Глава 1

– Анька, а ну, бегом полки с бичками1заполнять, – Мерзкий голос администраторши бьёт по ушам низким прокуренным сипом. Семёновна… Невысокая оплывшая бабища стоит напротив и трясёт обесцвеченной пережжённой копной. Зелёная форменная жилетка сильно перетягивает рыхлое пухлое тело начальницы. Никто и не помнит, как зовут мадам, все сотрудники забытой богом «Семёрочки» называют её Семёновна. И даже директор.

– Я не Анька, – Убрав непослушный локон за ухо, раздражённо поправляю хамоватую женщину.

– Пф! – Недовольный администратор фыркает и гневно шипит. – Напридумывают имён дурацких! Нет бы по-простому назвать! Всё бы выпендривались… Анька и есть Анька! Иди и работай! И лохмы свои синие спрячь! Всё не как у людей!

По-простому… Да у меня всё по-простому! Обыкновенная внешность, ничем не выделяющаяся. Хотя нет, глаза особенные – сине-зелёные, как морская волна. А всё остальное совершенно неприметное. Обычная фигура, стройная, с тонкой талией. Грудь и задница, правда, имеются, но я прячу их за мешковатой одеждой. Так удобнее! Волосы у меня в целом обыкновенные. Густые и длинные, серо-мышиного цвета от природы. А сейчас ярко-синие. Спасибо подружке! Провалиться бы тебе, Русланка, со своим зачётом по окрашиванию! В целом – ничего особенного. Таких девчонок миллионы по всей стране.

И работа у меня совершенно обыкновенная: продавец-кассир в «Семёрочке»…Кто бы мог подумать, что я, золотая медалистка, без труда поступившая в Бауманку2, буду работать продавцом в родном захолустье и таскать домой списанную просрочку…

Собственно, одежда у меня тоже максимально простая: две пары джинсов из секонд-хенда, несколько маек со школьной поры и одна шерстяная кофта. Хорошо, что я живу у моря, не приходится тратиться на тёплые шмотки.

В общем, совершенно обыкновенная жизнь… А вот имя – нет! Мама, фанатка зарубежных любовных романов, нарекла единственную дочь Тиранной. Тиранна, блин… Пару раз я хотела сменить имя, но передумала. Хоть какая-то изюминка. Поэтому я осталась Тиранной, а невоспитанные люди зовут меня Анькой.

– Чо глаза выпучила? – злобно скалится одутловатая жаба Семёновна. – Бегом на выкладку! Или думаешь, раз пакли выкрасила, то всё можно?!

Кстати, о волосах! Руслана обещала, что яркий оттенок смоется через пару недель. Как раз под конец отпуска. Но я хожу с ярко-синими волосами уже больше месяца. И мне кажется, что даже корни отрастают кобальтового цвета. Ерунда какая-то! Если через неделю я останусь такой же Мальвиной, то придётся делать смывку и убирать синеву.

Эх! Тяжело вздохнув, я покорно поднимаюсь из-за кассы и иду на склад за коробками быстрорастворимой лапши. Нагружаю тележку до краёв и качу в торговый зал, оглушительно пыхтя. Я же пару часов назад заполнила все полки! Кто эту дрянь жрёт?! Да ещё в таких количествах! Как-то это всё лицемерно… Я сама её ем. Беру по акции. Но у меня и нет большого выбора. Папа серьёзно заболел несколько лет назад. Пришлось бросить учёбу и вернуться в родной городишко, чтобы ухаживать за отцом. Увы, болезнь победила. А мама… Набрала кредитов и проиграла все деньги на ставках. Не работавшая ни дня женщина наотрез отказалась искать хоть какое-то место. Так что – прощай учёба и шикарная работа, привет, низкооплачиваемый труд, вечная каторга и безрадостное будущее. Кошмар!

