I. Зеброид для Красной армии

Дроздовцы атаковали Асканию-Нова, и красные, убегая, открыли вольеры тамошнего зоосада. Бедные четвероногие, вздымая пыль до небес, помчались прямо на «дроздов», приготовившихся было к атаке красной конницы. Увидев жирафов, «дрозды» пережили не самые веселые минуты, но вскоре все разъяснилось. Антилоп загнали обратно в вольеры, жирафы, правда, сумели поснимать с половины офицеров фуражки, а вот зебр пришлось вязать и транспортировать против воли. Скормив бедным пленникам весь имевшийся запас сахара, «дрозды» пошли дальше.

Андрей Валентинов «Флегетон»

Полосатые альтернативы

Цитата в эпиграфе – почти не измененный фрагмент из воспоминаний генерала А.В.Туркула «Дроздовцы в огне». Достоверность конкретных деталей оставим на совести генерала: по другим мемуарам белогвардейский визит в Асканию-Нова выглядел куда менее благостно, да и жирафов там никто не заметил. Их вообще было мудрено заметить без машины времени: жирафы в Асканию завозились лишь единожды, за много лет до «той единственной, Гражданской» – и не дожили до нее тоже довольно много лет.

Но вот зебры действительно были. А еще были «производные» от них, гибриды зебры и лошади. Зеброиды.

В Аскании они появились очень рано: еще «при пане», то есть при основателе степного зоопарка-заповедника Фридрихе Фальц-Фейне. Для самого Фальц-Фейна это первоначально был вариант зоологической распальцовки, работы на рейтинг, не связанной ни с научными, ни с хозяйственными целями; но вот создатель асканийских зеброидов, профессор И.И.Иванов, возлагал на них большие надежды. Не без оснований: вскоре выяснилось, что маленькие, чуть выше пони, полуполосатые полукровки обладают потрясающей выносливостью и тягловой силой, особенно в условиях жаркого безводья таврийских степей.

В каноническое собрание рассказов, из поколения в поколение передаваемых сотрудниками заповедника Аскания-Нова, входит история о том, как первый зеброид, Фрегат, тридцати семи месяцев от роду (то есть еще не войдя в полную силу), во время продолжавшихся весь световой день испытаний насмерть загнал двух рослых ломовых битюгов, которых поочередно впрягали в пару с ним в тяжело нагруженную телегу. Повествование это чересчур мелодраматично, да вдобавок насыщено пролетарским негодованием по поводу помещика и капиталиста Фальц-Фейна, который не сразу поверил в превеликие достоинства гибрида, столь нужного грядущему пролетариату. Но что-то подобное, надо полагать, имело место, пусть и в менее пафосной обстановке.

Продолжались эксперименты и позже, в том числе во время послереволюционной неразберихи. Так, согласно архивным данным, один из зеброидов в 1919 году продемонстрировал рекордную мощность, сумев повезти телегу весом 249 пудов. На какую дистанцию и с какой скоростью – сведений нет, но это в любом случае очень серьезно не только для существа лишь немногим крупнее пони, но и для могучей рабочей лошади тяжелоупряжной породы.

К Первой мировой войне производство асканийских зеброидов уже было поставлено на поток. Взрослых гибридов в наличии имелось менее двух десятков, но лишь потому, что еще не было решено, разводить ли их традиционным способом, скрещивая лошадей и зебр (коих в Асканию уже завезли предостаточно) – или, может быть, фальц-фейновским селекционерам все-таки удастся преодолеть первый из зеброидных пороков. А именно – бесплодность.

(Сейчас мы знаем: этот порок непреодолим, хромосомный набор у зебры с лошадью отличается на целых пять пар, так что их потомок при всех обстоятельствах обречен стать «мулом». Однако во времена Фальц-Фейна и Иванова такие нюансы еще не были известны.)

Вторым пороком продолжала оставаться доставшаяся в наследство от дикого зверя – а зебра все-таки не домашняя лошадка! – свирепость. С этой проблемой тоже пытались бороться, причем не так уж безуспешно.

Специально для тех, кто не вполне понимает разницу между животным ручным и домашним. Конечно, даже самых обычных, ни с кем ни гибридизированных зебр и в повозки запрягали, а иной раз и верхом ездили на них. В романах Буссенара или Майн Рида это получалось очень лихо, но имело место и в реальности: от викторианской Англии до той же Аскании-Нова, предвоенной и современной. Далеко не всегда такая поездка превращалась в цирковой номер с элементами каскадерства, среди множества прирученных и даже объезженных зебр можно было найти таких, которые действительно способны воздержаться от смертельно опасных выбрыков и укусов. Особенно – после долгой и тщательной дрессировки с «молочного» возраста; под руководством хорошо знакомого, умелого и, главное, тактичного седока или возницы; во время коротких, несложных, но при этом тщательно срежиссированных выездов; в привычной, спокойной обстановке.

Нужно ли подробно комментировать, в чем заключается разница между такими фокусами (да, все-таки почти цирковыми!) и требованиями, которые предъявляются к стандартной кавалерийской лошади? Или хотя бы к лошади упряжной, вьючной, обозной?

