Акселя мучило искушение разбудить жену. Он был почти уверен, что, если бы в этот миг она бодрствовала и говорила с ним, какие бы препятствия ни оставались между ним и его решением, они бы окончательно рухнули. Однако до всеобщего пробуждения и начала рабочего дня оставалось еще немного времени, поэтому он уселся на низкий табурет в углу комнаты, продолжая кутаться в женин плащ.