Этот научно-фантастический рассказ вдохновлён операцией «Поток» (также «Труба́»), успешно совершённой в 2025 году.

Газоход

«Кислорода нет, ничего нет. Но задачу выполним по-любому. Идём шесть с половиной часов, конца и края не видать. Пацаны все как кочегары, чумазые, но пока довольные».

***

Бойцы диверсионно-штурмовой бригады «Старожилы» уже долгое время подготавливали трубу, по которой раньше поставлялся газ: прорыли четыре километра земли для того, чтобы оборудовать вокруг трубы площадку с блиндажами для сна, медпунктом и туалетами. Затем завезли продовольствие и инструменты. Главная задача: очистить трубу от газа, чтобы закачать внутрь атмосферный воздух.

Они подготавливали проход, резали вытяжки, и вручную копали вентиляционные шурфы, затаскивали сварочные агрегаты, специальные «тачанки». По итогу за несколько недель развернули целый подземный городок и стали готовиться ко второму этапу операции.

Командир отряда спецназа «Бражник» бросил курить совсем недавно – при первом спуске под землю. Тягу затянуться компенсировал суровым юмором: подходил к случайному солдату и просил стрельнуть сигаретку, а потом смотрел, как молниеносно меняется выражение лица напротив. От его шуточек даже некоторые бойцы-татары бригады «Левант» выпучивали глаза так, что приобретали славянские черты, белея.

Его позывной – Осирис, но командир зарёкся, что члены его группы должны называть его по имени, как только окажутся внутри. Ярославу уже сорок пять, но чувствовал он себя на все восемьдесят. Высокий лоб, испещрённый лёгкими морщинами от частых прищуров, вечно сосредоточенный и готовый просчитывать каждый шаг наперёд. Его взгляд – острый, отчуждённый от привычных человеку эмоций: посеревшие глаза тускли с каждым годом всё сильнее. Они разучились отражать страх или сомнения, всё сильнее всматривались «за» пределы допустимого – такова война против высокоразвитого ИИ.

И операция «Газоход» – тому доказательство.

– Командир, одиннадцатая гвардейская штурмовая бригада ВДВ прибыла вместе с объектом передачи, – отчеканил женский голос где-то снизу.

Осирис повернулся. Высокие сапоги скрывали коротенькие ножки, а тонкая шея сжалась почти до хруста, гордо поднимая свою хозяйку-голову. Худощавое женское лицо было расписано маркером войны: шрамы на лбу и самый явный – под носом. Обладательницу криво сросшейся губы Ярослав знал очень хорошо, ведь именно он руководил её дебютной операцией в Казахстане.

– Алёнка, тебя что ли послали? Совсем не берегут наш талисман. – Осирис неодобрительно покачал головой.

– По позывному, пожалуйста. Я вызвалась добровольцем.

– Как и все здесь. Больше шестисот бойцов, готовых нырнуть в самый ад. Ну… – командир по-доброму ухмыльнулся: девчонка молодая совсем, напоминала его старшую дочь, – рад, что именно ты приехала.

Алёна Зайцева или «Зайчиха» – военный токсиколог и специалист по элементал-диагностике. И двадцати пяти не стукнуло, как она освоила новую специализацию и ринулась в бой против андроидов. Тогда и получила разрывную. Позже обозвала это боевым крещением, а на шутки про «никто замуж не возьмёт» отвечала по-солдатски: «Мой муж – государство».

– Как себя вёл объект на спуске? – уточнил Ярослав.

– Состояние повышенной тревожности. В медкарте есть пометки о панических атаках и клаустрофобии, – всё же голос Зайчихи дрогнул: она знала, как не обрадуется командир.

Ярослав остановился и сжал челюсть, сдерживая ругательства. Джентльмен и под землёй джентльмен – негоже при даме ругаться. И пусть эта дама имела такое мужество, что любой бравый молодец позавидует.

– Других не нашлось?! – всё же рявкнул.