История знает лишь один случай, когда обученных зебр хоть в каком-то количестве пробовали использовать для практической цели. За несколько лет до Первой мировой в немецких колониях Черного континента была предпринята попытка перевести на полосатую тягу хотя бы «запасной состав» кавалерии: чтобы основной состав, предназначенный непосредственно для военных действий, можно было щедрее снабжать лошадьми традиционных скаковых пород. Но чистокровные зебры, как всегда, оказались малопригодным материалом, а технологию зеброидизации немецкие селекционеры не освоили – хотя вот им-то она бы весьма пригодилась…

Козыри полукровок

Короче говоря, домашнее животное из зебры можно получить лишь через многие сотни поколений. А вот зеброиды, все-таки унаследовавшие половину «домашних» генов, в этом смысле подавали большие надежды. И даже частично их оправдывали. Управляться с ними мог все же далеко не каждый, особенно в верховом варианте – но порядок опасности скорее соответствовал «норовистой лошади», а не «дикому зверю». К тому же для подседельной езды имевшиеся в наличии зеброиды и не предназначались: все они были потомками жеребцов зебры Чапмана (некрупная разновидность) и водовозных кобыл среднего качества, так что получался в итоге «конек-горбунок». А вот как упряжная, тягловая сила они действительно стоили многого, даже если подвиг Фрегата несколько приукрашен. Да и для «юзера» упряжной вариант был не столь опасен.

Во время июньского наступательного прохода врангелевской армии через Асканию генерал Туркул на зеброидов внимания не обратил. Но был еще и октябрьский вояж, в обратном направлении. О нем никому из белогвардейских мемуаристов вспоминать не захотелось, так что приходится ориентироваться на воспоминания асканийцев.

Справедливости ради скажем, что Дроздовская дивизия в октябре заповедник Аскания-Нова миновала. Тех же, кто не миновал, ветераны заповедника описывали по-разному – но вроде бы получается, что речь идет об одном из казачьих подразделений, осколке Отдельной донской бригады генерал-майора Морозова.

К тому времени в Аскании оставалось шестнадцать зеброидов. Все они были приучены к упряжи, многие и к седлу – однако требовали при этом особого обращения. Морозовцы (если это были они) сперва положили на них глаз, но вскоре поняли, что казаку садиться верхом на такое вот маленькое, неказистое, сильное, выносливое и свирепое недоразумение, во-первых, стыдно, а во-вторых, все-таки страшно. Иное дело – тягловой транспорт. А при морозовском отряде как раз имелись два тяжелых орудия, которые их конные запряжки едва влекли по осеннему бездорожью, после же двухдневных дождей, заставших казаков в Аскании, и вовсе тянуть не смогли.

Вот тогда-то зеброидов, всех шестнадцать, и мобилизовали в тяжелую артиллерию. А заодно и молодого объездчика, одного из немногих, кто умел с этими «приученными к упряжи» надежно управляться.

Маленькие полосатые коньки легко потащили тяжелые пушки, неподъемные для обычных лошадей, по раскисшей октябрьской дороге – и навсегда исчезли с глаз асканийцев. Как гласит каноническая легенда, шестнадцать зеброидов вместе с юным объездчиком оставались при пушках на всем пути врангелевского отступления, вплоть до самого Сиваша – где их и перебили, мол, не большевикам же оставлять! Вместе с зеброидами был застрелен и юный объездчик.

Так ли именно завершился их вояж – поди угадай: мелодраматизм тут зашкаливает даже сильнее, чем при описании дореволюционного подвига Фрегата (который, кстати, был в числе тех шестнадцати). Пожалуй, у асканийцев в принципе не могло быть столь подробной информации: трудно представить, что какой-нибудь морозовский есаул позвонил им по мобильнику или послал SMS! Если же учесть, что самые горестные рассказы о событии (именно те, где присутствует гибель объездчика) были озвучены лишь в 1936 году…

Как бы то ни было, этот горестный эпизод в целом скорее послужил к вящей славе асканийских селекционеров. Тяжелые пушки, буксируемые полосатыми лошадками в условиях, когда обычная конная тяга спасовала, с той поры фигурировали во всех документах – и во многом благодаря им программа зеброидоводства в 1920—1930 годы получила резкий старт.

Сколько именно зеброидов было готово к интересующему нас периоду, сказать сложно: опубликованные данные разнятся, полуофициальные воспоминания тоже не идентичны. Кроме того, большое количество архивной документации, в том числе и засекреченной, погибло в 1941—1943 годы вместе с живым материалом. Но к сорок первому году речь идет уже о нескольких стадах, правда, небольших.

Если выражаться языком техники – этап предпромышленного производства. Слишком много для удовлетворения научного любопытства, даже первая экспериментальная стадия в основном уже позади. Но в массовую серию гибрид еще не пущен…

Почему так? Главным образом потому, что никак не удавалось обойти порок бесплодия. Надежда на это все еще сохранялась, во всяком случае применительно к самкам – потому и множили поголовье, стремясь не мытьем, так катаньем получить кобыл, способных к воспроизводству гибридов второго порядка, то есть лошадей на три четверти… Увы, ничего не вышло.

Можно бы остановиться и на варианте мула: массовое муловодство, в том числе для нужд армии, – дело известное, и польза от него очень ощутима даже и в армии ХХ века (по крайней мере, первой его половины). Причем как раз такой армии, в которой могут быть востребованы преимущества зеброидов: долгие перегоны в знойных степях, где редкие дожди не столько решают проблему водопоя, сколько увеличивают проблему бездорожья…

О каком из возможных направлений могла идти речь, скажем после. Хотя иные читатели уже догадались: особенно любители альтернативной военной истории!