сейчас она в офисном здании, пусть и изысканном, а не на одной из семейных вечеринок, заполненных влиятельными богачами, где Кендра должна была вести себя как объект гордости своей матери и покровительства отца. Только на таких мероприятиях она встречалась и общалась с людьми, вроде Бальтазара Скаласа, которыми так восхищались ее отец и брат.

Потому что Томас определенно не хотел, чтобы Кендра работала вместе с ним в компании.

Томми всегда высмеивал ее амбиции. Теперь она предпочитала думать, что он просто старался держать ее в страхе, чтобы она как можно позднее раскусила его махинации. Но на самом деле Томми было на нее наплевать. И конечно, ему было все равно, что она сделает или не сделает сегодня, как он недвусмысленно сказал ей.

Разумный человек мог бы спросить, почему Кендра выполняет такую неприятную миссию ради своей родни, если ее отец и брат всегда вели себя так, словно она – приживалка, а ее мать заботилась о ней только перед вечеринками в саду и благотворительными мероприятиями.

Дело в том, что ее впервые в жизни попросили помочь семье.

Она не могла не думать, что у нее появился единственный шанс проявить себя. И доказать, что она достойна быть Коннолли. Что она заслуживает определенного положения в компании и не обязана быть куклой, которую время от времени наряжает ее мать. Вероятно, к ней начнут относиться так, будто она одна из них.

И может быть, если это случится, она не будет ощущать себя такой одинокой. Может быть, если она покажет им, как она им полезна, она не станет чувствовать себя изолированной от своей семьи.

Хотя Кендра часто убеждала себя, будто это происходит только потому, что она намного моложе своего брата и родилась в неподходящее время, ей было обидно.

И несмотря на то что от мысли от предстоящей миссии у нее стало тяжело на душе, она подошла к лифту, на котором поднимались на этаж с «кабинетами директоров», ввела код, который ей дали, и быстро шагнула внутрь.

И не важно, что ее сердце колотилось как сумасшедшее.

– Я не понимаю, почему ты решил, что такой могущественный и безжалостный человек, как Бальтазар Скалас, послушает меня, – говорила она своему отцу, сидя в неудобном кресле по другую сторону его стола. – Намного больше шансов, что он послушает тебя.

Томас горько рассмеялся. Он смотрел на нее в упор без привычного покровительства.

– Бальтазар Скалас ни перед чем не остановится, чтобы заполучить «Коннолли компани». По его мнению, я виноват не меньше, чем Томми.

В глубине души Кендра обрадовалась тому, что ее отец наконец-то признал правду о своем сыне. Но она не торопилась ликовать.

– По-моему, это еще одна причина не связываться со мной, – сказала она. – Я же тоже Коннолли.

– Кендра, перестань. Ты не имеешь ничего общего с компанией. – Томас Коннолли снисходительно махнул рукой, словно мечты Кендры были глупыми. – Ты должна взывать к его семейным ценностям.

В ее мозгу возникли слишком яркие и страстные образы Бальтазара Скаласа, которые она скрывала даже от самой себя. Особенно от себя самой. Потому что этот мужчина был чересчур опасным, властным, высокомерным и красивым. Одно его имя чего стоило!

Она покраснела, но, к счастью, отец обращал мало внимания на такие несущественные вещи, как поведение или эмоциональное состояние своей единственной дочери. Он впервые захотел от нее большего, чем красивой улыбки, обычно направленной на его развратных деловых партнеров на вечеринке.

– Что он знает о семейных ценностях? – Кендра гордилась собой за то, что ее голос звучал спокойно, хотя ей пришлось приложить все силы, чтобы не прижать ладони к горячим щекам. – Я думала, между ним и братом некое подобие гражданской войны.

– Он может воевать со своим братом, но вряд ли с кем-то еще. Они оба по-прежнему управляют одной компанией.

– В одной статье утверждалось, что они воюют за раздел компании…

– Тогда очаруй его как мужчину, – недвусмысленно произнес ее отец.

Они уставились друг на друга через огромный стол, который, как утверждал отец Кендры, их предок выиграл у Эндрю Карнеги в пари. Кендра решила, что ослышалась. Или неправильно поняла своего отца. Ее сердце билось так часто, что у нее пульсировало в голове.