Вот бы трах-бабах и оказаться в другом мире! Да… Мечтательно улыбаюсь и запихиваю гадкий псведодоширак на полку. Например, в мире пиратов! Ох! Я бы бороздила моря и океаны, исследовала новые земли и грабила торговые суда. Может даже изнасиловала красавчика! Или двух!Ага, а чего не трёх сразу? Девственности бы лишиться, а уж потом планы строить на выдуманных пиратов. Да и плавать научится не мешает! Хихикая, я поднимаю коробку с оставшейся лапшой и делаю слишком широкий шаг. И… Поскальзываюсь на пролитом йогурте. Чей-то малыш опрокинул открытую бутылку, а техничка не успела убрать.

Трах-бабах

Я лежу на полу. Острая боль пронзает затылок, а сверху летят разноцветные упаковки бички. Я по уши в гадкой липкой жижи со вкусом клубники. Вот тебе трах-бабах и мир пиратов! Что может быть хуже позорного падения?

– Аня, зайди ко мне сейчас же! – Прокуренный мужской голос звучит надо мной. Я убираю коробку с лица и вижу кислую мину моего директора.

1 Бичка – лапша или суп быстрого приготовления.

2 Бауманка – Московский государственный технический университет имени Н. Э. Баумана.

Глава 2

Не к добру! Скривившись от досады, я покорно топаю в кабинет. Вряд ли премию выдают с такой недовольной физиономией. И хвалить точно не будут. А значит, моя предчувствующая беду задница, как всегда, права. Уволят меня! Давно говорят, что кассы самообслуживания поставят. И уберут лишние единицы из штата. Да уж… А кого? У одной трое детей и статус матери-одиночки, другая с региональным директором спит. Третья имеет инвалидность. Получается, что лишняя здесь только я. Выгонят нафиг… Интуиция – великая вещь! Никогда меня не подводит.

Я тяжело вздыхаю перед дешёвой дверью, заношу кулачок над поверхностью. Перед смертью не надышишься! Несколько стуков, и я заглядываю в рабочую обитель Олега Ивановича. Лысоватый полноватый мужчина развалился на офисном диване, расстегнув поношенный засаленный бежевый пиджак. Начальник широко расставляет ноги и отчаянно пытается втянуть мягкий, как тесто, живот. Очевидно, что пояс когда-то модных брюк слишком узкий и перетягивает пивное пузо мужчины. Да и вообще плотная шерстяная ткань не для жаркого июля, поэтому плешивый начальник сильно вспотел и покрылся красными пятнами.

– Проходи, Анечка, проходи, – очень странно улыбается директор и пожирает меня поросячьими глазёнками.

– Вы что-то хотели, Олег Иванович? – осторожно спрашиваю я.

– Да, Анюта, – продолжает скалиться мужчина. – Я хотел поговорить о твоём будущем, – и хлопает липкой ладонью рядом с собой, – Присаживайся.

На чёрной коже подушки остаётся влажный отпечаток руки. Фу-у-у! Я с трудом сдерживаю отвращение.

– Спасибо, я постою, – натянуто улыбаюсь директору. – Олег Иванович, мне работать нужно, давайте поскорее, пожалуйста.

– Вот об этом я и хотел поговорить, Анечка. О твоей работе, – приторно тянет начальник, – Ты же знаешь, что у нас скоро будет сокращение. Новые кассы уже завезли, через месяц установят.

– Знаю, – выдавливаю из себя ответ. Финита ля комедия… Усё… Пинком под жопу и пламенный привет бирже труда! Эх…Не вовремя всё это.

– Ты можешь остаться, – хрипло мурлыкает Олег.

– Ой, здорово! Спасибо вам больше, – радостно взвизгиваю и сажусь рядом с директором. – Мне очень нужны деньги!

Ещё пара взносов, и я закрою кредит. Один из восьми. Самый маленький. Большая победа для меня! Зарплаты едва хватает на платежи и очень скромное питание. Я никогда не отказываюсь от подработок: выкладка товара, мойка полов и любой другой хоть как-то оплачиваемый труд. Худо-бедно наскребаем на коммуналку и второсортный гардероб. Нельзя сейчас терять основную работу! В нашем приморском захолустье даже вакансия продавца – большая редкость.