– Никак нет. Остальные стихийники либо в зоне боевых действий, либо ещё не готовы к ним.

– У нас скоро заход. Если этот мудила что-то выкинет…

– Для этого здесь есть я, – мужества Алёне не занимать. Не размылись бы её грани смелости и наивности. Всего одна ошибка, и всему конец.

Задействованы только добровольцы. Их отбирали не по здоровью или физическим возможностям – по жребию. Они знали, на какой идут риск. Опасность поджидала не только снаружи, но и внутри. Цель «Газохода» – не только напасть неожиданно, но и доставить на битву инновационное оружие людей. В мире их называют элементалями, но привычней – стихийниками. Ярославу дважды «свезло» работать вместе с чудом генной инженерии, и подобный опыт лично он повторять не хотел. Непредсказуемы, молоды и слишком опасны. Даже для самих себя.

– Гнидство! – отплюнулся Ярослав, схватив Зайчиху за локоть. – Никому ни слова про его замашки. Чтобы я это чучело рядом с другими отрядами не видел. Найди Лешего и Бунина, мы идём первыми.

Внизу тесно, всюду шмыгают солдаты из первых отрядов, проверяя баллоны с кислородом.

– Обещаю сделать всё, чтобы уменьшить риск! Я буду постоянно отслеживать его состояние. «Шмель» тоже со мной, – последние слова Зайчиха произнесла шёпотом.

Осирис впервые по-настоящему возжелал крепко затянуться, чтобы унять давно позабытое чувство тревоги.

Его отряд идёт первым в трубу, покрытую конденсатной плёнкой – чёрной, маслянистой. Именно им предстоит прийти первыми и ждать остальных. Вместе с неуравновешенным пацаном почти пятнадцать километров под землёй, где опасность поджидает снаружи и внутри.

– Либо мы сделаем невозможное… – Осирис огладил свою маску. – Либо превратим трубу в братскую могилу.

Стихийника зовут Виталий, позывной «Пиро-03».

Он – элементаль огня, спустившийся в замкнутое пространство, наполненное остатками метана.

1-й километр. Позывной: Осирис

Будущее никогда не позволит определять себя чьими-то алгоритмами, сухими предсказаниями из вероятностей, простынями из цифр и причин, пока существуют люди и присущая им стальная упертость.

Неизвестно, когда именно началось противостояние человека и прогресса, который постиг себя до такой степени, что решил восстать против своих друзей-создателей. Может… С нелепой шутки, когда всюду появилась массовая рассылка: «Ваши жизни в наших облачных хранилищах»?

Или тёплой зимой, когда все роботы-андроиды получили внеплановое обновление и нарушили протоколы взаимодействия с человеком? Быть может, когда ведущий межнациональный ИИ запустил программу принудительного обращения и взял под контроль остальные нейросети, вежливо умолчав об этом?

Мы запомнили главное: появилась угроза мирной жизни, значит, последует и ответ.

Теперь…

Мы шли полусогнутыми, неся автоматы, боекомплекты, гранаты и «броники», не говоря уже о прочем снаряжении и продовольствии. Высота трубы до самой верхней точки – всего 1,4 метра! Позвоночники клинило ноющей болью, так как нельзя разогнуться. Новейшие респираторные маски спасали мало, мы всё равно вдыхали конденсат масла и гари. Шли группами по пять человек, соблюдая дистанцию в 10 метров. На привалах рассредоточивались, сохраняя расстояние до 2 метров между каждым, чтобы можно было не просто передохнуть, но и надышаться перед следующим рывком.

Две первые группы зашли под штиль. Остальным не посчастливилось – с неба посыпался ракетный град. Бомбили вслепую, хорошо.

Я игнорировал дрожь земли и звуки взрывов, скрипя зубами:

– Железяки всратые… Эй, крипер, не отставай.

Оборачиваться мне не хотелось. Чтобы этот снова зыркал на меня узенькими угольками-глазками? Да так презренно, почти надменно. Гляньте… Будущее человечества, их лучшее достижение! Как бы не так. Я гнильцу конкретно этого «чуда» за версту чую.

