«Информация перестала быть дефицитным продуктом; теперь её у нас невероятно много, и мы не знаем, что с ней делать. Однако по-настоящему полезной можно считать сравнительно небольшую её часть. Мы воспринимаем её избирательно, субъективно и не придаём значения возникающим в результате искажениям. Мы думаем, что нам нужна информация, хотя на самом деле нам нужно знание».