Но у меня получилось выжить. Даже дед при всей его твердолобости не пожелал марать руки о младенца. Или не захотел ссориться с моим приемным отцом? Тогда я полагала его родным. Я росла, зная о том, что нечиста. Мне не позволяли входить в храм. Со мной не разрешали играть детям в часы, когда им были дозволены игры. Мне запрещалось заговаривать со взрослыми. А уж они-то смотрели на меня…