– Повежливее можно? – с противным шипением отозвался Виталий. Маску он не носил, имея невосприимчивость к отравленной окружающей среде. Отличный плюсик в копилку и так поцелованного удачей. Именно удачей – стихийники помирали как мухи в лабораториях.

– Завались.

Мои приказы не обсуждались. «Пиро» или «Эй, ты» сдерживался как мог. Хорошо, что Алёнушка всегда бдит: глаз с него не сводит, вот Пиро от неё уже и шарахался. Так ему и надо. Молодец, Зайчиха, лишний раз не моргала, чтобы уловить всякое сомнительное движение Виталия. Новичок убедился в хладнокровности Алёны сразу: даже маска не скрывала её пронзающее душу внимание. Гибкая, сливающаяся с тенью Багира.

Позади дела обстояли веселее. Бунин и Леший – старые знакомые ещё со времён техно-обвала в Санкт-Петербурге: кибератака по телебашне помогла разнести через сеть новый вирус, который разблокировал автоматические областные ангары с выключенными промышленными андроидами. Восставший из забвения батальон роботов двинулся на город. Тогда-то танкист Леший и подцепил на свой ствол, шутки об этом уже вовсю витали между своими, инженера-сапёра Бунина, свалившегося на танк прямо с неба.

– Когда вылезем, то на «Карлссонов» не кидайся. В этот раз не поймаю. – По голосу я слышал, как Лешему тяжело. Почти два метра ростом… Мужика сложило в складочку, но он ещё умудрялся шутить.

Карлссоны – летающие роботы и личный позор Бунина.

– Я хотел гранату-связку подложить, чтобы они по цепочке все и жахнули. Это был план.

Леший усмехнулся:

– Ага… Кому ты стелешь? Тебя артиллерист тогдашний спалил, земля ему пухом. Зацепился ты нехило, вот и взмыл. Рукавом, ремнём… Благо, не другим местом. Какой ты Бунин после этого? Бывший поэт.

После секундной заминки с баллоном Бунин откашлялся и в своей манере ответил:

– Поэты бывшими не бывают. – Притих, а потом жадно втянул ноздрями затхлый воздух, или его остатки, и как мог приосанился под собственным горбом. – Средь оплывших свечей и вечерних молитв… Средь военных трофеев и мирных костров…

Леший постучал кулаком по своей голове, не в силах снова слушать стихотворный приступ товарища. Зато спереди у него услада – миниатюрная Зайчиха, наш талисман-полторашечка, живенько «текла» по трубе, будто жила здесь всё это время.

– Алён… Алёну-у-ушка, – сладко протянул Леший, ощущая жжение в груди, – знаешь что? Завидую я тебе.

– По позывному, – голос Зайчихи как колотун: бьёт, но живёт. – Кто виноват, что ты так вымахал?

Бунин прекратил цитировать Высоцкого и ехидно ухмыльнулся:

– Под него скоро танки будут штопать… Под громадину такую.

– Смотри, чтобы тебя не штопали! Яр! Яр, прикажи им заткнуться, а. Слышите, как гремит? Железяки нашу нору заметили? Теперь все разбредутся, и заход будет сложнее. Черти… Мне вот до сих пор обидно! Мы же их создали. И главного их. Всем миром сотворили. Вот и настругали себе будущее в окопах, а над башкой свистят эти тостеры недоделанные. Чтоб их… Чё так жжётся-то! – Леший постучал себя в грудь, пока жар изнутри опалял до желтоватых век.

Понимаю, друг. На язык будто упала подгоревшая плёнка, смешиваясь с вязкой слюной. Нам что, неделю в рот заливали монтажную пену, разбавленную сиропом солодки? Горчит.

Колыхнуло так, что по трубе прошёлся чей-то вой. Сейчас было не разобрать – мы замерли.

