Эта сцена любви между мужем и женой такая реалистичная и осязаемая, что стыдно смотреть на экран, но при этом она полна привычной нежности, когда досконально знаешь, как играть на теле любимого человека – на теле, которое ты изучил до мельчайших подробностей и содроганий. Но гармония эта мнимая – сцена разбита монтажом. Сазерленд и Кристи еще вместе – и уже не вместе, еще сцеплены в объятиях – и уже разделены, наслаждение позади, а в настоящем и в будущем – ужас от потери дочери, ужас от караулящей их смерти в красном, ужас от невозможности никого воскресить.