Однако он никак не мог понять, зачем отделять науку, которая представляет собой всего лишь способ поиска истины, от того, что мы считаем священным, то есть от истин, внушающих любовь и благоговение.
Он спорил не с Богом, а с теми, кто считает, будто познание священного уже завершено