Есть такое выражение "Если ты такой умный, почему ты такой бедный?". Я обычно её перефразирую в "Если ты такой талантливый, почему же ты настолько тупой?".
Книга в бумаге у меня лежала едва ли не с первого дня начала продаж. Ещё одна художка об Эдгаре, которую я сразу утянула в коллекцию. Открыла книгу... и закрыла её. В послесловии писательница благодарит русского переводчика. Следует признать, работа сделана на славу. Стиль речи самого Эдгара По и стиль речи писем, которыми обмениваются его бабушка и дедушка значительно отличаются. Мало того, стиль речи По действительно похож на то, как он изъясняется в переводах. Есть только одно но. Это паршивые переводы. Где-то после первой четверти книги переводчик хотя бы прекратил разносить существительное с глаголом так, что между ними цельное прямое предложение и несколько придаточных. Это хоть немного искупило мои мучения, хотя читала я всё равно уже года через два и в цифре.
Сознание моё быстро разделилось на детективщика и поклонника По. Первый из моих субиндивидуальностей испытывал скуку, второй - раздражение. Когда они всё-таки пытались объединиться, я признавала, что книги женщина писать умеет. Только она всё равно не сможет объяснить, зачем она тратила своё умение на нечто подобное.
О проблемах подробней.
1. Всё-таки По пьяница.
Старая и надоевшая сюжетная арка. Даже если уж делаешь персонажа пьяницей, хоть сделай над собой усилие, почитай какую-нибудь художку о пьянстве. Ты живёшь в благопристойненькой Америке, скорее всего, ханжески даже не куришь, возможно, аки российский тупоумный подросток из провинции гордишься тем, насколько ты ЗОЖ (ну, когда более нечем гордиться и это сойдёт). Если у тебя нет перед глазами живого примера, хоть в книгах найди описания, как люди испытывают пагубное влечение. Книг, написанных пьяницами о самих себе - девять десятых всего числа. Наркотики и алкоголь всё-таки увеличивают креативность, пусть зожники и отрицают с пеной, выступившей в уголках рта от переизбытке спаржи в организме.
Ладно бы По был пьянчугой или, как это пыталось изобразить в книге, испытывал проблемы с алкоголем (вроде бы именно последнее с ним и было), но хоть бы он это делал достоверно.
2. По тупица и говорит выспренне.
Один из критиков сказал, что повествование напоминает Шехтера. Нет, тут не лёгкий ветерок под названием Шехтер, тут сквозит шехтеро-ураганом. Но, по крайней мере, Шехтер был настолько отчаянно плох, что практически хорош. Ко всему, помимо Эдгара По у него была масса привлекательных второстепенных персонажей, которые изъяснялись нормальным языком, и на попытки Эдгара По говорить Высоким Слогом (привет, "Стрелок"), реагировали адекватным шоком. Плюс эти второстепенные персонажи были историческими личностями и довольно привлекательными в рамках книг, так что можно было простить и идиотские сюжеты, и то, что Шехтер не просто не изображал исторического По, он категорически стебал бедного тёмного романтика.
Но Стрит всё воспринимает прямо. У меня ощущение, что американских школьников так задалбывают на занятиях парочкой высокоштильных рассказов По, что они потом всю жизнь уверены, что он и изъяснялся так же, как писал и пох на тех, кто бы его не понял. Будет очень интересно, когда кто-нибудь повторит образ По из книги Байяра "Всевидящее око". Там мужику вроде двадцать семь, но ведёт он себя как весёлый пьяный семнадцатилетка. Единственный из всего прочитанною мною свода о По. И чем больше я читаю других авторов, тем больше ценю Байяра, пусть мне и не понравилась концовка того романа. Ещё больше мне понравился По в книге Линн Каллен "Миссис По". Знаете чем? Он обычный человек. Без рогов, без выпадения в осадок и обмороков, и уж тем более без истеричных поминаний Анубиса через предложение.
На самом деле По не изъяснялся аки мучающийся похмельем и безденежьем российский писатель средней руки, которому позарез надо написать книгу под девятнадцатый век за ради гонорару, а читать другие произведения и проникаться духом времени попросту нет. Никто из его знакомых не упоминал столь странных девиаций По в устном жанре. А его высокоштильные рассказы мгновенно меняются, стоит перейти к диалогу.