Каким-то образом ей удалось сохранить самообладание.

Но на случай, если у нее возникли сомнения в том, что имел в виду ее отец, Томми подстерег ее в коридоре через несколько мгновений после того, как она покинула отцовский кабинет, и высказал свое мнение. Она завернула за угол и увидела брата, который сверкнул улыбкой, считая себя несомненно очаровательным.

Однако Кендра никогда не считала Томми очаровашкой.

Хотя ее мнения на этот счет никто не спрашивал.

– Не напяливай на себя вот это! – прорычал Томми, презрительно оглядывая ее с головы до ног. – Ты похожа на секретаршу. Это совсем не подходит для того, что мы придумали.

– Не благодари меня за то, что я ринулась спасать тебя, – язвительно ответила Кендра. – Жертва сама придумает себе награду.

Томми крепко схватил ее за руку. Кендра подумала, что он сделал это намеренно жестко, но она давно научилась не показывать ему своих слабостей.

– Я не знаю, что сказал тебе папа, – проворчал он. – Но у нас только один выход. Мы должны убедиться, что Скалас не выдвинет против меня обвинения. Но мы этого не добьемся, если ты напялишь этот убогий наряд.

– Я буду взывать к его семейным ценностям, Томми. – Она проигнорировала его комментарии по поводу ее одежды, потому что спорить с ним было бессмысленно. Он всегда был подлым и злым. Всегда.

Томми рассмеялся. По спине Кендры пробежал холодок.

– Бальтазар Скалас ненавидит свою семью. И он не любит вспоминать прошлое, сестренка. Но ходят слухи, что он постоянно ищет себе новую любовницу.

– Неужели ты решил…

Ее брат покачал головой, по-прежнему держа ее за руку:

– У тебя есть шанс доказать, что ты не бесполезная, Кендра. На твоем месте я бы не тратил время зря.

Спустя несколько часов после этого разговора она все равно чувствовала себя онемевшей. Интерьер зеркального служебного лифта был простым. Паникуя, Кендра заметила небольшие веснушки на своем лице, которые так ненавидела ее мать. Больше всего ей хотелось притвориться, будто ее отец имел в виду нечто иное. А Томми просто шутил.

Но она знала, что лучше не обнадеживаться.

Когда лифт стал подниматься, она задалась вопросом, в чем разница между любовной связью и браком без любви.

Хотя Томми мог попросить ее стать любовницей Бальтазара, мать постоянно пыталась выдать Кендру замуж. Эмили Кэбот Коннолли не понимала, почему Кендра не выскочила замуж на последнем курсе университета. И она не верила попыткам Кендры за последние три года убедить Томаса дать ей работу в компании.

– Я не хочу замуж, – заявила Кендра, когда тема ее замужества поднялась несколько недель назад по пути на унылое чаепитие в честь какой-то благотворительной организации Эмили.

– Милая, никто не хочет замуж. У тебя есть определенные обязанности в связи с твоим положением в обществе. И определенные компенсации за тот выбор, который ты должна сделать. – Ее мать рассмеялась. – При чем тут твои желания?

Кендра знала: ее мать ждет, что она повторит ее судьбу. Выйдет замуж по расчету, а потом будет развлекаться – в награду, и заниматься благотворительными фондами. При желании она могла бы даже уехать в Европу и «забыть» вернуться домой.

По сути, стать любовницей такого человека, как Бальтазар Скалас, – то же самое, только на более короткий срок.

Цель – награда, а не отношения.

Казалось, никого не волнует, что Кендра хочет жить для себя.

Лифт поднялся так быстро, что свинцовый шар, который висел в животе Кендры, стал тяжелее. Она увидела камеру слежения с мигающим красным огоньком и приказала себе успокоиться. Она пришла на деловую встречу в туфлях на невысоких каблуках, в юбке-карандаше и темной шелковой блузке. В этой одежде она чувствовала себя вице-президентом семейной компании, которым собиралась однажды стать.

