Глава первая

Осенью Кенгьюбери – город, покинутый Морриган Блэр шесть лет назад – был особенно красив. Или все дело в ностальгии?

Пока Морриган разглядывала окрестности, страж междугороднего портал-зеркала сжал ее руку и провел пальцами по коже, проводя невидимую черту от запястья до локтя. Под его чарами активировался стройный ряд татуировок. Страж внимательно проверил вытатуированные на коже личные данные – имя и присвоенный Морриган Трибуналом ранг Охотницы.

– А, Вольная, – поморщился он.

Не нужно быть эмпатом, чтобы понять всю глубину неодобрения стража. Снисходительное презрение – так Морриган окрестила бы его отношение к ней. Самое любопытное, что к опытным охотникам за головами – ярчайшим представителям касты Вольных – большинство людей относились с уважением, практически равняющим их с законниками. А вот молодых Вольных – даже Охотниц, как Морриган – чаще всего воспринимали досадными недоразумениями, эдакими глупыми неоперившимися птенцами, вздумавшими поиграть в героев и воинов. Наверное, считали, что они путаются под ногами старших и только и делают, что создают им помехи.

Вот они, двойные стандарты во всей красе!

«Мне всего девятнадцать, я свободна и вольна делать все, что захочу и быть там, где захочу. Ты же подчиняешься префекту – и не только ему – и застрял тут на веки вечные», – мстительно подумала Морриган и выдернула руку. Подчеркнуто сухо осведомилась:

– Я могу идти?

В Кенгьюбери ее привело дело, и она не собиралась задерживаться здесь дольше нескольких часов.

– Иди, – буркнул страж.

Мощеные улочки города украшали золотисто-багряные ковры из опавших листьев, которые вот-вот, повинуясь чарам рабочих, превратятся в пыль, оставив после себя только золотистые искры, медленно гаснущие в воздухе. Обычно Морриган нравилась наблюдать за красочным процессом распада – явлением таким же естественным, как сама жизнь. Но чем ближе она подходила к дому сестры, тем больше мрачнела. Тем сильнее – глупо, конечно, и совершенно бессмысленно – сжимала в руках медальон, вызывая в памяти образ Клиодны. Сестра не откликалась.

Попытка самоуспокоения с треском провалилась. Сердце – или же присущая всем ведьмам обостренная интуиция – подсказывало: что-то случилось. В душе поднялась волна тревоги, заглушая все прежние чувства. С Клио что-то произошло – теперь Морриган знала это наверняка.

Дом семьи Блэр, в котором последние пару лет жила одна Клио, встретил ее тишиной и прохладой… и тэной, невидимой для глаз простых обывателей, заполонившей все вокруг, как черный туман. Тэна… откуда она здесь, да еще и в таком количестве?

С детства избрав путь света, Клио никогда не сходила с него. Она не интересовалась черной магией. Даже белую зеркальную, так почитаемую Морриган, Клиодна отвергала, боясь, что однажды ненароком перешагнет опасную грань, на которой сама Морриган балансировала с трудом. Грань, за которой магия становится запрещенной.

А значит, возможны только два варианта событий: либо произошло нечто, что спровоцировало Клио на черные чары, либо… на нее напал кто-то, кто черную магию практиковал.

Гостиная. Стеклянный журнальный столик, узкий плафон, в котором порхала разбуженная сущность света, чашка с остывшим чаем – излюбленным напитком Клио. Шкафы до потолка, битком набитые книгами.

Сестры Блэр выбрали разные судьбы, что ни говори. Морриган стала Вольной в тринадцать лет, когда бросила школу и поступила в Кентрай, где обучали Охотников и Охотниц. Три года ее натаскивали, а затем отправили в «вольное плавание» – вместе с группой старших наемников отлавливать отступников. Однако командная работа продлилась недолго – Морриган оказалось гораздо комфортнее в роли одиночки. И именно будучи таковой, она достигала наилучших результатов. Вполне закономерно: пока держишься за чью-то юбку, пока тебя прикрывает чья-то тень, пока кто-то думает и действует за тебя, личностью ты не станешь.

Клиодна привержена старым традициям. Она продолжала учебу в школе и была одной из лучших ее учениц. Что, впрочем, неудивительно: несмотря на пропасть различий между членами семьи Блэр, было у них и кое-что общее: постоянное стремление к совершенству, желание быть лучшим всегда и во всем.