Когда говорят о стиле самого По, всегда вспоминаю "Бочонок амонтильядо". В принципе, чего не учёл ни один из переведённых авторов, кто писал о По в художке, примерно половина рассказов По - от имени маньяка-убийцы. Он показывает, как медленно человек сходит с ума и почему он решает кого-то убить, мало того, такое убийство кажется ему ужасно логичным. Стрит это не поняла до такой степени, что даже "Сердце-предатель" вынесла как легенду, которую рассказывают По. То есть легенда выставлена как муки совести убийцы, хотя рассказ о прогрессии безумия героя и именно этим рассказ и интересен, в отличии от десятков средневековых легенд о мистическом обвинении убийцы. Ох, если я уйду в анализ рассказов Эдгара, это будет слов этак тысяч пять. Если вам такой анализ почитать интересно, пишите в комментах, я статью для блога напишу. Но вернёмся к "Бочонку". Безумец, замысливший месть, использует реверсивную психологи, отговаривая Фортунато от похода в погреба за вином. Но это вызывает ещё большее желание Фортунато попасть в погреб. На каждое возражение он кричит "Амантильядо!". И будь По велеречивым идиотом, он бы вставил слишком много лишних слов, вроде графоманов, которые пишут "Он поднял свою руку и своей рукой притронулся к своему лицу". То есть этот отрывок, если бы такой идиот вообще бы до него додумался, звучал бы как "Нет! - вскричал Фортунато и глаза его блестели, как очи Гермеса в кузнице Гефеста. - Лишь глоток амонтильядо сможет утолить жажду того, кто ощущает себя путником в пустыне, встретившим нежную фиалку"... и так далее. Но, увы для графоманов нашего времени, По был тонким психологом, а не клиническим идиотом. В принципе, вот не надо всяких аллюзий на тридцать рассказов По и на полтонны его эссе. Каждому автору, кто хочет брать Эдгара в персонажи, раскрывать и читать "Как писать рассказы для Блэквуда". Потом повторить наизусть. После такого экзамена только можно допускать людей к компьютеру.
Ко всему, персонаж неприятен. Просто ужасающе. Он постоянно завидует Дюпену, туп как пробка, говорит и делает массу мелких гадостей. Мелкий пакостник из Академии мелких пакостников. Как по мне, если уж делаешь негодяя, пусть он будет негодяем по полной, чтобы кровь рекой и он такой весь сгорбился в позе Бэтмена на крыше, чтобы никто не видел, как он наклонённый поплёвывает на труп врага.
*а Фортунато тоже под финал сходит с ума от ужаса, что и является потрясающей психологической составляющей рассказа. Простите, что-то в моей душе требовало это сказать*
3. Практически все элементы, совпадающие с творчеством, совпадают буквально.
Наверное, это самое отвратительное из всего. Даже у Шехтера, пусть он всё равно берёт крупными кусками, но элементы были под клеймом хоть какого-то отпечатка его собственной личности. Если уж ты решил, что всё написанное писатель брал не из некого общего бессознательного или своей мощной фантазии, то хоть делай так, чтобы жизненные элементы претерпели изменения в разбитых отражениях извращённого мозга писателя. Но Стрит - квадрат квадратом. Как штампом её мозг разочек огрели, так этот штамп на мозге и держится. Раз появился скелет орангутанга, стоящий в молитвенной позе (чес слово, такая постановка викторианскому преступнику стоила бы как танк, она себя не оправдывала), то и писатель будет идти прямолинейно и буквально - использовать в своей прозе орангутанга. Эдгар вообще туповатый был, сам ничего не придумывал, всё за него преступник придумал... И даже не спрашивайте на хрена преступник это сделал. Запер Эдгара в подвале (там колодец и маятник обыгрываются), а рядом скелет орангутанга в сутане. Вы можете себе представить, чтобы вы так мстили какому-нибудь человеку? Даже маньяки хотят, чтобы их образы значили хоть что-то. А кроме "Тайны улицы Морг", которой пока нет даже в виде творческой спермы, орангутанг ничего более не значит.