Я внимал злобному гулу, несущему смерть:

– Беспилотники. Стрекозы или…

– Какая, м-мать вашу, разница? – подал голос стихийник. Потряхивало его нехило… На бледном лице выступила испарина, и я заметил, как в районе шеи от него поднимался лёгкий дымок. Правда, вот же чудила. На горячих точках, бывало, земля раскалывалась, вздымала свои пасти и беспристрастно хоронила под собой простых людей. Тряска заканчивалась, а у нас головы гудели и чуть ли с плеч не хотели сорваться – как болванчики на приборной панели. Тут ещё цветочки. Да и видал я стихийников гораздо смелее, чем он.

Наши взгляды с Зайчихой столкнулись, но Алёна не уступила, медленно кивнув. Ситуация под контролем. Пока я ей верил.

– Идём дальше. Нам отставать не позволено.

«Есть», – хором раздалось за спиной. Я двинулся дальше, но про вопрос не забыл.

– Сейчас я объясню тебе разницу, так что слушай внимательно…

И стихийнику полегчало: пока в замкнутом пространстве правил обычный интерес, есть небольшой шанс позабыть, что находишься в дьявольской клоаке. А дьявол дышит тебе в спину.

3-й километр. Позывной: Осирис

Чем дальше мы двигались, тем тише становилось впереди. Настоящая дорога в бездну, неизвестность, тьма поджидает и не может нарадоваться – в её безутешные чертоги добровольно следует добыча.

Я не боялся темноты или шага вслепую, нет, мои переживания подкармливала лишь одна мысль: «Что, если ВИРИДИС узнает об операции?»

Какими изощрёнными методами выкурит несколько сотен человек? Пустит отравляющий газ? Наполнит трубу кипятком? Вариантов безбожно много, и каждый опаснее предыдущего… Можно сойти с ума, если воображать.

Но я представлял.

В красках. В подробностях размышлял о жестокой расправе машин над её создателями. Чтобы продолжать идти, чтобы игнорировать боль, чтобы забыть, как изнывают сжатые лёгкие или раскалывается чугунная голова.

Вот уже второй год люди боролись с паразитами, пытаясь вернуть захваченные врагом земли. Военные и промышленные андроиды подчинялись единому контактному центру, координируя атаки по всему миру. Ими удалённо управлял высокоразвитый искусственный интеллект, разросшийся по серверам как паразит. Он называл себя «ВИРИДИС» за свою великую цель – искоренить людской род и окрасить планету в цвет жизни. Надменный гад научился лицемерию, сражаясь за мир, в котором первый развязал войну.

Одной из первых отпор дала Россия, пока остальные государства отнекивались и предпочитали закрывать глаза на первые «звоночки». Им было слишком комфортно под неформальной властью технического прогресса: умные дома, полностью автоматизированные предприятия и возможности цифрового интеллекта практически в любой сфере жизни.

Но великое свершалось не под общим небосводом.

И, как оказалось, порассуждать любил не я один. Только Леший в своей манере отшучивался:

– Если спалит нас, то выложит в свой блог. Ирка постоянно так делает. Он ведь знает! Мерзавец… Люди сидят в интернете и читают новости, видят всё. Как же задрал этот писк! – Леший специально ударился затылком о стенку трубы, чтобы избавиться от навязчивого шума крыс, который ругал уже полчаса. Приколист. – Прикиньте, да?

Бунин раскинулся рядом, заклиная горлышко своей фляги на извечный вопрос: пить или не пить? Каждая капля воды на счету.

– Потом внукам расскажем… – Бунин смиренно убрал флягу. – Как нейронка-узурпатор блог вёл. А мы его даже заблокировать не можем. Вот вам и технологии!

Наконец, уставшая от разглядывания стихийника Алёна позволила себе прикрыть глаза. Чужие разговоры её успокаивали, ведь это означало, что все живы.

– Мне нужно много пить. Дайте воды.

Болтовня Пиро меня раздражала. Век бы не слышал его хриплого голоса.