Младшая сестричка Морриган – в этом году ей исполнилось семнадцать – планировала поступить в институт и получить нетипичную для потомственной ведьмы профессию врача. Стоит ли говорить, что Бадб, глава семейства, ее решение не одобряла?

Чутье привело Морриган в спальню. В светильниках бесновались сущности света, кровать не заправлена, на столе – остатки обеда. Она коснулась кончиком пальца овощного пюре. Еще теплое. Взгляд выцепил новую, прежде не замеченную деталь: треснувшее зеркало в медной раме, висящее в дальнем конце спальни. Трещины, как черная паутина, покрывали всю его поверхность. Клио защищалась? Или зеркало разбили чары нежданного гостя? Где тогда она сама?

Все остальные предметы в комнате оказались целы. Если не считать не застеленной кровати и остатков еды на столе, в спальне царил порядок. Стоя посреди комнаты, Морриган прикрыла глаза. Что могло здесь случиться? Кому вообще могла помешать милая скромница Клио?

Не успела она додумать эту мысль, как хлопнула входная дверь. Морриган инстинктивно потянулась к ремню, к которому была прикреплена плеть-молния – ее неизменный атрибут и главное оружие Охотников и Охотниц. Хлыст, по воле владельца мгновенно превращающийся в сокрушительный разряд молнии. Она успела бы воспользоваться им – ее инстинкты были обострены до предела, но вовремя удержала порыв призвать искусственную молнию.

Первое, что Морриган успела заметить – вошедший был облачен в черное пальто с серебряной нашивкой агента Департамента. И только потом увидела, кто предстал перед ней, держа в вытянутой руке револьвер. Выдержка помогла ей сохранить лицо и остаться совершенно невозмутимой, хотя в желудке на какое-то мгновение образовалась щекочущая пустота.

За то время, что они не виделись, он… возмужал. И, судя по нашивке, успел примкнуть к «цепным псам Трибунала» и дослужиться до младшего инспектора. Обычно взъерошенные темно-русые волосы сейчас аккуратно уложены – волосок к волоску, голубые глаза смотрят на Морриган с нескрываемым изумлением. Николас Куинн – лучший друг детства, а ныне – агент Департамента полиции и… почти незнакомый ей молодой мужчина.

– Морриган? – сорвалось с его губ удивленное.

– Ник, – она спокойно кивнула. – Что ты здесь делаешь?

Он нахмурился, вложил в кобуру револьвер.

– Соседи Клио услышали странный шум и чей-то крик, вызвали полицию. Я не знал, что ты в городе.

– Только сегодня переместилась, полчаса назад.

На несколько мгновений в комнате повисло неловкое молчание. Сложно поверить, что когда-то они могли болтать днями напролет.

– Что-то успела найти? – возвращая голосу деловитый тон, осведомился Ник.

– Что-то странное с зеркалом: оно треснуло, но не раскололось и не осыпалось на пол, – сообщила Морриган. – Скорее всего, воздействие чьих-то чар – или Клио, или того, кто здесь побывал. Дверной замок нетронут, защитный барьер – тоже, и не похоже, чтобы его вообще кто-то касался. Возможно, Клио впустила гостя сама. Больше ничего, кроме плотного облака тэны – но это ты, разумеется, видишь и сам.

От внимания Морриган не укрылось странное выражение, промелькнувшее на лице друга детства. Она нахмурилась, силясь его расшифровать, но ее отвлек очередной вопрос:

– Клио… говорила тебе что-нибудь?

– Говорила, – хмуро бросила Морриган. – Собственно, именно поэтому я и приехала в Кенгьюбери. Она отговаривала меня, убеждала, что все в порядке, но… я же чувствовала по лицу и голосу, что это не так. Во время последней нашей беседы она сильно нервничала. Говорила, что иногда чувствует, будто за ней кто-то наблюдает. Потом рассмеялась, сказала, что это глупости, что у нее просто буйное воображение… Но Клио никогда не волновалась по пустякам, ты же знаешь. Думаю, она что-то подозревала, – она вздохнула, – только поделиться со мной своими подозрениями не сочла нужным. Ник… Я прошу тебя: помоги мне найти сестру.