Вот сижу, читаю, как преступник устроил бал прямо в музее мадам Тюссо. Написано хорошо и едва я пытаюсь проникнуться духом именно ЭТОЙ книги, как выясняется, что семь залов, где проходит бал... выполнены точно в цветах принца Просперо. Тьфу. Если бы это был один зал с разными витражами и По выдал бы про возможную монохромность цветовой гаммы для помещения (а насчёт интерьеров у По была некоторая повёрнутость и тот, кто претендует на то, что читал его эссе, вообще-то должен был знать) - ну, не айс, но сойдёт. Чужая хитрость дала писателю толчок и заставила его усовершенствовать чужой эффект. Но полностью скраденный? Мы читаем роман, который написан от имени заковыристо выражающегося вороватого имбицила.
Теперь о сюжете. Примерный план своих претензий я написала сразу по прочтении, вот выше вы прочитали полную реконструкцию моего пригорания, которую я составила, как только у меня появилось свободное время. Как видите, сюжет таких диких чувств не вызвал. Потому что он крайне средний. Сама идея недурна. Некто, представившийся женой его умершего опекуна, посылает По связку писем, которыми обменивались его бабушка с дедушкой по отцовской линии. Из писем очевидно, что они нападали на женщин под видом Лондонского монстра, разрезая их юбки и филейные части. Само собой, как в любой плохой книге, жертвы их не узнавали, хотя поначалу они нападали на знакомых - за то ли, что женщина приставала к мужу мстительницы, или за то, что женщина плохо отзывалась об их актёрской игре. По едет в Лондон, где встречается с Огюстом Дюпеном (в данной вселенной Дюпен - реальный человек, с которым знаком По, а не его персонаж). Потихоньку Эдгару подкидывают всё новые и новые письма, из которых становится очевидно, что дедуля всё более становился одержимым этой кровавой забавой. Цель - выяснить, кто присылает письма и зачем. Довольно быстро становится ясно, что цель отправителя - месть потомкам преступной парочки.
В принципе, на этом можно сворачивать весь пересказ. Особого рааследования не происходит. Весь ум Дюпена заключается в том, что когда ему говорят "Сколько будет 2+2", он отвечает "4", пока По в это время снова пускается в пучины греческой и египетской мифологии. Временами им подкидывают новые пачки писем и, чтобы никто не заскучал, устраивают аттракционы - Тюссо, спиритизм, орангутанги в рясах опять же. Если вы хотите поугадывать, кто преступник, забудьте. Преступник дворецкий. Садовник. Вон тот пёс в переулке, который подозрительно зыркает на кость. В общем, улик не ищите, их нет. Аттракционы красивы, готичны, совершенно нереалистичны, полностью скрадены у самого По. В общем, если для вас Эдгар - пустой звук, то можете книгу почитать, скучновато, но чутка готики ухватить можно.
Огюст Дюпен абсолютно никакой. Видимо, образ взят из какой-то из ранних экранизаций. Весь такой блахородный и ужасно инертный. На самом деле Дюпена мы знаем вообще не по произведениям По (и об этом я буду писать статью, вне зависимости от ваших желаний, потому что эта статья готова процентов на 80). Мы его знаем по произведения некого английского юноши Артура по прозванию Дойль. Прикрывая руками отчаянно горящую шапку, Шерлок Холмс чересчур горячо отрицает, что имеет отношение к Дюпену. Мол, Дюпен любит предсказать, о чём человек думает, а разве я так делаю? Ну, если честно, то делаю в одном из рассказов. И вообще у меня слишком много дюпеновских черт. И... ой всё!
Не то, чтобы я обвиняю Дойла в... гм. Ну, позаимствовал персонажа и молодец. Он развил его так, что персонаж стал самым главным на всём белом свете. У меня целая теория, почему персонажи По такие живучие и мерзкие твари (там масса мистики в теории, ежели чо). Но я конкретно о том, что Дюпен и Холмс - настолько близнецы-братья, что это один и тот же персонаж. И Дюпен такая же язвительная и интеллектуальная скотина, как Холмс. И где? Мистрисс Стрит, я вообще-то вас спрашиваю: где дюпеновская язвительность? В молчанку играть будем?!
Издание зато красивое. Как жалко, что вся такая серия посвящена Лавкрафту. Попробую то, что пролезло в серию просто как "готика", но пока По-стайл меня разочаровал. Хорошо бы в других не проскальзывала графоманистость, которая вполне может быть лафкрафт-проклятьем, а то у меня из той же серии ждёт прочтения книга с продолжениями "Артура Гордона Пима".