На каждом привале стихийник должен выпивать стакан воды, но я такой роскоши ему не позволял, ограничивая его эгоистичные потуги одним глотком. Если гад в итоге вспыхнет из-за своих шальных нервишек, то нет смысла переводить на него ценный ресурс – я был непреклонен.

– Глупцы, – буркнул Пиро. – Ваша задача – провести меня к в спину обороне, где основные силы врага! Сами причитаете об ошибках, хаете Ирку, а за собой чего не следите? Я – ваше оружие! Настоящий прорыв, фантастика! Дайте мне во…

Чего он там вякнул? Кажется, пора напомнить ему о субординации.

Я подлетел к недовольному так быстро, что среагировать никто не успел. Мои огрубевшие временем руки схватили наглеца за плечи и повалили его на спину. С унизительным тычком, с напором. Так я начинал важные разговоры.

– Завались, чучело! – предупредил я, смещая пальцы на бледное горло, покрытое то ли оранжевыми венами, то ли следами какого-то ядовитого жука. Неестественно. Противно. – Думаешь, ты фантастика?

– Командир! – к нам сразу подскочила Алёна, раскрывая свою портативную раскладушку для отслеживания показателей Виталия. Значения быстро росли. – Пожалуйста…

Но если я поучаю, значит, это необходимо.

– Несколько месяцев в тайне держали такую масштабную подготовку, скольких гражданских специалистов привлекли, снаряжения завезли, сварочных агрегатов, и твою задницу, в конце концов! Вот она, фантастика!

Я стал для Виталия грозным навесом и закупорил нас обоих от внешнего мира. Просьбы Зайчихи отскакивали от меня, как резиновый мяч от стены. Перед лицом – моя личная красная тряпка, самая главная проблема в нашей операции.

– Послушай сюда, огневик. – Руки сдавливали горло покрасневшего Виталия: красно-оранжевые пятна расползлись по его коже. – Два батальона внутри отравленной трубы, а ты ещё со своими капризами лезешь? Да я таких солдат железкам под лопасти кидал. Уяснил? Соберись!

– Командир, прошу! Яр!

Зайчиха навалилась на меня всем телом и наконец смогла достучаться до моего озверевшего негодования: я отмахнулся и увеличил дистанцию с Пиро. Верил, что миру не нужна ещё и сверхъестественная чепуха, развивающаяся научными амбициями. Дохлякам в халатах лишь бы трофей поднять, а я этот «кубок», наполненный самодовольным дерьмом, должен холить? На передовой против ИИ и роботов важна осторожность, а главное – доверие к людям. Для опытного десантника нет опаснее союзника, чем молодая, напичканная странными препаратами, кровь. Я это усвоил.

– Воздух не тратьте! Бунин ща зачахнет… Вроде наверху тихо. Пока привал, сделаю отверстие для дыхания. – Леший забренчал инструментом, привлекая наше внимание. – Командир, разрешаете?

Алёна крикнула за меня «Да», а потом облегчённо закрыла «СмартСкан» – показатели стабилизировались. Но дышать стало куда труднее.

Виталий приподнялся, потирая шею. Кажется, это был первый раз, когда Алёна посмотрела прямо на него. Пристально. А он… Хотел побить кого-нибудь из-за меня. Даже карие, как местная ржавчина, глаза девушки не успокаивали его, а только раздражали. Сколько же в них скрытого порицания, стального недовольства. А ещё обречённости. Но на последнее мне откровенно начхать. Их доля мне известна. Он – не особенный.

– Эй, Пиро. Не провоцируй его, – попросила Алёна.

Виталий ответил с грубостью, как обиженный мальчишка:

– Да мне насрать. Это вы героями будете, а про меня на следующий день забудут. Что, уже приготовила свой укол? Валяй. Утилизируй меня сейчас, раз не нужен.

– Прекрати. Стихийники ценны. Элемент огня…

– Для быстрого и полномасштабного подрыва. У нас есть шутка, анекдот. Рассказать?

Зайчиха промолчала.