– Я знаю, Анечка, знаю. Я даже готов повысить тебе зарплату, – Улыбка мужчины превращается в похотливый оскал, а потная ладонь ложится на моё колено. – В обмен на небольшую услугу.

– Какую ещё услугу? – ошарашенно бормочу, в недоумении пялясь на волосатую руку.

Мозг отказывается воспринимать происходящее. Может это просто дурацкий сон?! Или директор решил меня так поддержать? По-отцовски. А? Ну пожалуйста! Боги прошлого, настоящего и будущего сжальтесь над синеволосой неудачницей, прошу… Ага, сейчас, индейская национальная изба «ФИГ ВАМ» называется! Сальный взгляд, ползущая к груди мужская волосатая рука и страстный шёпот Олега Ивановича уничтожают крохотную надежду на чудо:

– Ты мне приятно сделаешь, а я тебе… И повышение, и зарплату…

– Да вы с ума сошли, – сбрасываю ладонь начальника и подскакиваю на руки. – Я что, на проститутку похожа?!

– Нет, Анечка, не похожа. Но обязательно станешь ей, когда я тебя уволю, – злобно пыхтит полулысый донжуан – Странно, что ты против. Твоя мама уверяла, что проблем не будет.

Праведный гнев застилает разум. Ещё и маму приплёл! Злобно шиплю от обиды и ярости:

– Совсем больной?! При чём здесь моя мать? – от неожиданности «тыкаю» директору.

– Ну как при чём? Мы с ней договорились. Я частично гашу ваши кредиты и оставляю тебе работу, а ты скрашиваешь мою одинокую жизнь, – хмыкает премерзкий негодяй. – Так что хватит ломать комедию и накручивать цену. Больше оговорённого не дам ни копейки. Это итак слишком много за такую серую мышь. Раздевайся, Аня! И быстрее!

Ах ты плешивый хрен! Я готова прибить начальника от злости и досады. Это что ж такое делается, а? Мне предлагают спать с толстожопой старой замухрышкой ради зарплаты в сорок тысяч рублей? Так, стоп! Давайте ещё раз…

– Моя мама продала меня за долги? – наконец-то осмыслив сказанное Олегом, едва слышно выдавливаю из себя.

– Если коротко, то да, – мужчина скалится желтозубой ухмылкой.

– Откуда вы вообще знаете мою маму? – продолжаю шептать.

Это какая-то ошибка! Злая шутка! Ну не могла мамочка так поступить со мной! Да, мы постоянно ругаемся из-за денег. Да, я злюсь из-за долгов и игровой зависимости. Имею право. Но она же всё-таки моя мама… Врёшь, скотина!

– Так мы встречались когда-то. А потом она замуж за твоего папашку выскочила. А недавно позвонила и предложила секс за деньги, – фыркает директор.

Не верю… Невозможно! Нет!

– Только зачем мне старая кошёлка, когда есть товар посвежее, – начальник плотоядно облизывается и продолжает пожирать меня глазами.

Кошмар! К такому жизнь меня не готовила. Ещё раз осматриваю Олега Ивановича с головы до ног. Облик мужчины вызывает лишь чувство отвращения. И тошноту. Ну нет… Лучше помереть девственницей от голода на грязной обочине, чем терпеть эту обрюзгшую тушу.

– Знаете что… У меня есть другое, очень интересное предложение… – томно закатываю глаза.

Старый трухлявый пень встаёт с дивана, приближается ко мне и берёт за руки:

– Какое, Анечка? – хрипло отвечает директор.

– Идите вы в жопу, Олег Иванович, – Злобно шиплю и со всей силы пинаю коленом в пах мужчине.

– Ду-у-ур-р-а-а-а! – визжит начальник, сгибаясь пополам. – Ты уволена, дрянь! До встречи на панели!

– Хах! Это вряд ли! Никто не польстится на ваши замшелые булки! – я выхожу из кабинета с высоко задранной головой и громко хлопаю дверью.

Полный трындец, ребятки!