– Просветите, а почему мы стали звать ее Ирландкой? – спрашивает Тай, а красавчик Эштон
располагается со мной рядом. Сидит себе, раскинув свои длинные ноги, ничуть не тревожась, что покушается на личное пространство, а его колено задевает мое.
Хороший вопрос. Может, я получу-таки на него ответ. Собираюсь проглотить коктейль и объяснить, что Клири – это ирландская фамилия, но меня опережает Эштон. Громким голосом, так что нас могут услышать и за соседними столиками, он заявляет:
– Потому что она сказала, что хочет трахнуть ирландца.