Йозеф Рот о духе времени
В России вышел сборник журналистских работ немецко-австрийского писателя первой половины XX века. Это не только увлекательное и нетяжелое чтение о делах давно минувших дней, но и источник размышлений о дне сегодняшнем
Немецкий (по корням – австрийский) писатель Йозеф Рот, творческий пик которого пришелся на 1920-е годы, российскому читателю известен слабо: коли иной любитель литературы и знает Рота, то, скорее всего, ставит его во второй ряд межвоенных авторов – где-нибудь рядом с Лионом Фейхтвангером или Альфредом Дёблином. Если мерилом работы считать популярность, то мнение такое будет справедливым: в литературе «эпохи джаза» Йозеф Рот точно не законодатель мод.
Зато где он действительно был на высоте, так это в журналистике Веймарской Германии. До самого прихода к власти нацистов он публиковал многочисленные размышления о городской жизни своей страны в самых разных газетах – «Берлинер Бёрзен-Курир», «Франкфуртер Цайтунг», «Мюнхнер Нойесте Нахрихтен» и других. Замечательную коллекцию этих материалов перевели на русский и выпустили в издательстве «Ад Маргинем Пресс». Несмотря на невзрачную обложку и дешевую бумагу, 240-страничная книжка «Берлин и окрестности» получилась настоящей находкой для думающего и внимательного читателя, даже если тот безразличен к истории и бессилен выговорить перечисленные парой предложений выше названия.
Журналистские тексты – продукт скоропортящийся: основная их масса попросту исчезает в безвестности, навеки никому не нужная. Некоторая часть газетно-журнальных статей, напротив, приобретает ценность спустя годы – ценность историческую, удовлетворяя любопытство либо праздное («Ух ты, как жили-то раньше!»), либо исследовательское (газеты – важный источник для исторических изысканий). И лишь ничтожный процент опубликованного остается своевременным и интересным даже по прошествии многих лет и десятилетий. Подметить в окружающем тебя здесь и сейчас мире нечто такое, что будет значимо и через восемьдесят-девяносто лет, – вот она, подлинная журналистская удача. Именно такими удачами и полна черно-желто-красная книга Йозефа Рота; по крайней мере, с точки зрения современного российского читателя – в Германии, возможно, на подобное издание смотрели бы иначе.
Эссе Йозефа Рота, выходившие в 1920–1930-е гг., разбиты здесь на восемь тематических блоков, среди которых наиболее примечательными выглядят три: «Берлин – приметы времени и места», «На дне жизни» и «Берлин развлекается».
Первый из перечисленных разделов, с одной стороны, обладает познавательным эффектом, с другой, являет собой образец «философии повседневности». Так, описывая открытие в Берлине огромного торгового центра, Рот проводит параллели с легендой о Вавилонской башне и осуждает характерную для своего времени горделивую суету: «Людям, мечтавшим о совсем большом магазине, хотелось всего лишь возвыситься над магазинами поменьше, наподобие бегунов наших дней, которые бегут не куда-то, а лишь затем, чтобы пораньше соперников достичь финишной ленточки, неважно, где ее протянули». Рассказывая о достижениях немецкого прогресса – небоскребах, железной дороге, стиральных машинах, – журналист Йозеф Рот как будто соскабливает яркий лак с невзрачной деревянной игрушки, обнаруживая за внешней яркостью современности безликость, а то и пустоту. И пусть ему присущи легкий пассеизм и неприязнь к поклонению моде, Рот все-таки не консерватор и не антипрогрессист. Его роль в журналистике Германии двадцатых – убедить хоть кого-то из своих читателей замедлить темп жизни, перестать восторгаться любой новизной, научиться критически оценивать происходящее вокруг. Но и к неоманам он терпим.
В разделе «На дне жизни» – несколько очерков в духе Владимира Гиляровского (автора изумительной книги «Москва и москвичи», из которой узнаешь о втором городе Российской Империи больше, чем из дюжины научных работ). Их персонажи – бедняки, беженцы и даже безымянные мертвецы, чьи фотографии развешаны в полицейском участке. И вновь Рот не ограничивается простым изложением фактов, а окрашивает их романтическим флером, отчего Берлин 1927-го предстает перед твоими глазами не хуже, чем при просмотре «Симфонии большого города» – документального фильма Вальтера Руттмана о том же городе, о том же годе. Кстати, помогает восприятию и отличная подборка архивных фотографий, которыми, как правило, к месту сопровождены тексты.
Финальный блок очерков, «Берлин развлекается», – самая современная по духу часть книги. Восемьдесят, а то и девяносто лет минуло со времен написания этих статей, но поменяй в них кое-какие имена да топонимы на нынешние московские или петербургские – и отправляй в журнал Esquire: обмана никто не заметит. «…Сам механизм, посредством которого в наши дни производится и потребляется радость, упрощен и очевиден настолько, насколько человеческой натуре стала свойственна привычка волей-неволей искать пищу для удовольствий не в себе, а вовне, жадно ее притягивая и заглатывая», – такие слова мог бы написать, наверное, и Лев Толстой в конце XIX века, и условный Юрий Сапрыкин в начале столетия нынешнего (и да простит меня граф Толстой за эту параллель). Написал же их Йозеф Рот в 1930-м, вынеся из очередного похода по ночным заведениям Берлина самое ценное, что только возможно, – точную, прозорливую мысль. А мысль – и есть тот лучший источник удовольствия, какой можно найти в самом себе.