– Я не похожа на секретаршу, – сказала она себе, глядя на свое отражение.

Но она также не похожа на женщину, проходящую кастинг на роль любовницы Бальтазара Скаласа.

Мужчина, который, как она уверяла себя, не вспомнит о ней. Должно быть, он бывал на тысячах вечеринок и кружил головы тысячам женщин.

Смотря на себя в зеркало, Кендра покраснела.

Не важно, что сказали ее отец или Томми, потому что она должна выполнить свою миссию. И ей следует верить, что она поступает правильно, не отрицая проступков Томми и не пытаясь найти лучшие качества в человеке, который был несговорчивым.

«Если он меня не вспомнит», – подумала она.

Двери лифта открылись – она быстро вышла. И если она сомневалась, где находится, вестибюль, в котором она оказалась, напомнил ей, куда она пришла. На стене из гладкого мрамора была выгравирована надпись «Скалас и сыновья». Обычно в таком стиле называют маленькие семейные предприятия, а покойный Деметриус Скалас был богатейшим человеком мира.

Когда он умер, двое его сыновей начали управлять транснациональной корпорацией, которая работала в разных отраслях. Все вокруг предсказывали, что эти двое угробят отцовский бизнес. Вместо этого они увеличили состояние своего отца в первые два года правления. Каждый из них был теперь намного богаче Деметриуса.

Бальтазар был его старшим сыном. Он проводил время между штаб-квартирой компании в Афинах и важными вспомогательными офисами, вроде этого, и считался серьезнее своего брата. Константин жил ярче, благодаря своей любви к гоночным машинам и моделям, и проводил больше времени в лондонском офисе.

Ходили слухи, что братья ненавидят друг друга.

Но ни один из Скаласов не отвечал на сплетни об их личной жизни.

Кендра ожидала, что офис будет пустым. Было почти восемь вечера – только на этот час великий Бальтазар нашел для нее время в своем плотном графике. Но она услышала рабочий шум, а когда подошла к стойке регистрации, увидела снующих туда-сюда людей, словно было восемь утра.

Женщина, ожидавшая за стойкой регистрации, небрежно улыбнулась Кендре:

– Мисс Коннолли, я полагаю? – Когда Кендра кивнула, женщина нажала несколько кнопок. – Мистер Скалас сейчас разговаривает по телефону, но он скоро примет вас.

Она встала и провела Кендру через большие стеклянные двери дальше в офис. Она так быстро и легко двигалась в туфлях на высоких каблуках, что создавалось впечатление, будто она скользит по воздуху.

Кендра сразу почувствовала себя неполноценной.

Но ей ничего не оставалось, как идти следом за регистраторшей. Та вела ее по длинному блестящему мраморному коридору, одна стена которого была увешана произведениями искусства, настолько прекрасными, что у Кендры закружилась голова. На другой стене было окно от пола до потолка с видом на Манхэттен.

Кендре казалось, что она идет по крепостному валу древнего замка, вынужденная принести себя в жертву ужасному королю ради блага своей деревни.

Мысль о средневековье ничуть не подбодрила ее.

В конце коридора регистраторша провела ее в другую комнату – тоже приемную, но более элегантную.

– Это личная приемная мистера Скаласа, – сказала женщина. – Устраивайтесь поудобнее. Если вам потребуется помощь, вы можете попросить ее у секретарей в холле.

Регистраторша ушла.

Кендра сильнее запаниковала.

От волнения она не могла сидеть, поэтому встала и уставилась в окно.

– Нечего бояться, – твердо сказала она себе под нос. – Он тебя не вспомнит.

Настоящая проблема была в том, что Кендра слишком хорошо запомнила встречу с Бальтазаром.

Она не помнила, какое благотворительное мероприятие устраивала ее мать тем летом. Кендра только что окончила Маунт-Холиок и была уверена, что через несколько месяцев она займет законное место в семейной компании. Тогда она решила, что должна играть роль бизнесвумен, которой она хотела стать. Пусть она не привыкла к миру бизнеса, предпочитая хорошую книгу и уединение бесконечным сделкам, выпивке и мужчинам в одежде для гольфа, но кто когда-либо говорил, что жизнь дарит только приятные моменты? Конечно, главное в том, что человек сделал, а не в том, о чем он мечтает. Поэтому Кендра решила показать себя во всей красе. Хотя она не чувствовала себя яркой и притягательной, как всегда говорила ей мать, но она могла притвориться.

