Но сын стал свидетелем нашего ожесточения, а он был тогда уже слишком взрослым, чтобы поддаться на уговоры, но слишком юным, чтобы понять, что неисповедимы пути наших сердец. Он ушел, поклявшись, что никогда не вернется, и, когда мы с женой счастливо воссоединились, все еще был вдали от дома.