И вот Кендра, держа в руке коктейль, смеялась и общалась с гостями и настолько измотала себя, что после ужина ускользнула на несколько минут из зала, чтобы отдохнуть. Танцы должны были вот-вот начаться под большим навесом над той частью лужайки у родительского дома, откуда открывался лучший вид на пролив Лонг-Айленд.

Она не обратила внимания на расстроенную женщину в шелковом платье, которая, заливаясь слезами, прошла мимо нее по дорожке, выложенной плиткой, ведущей к ее любимой беседке над каменистым берегом. Стоял прекрасный вечер, воздух был теплым, пахнущим солью, травами и цветами. Шагая, Кендра слышала, как у нее за спиной играет оркестр. Ей нравился тусклый свет фонарей, расставленных на определенном расстоянии друг от друга. Здесь она могла больше не улыбаться и вздохнуть спокойно.

Поднявшись по ступенькам в беседку, она увидела его, стоящего у дальних перил, почти скрытого в тени.

А потом подумала, что просто не могла не почувствовать его присутствия.

У Кендры перехватило дыхание.

На нем был темный костюм, в котором он в принципе не должен был выделяться на фоне остальных мужчин на вечеринке. Но ее ошеломила ширина его плеч и непринужденная спортивная грация. Он поджимал губы, его глубоко посаженные глаза метали молнии. Его волосы были густыми и темными и слегка взъерошенными, словно он то и дело теребил их пальцами. Хотя, вероятно, пальцы в его волосы запускала женщина.

И несмотря на ясное небо, Кендра внезапно почувствовала, будто скоро начнется буря.

А ведь незнакомец всего лишь поднял бровь – высокомерно и жестоко.

– По-моему, я не просил замену, – сказал он.

Происходящее казалось бессмысленным.

Позже она скажет себе, что ее сбил с толку его взгляд. Он смотрел на нее так, словно создал ее. Она никогда не видела ничего подобного.

Подняв два пальца, он поманил ее.

Ей и в голову не пришло ослушаться. Кендра подошла ближе, осознавая каждую клеточку своего тела. Ее грудь отяжелела под лифом платья, а внизу живота разлилось тепло.

Этот завораживающий мужчина пристально смотрел на нее, и она не могла не подойти к нему.

– Ты такая нетерпеливая, – пробормотал он, когда она приблизилась к нему.

Кендра не понимала, что это значит. В его словах не было никакого смысла. Она трепетала и чувствовала себя такой крохотной, что этот незнакомец мог удержать ее на ладони.

Он обнял ее рукой за шею и притянул к себе. Она уперлась ладонями ему в грудь, и у нее задрожали колени.

– Очень хорошо, – сказал он. – Тебе понравится.

Затем он прижался губами к ее шее.

И Кендра решила, что умерла.

Другого объяснения случившемуся с ней не было. Его губы касались ее кожи, пробовали ее на вкус. Она широко открыла рот, словно в беззвучном крике, запрокинула голову и сдалась.

Рука, сжимавшая ее шею, обвила, как стальная лента, ее бедра, еще крепче прижимая Кендру к мужскому телу.

Это было за гранью. Она слышала далекий шум вечеринки, смех и звон бокалов, но ее тело было в огне.

А потом она почувствовала, как его рука скользнула под подол ее платья.

Ей не хотелось ничего из этого вспоминать. Прошло три года, но ей казалось, что это произошло только что. Она ощущала все это, как если бы это происходило именно сейчас – высоко над Манхэттеном.

Падение из окна небоскреба казалось пустяком по сравнению со встречей с Бальтазаром Скаласом в затемненной беседке летней ночью.

Кендра снова открыла рот, чтобы остановить безумие. По крайней мере она любила говорить себе об этом сейчас. Он продолжал целовать ее ключицу и нежно посасывать пульсирующую жилку у основания шеи.