Глава 1

Первый раз это случилось с Ликой в пять лет. Собирая ее в детский сад, мама заметила нечто странное и повернула голову дочери к свету.

– Ну-ка улыбнись.

Лика послушно улыбнулась, и мама прижала руку к сердцу. В детсад в тот день Лику не повели, а повезли совсем в другое место.

– Доктор, ну как же это может быть? – причитала мама, заглядывая вместе с доктором в тёмную пластину рентгеновского снимка. Доктор неодобрительно хмурился и отворачивался – мама загораживала ему свет. – Да ведь ещё вчера всё было хорошо! Как же это?

– А раньше вы делали рентген?

– Нет. Да и зачем? Всё же нормально было. А теперь, вы посмотрите, нижняя челюсть как у бульдога выпирает.

– Дети растут, – вздохнул доктор, – то, что вы не замечали этого раньше, ну… Или вы считаете, что прикус у ребёнка испортился за одну ночь?

Именно это мама и хотела сказать, но, посмотрев на сердитое лицо доктора, промолчала.

– Не переживайте вы так, – доктор попытался успокоить её. – Мезиальный прикус вполне обычное явление. Сейчас и не с такими случаями справляются.

Мама только рукой махнула. А Лике, наоборот, всё нравилось. И кабинет с такими интересными штуками, и большое кресло, в которое её посадили, и лампа, которой дядя в белом халате светил ей в рот. Будет о чём в садике рассказать. Она послушно открывала и закрывала рот, хихикала, когда дядя щупал ей подбородок и нажимал где-то за ушами.

На следующий день Лика снова сидела в удобном большом кресле и послушно открывала рот.

– Что-то ничего не понимаю, – хмурился врач (уже другой). – Тут написано, что вам нужно сделать слепок для аппарата Энгля? Но я не вижу оснований. У ребёнка абсолютно нормальный прикус. Я бы сказал, идеальный.

– Представляешь? – восклицала мама вечером. – Так и сказал, идеальный прикус. Ну, как? А? – Она кормила отца ужином и никак не могла успокоиться. Лика сидела рядом и болтала ногой.

– Дочь, ну-ка улыбнись. – Папа подмигнул. – Молодец. Да всё в порядке с ней. Не надо панику наводить.

– Ну, мне не веришь – рентгену поверь. Мы же к врачу ходили.

– Ой, а то я не знаю, какие сейчас врачи! Может, ребенок нас разыграл. Да ведь?

Лика взяла пряник и сунула в рот.

– Знаешь, мне в детстве нравилась девочка с косоглазием. Так нравилась, что я тоже стал глазами косить.

– И что? – Мама грозно посмотрела на отца, потом на Лику.

– Да ничего, ‑ папа развёл руками. – Может, Анжелика у нас такая же влюбчивая. Признавайся, дочь, кто у вас в садике так ходит? – И он выдвинул нижнюю челюсть вперёд.

Лика захохотала и чуть не свалилась со стула. Папа был такой смешной и совсем непохож на Мотю Ветрова. Вот у того действительно торчали зубы и смешно оттопыривалась губа. А у папы совсем непохоже. Нет.

Случай вскоре забылся, и первый раз Лика осознала, что с ней что-то не так, в свой десятый день рождения. Ей тогда надарили кучу подарков, в том числе комиксы с любимыми феями Винкс. Вечером она листала книжку, разглядывая картинки. Какие же они все были красивые! Такие красивые, какой Лике никогда не быть. Она вздохнула и посмотрела на себя в зеркало. Оттуда на неё смотрели глаза феи Блум. Огромные, в пол-лица. Лика застыла на месте и моргнула. Блум в зеркале моргнула тоже. Лика подняла руку и помахала фее. Та сделала то же самое. И тут Лика поняла, что Блум одета в пижаму с пингвинами, совсем как у неё. Девочка дотронулась до лица и замерла. Это у неё были огромные нечеловеческие глаза, крошечный носик и остренький подбородок. Волосы, правда, остались прежними, так же как и рост, и фигура. Лика ощупала себя и сильно зажмурилась. Не помогло. Лицо Блум по-прежнему было здесь. На ней. Лика медленно вернулась к столу, закрыла комикс и спрятала в ящик. Потом также медленно легла в кровать и выключила свет. В любой непонятной ситуации ложись спать ‑ это правило Лика знала давно. Поэтому заснула, успев ещё подумать, как удивятся завтра подружки в школе.

Утром от лица Блум не осталось и следа. И Лика благополучно решила, что ей показалось. Ну, бывает же. Вечером она снова достала журнал и принялась рассматривать яркие картинки. И снова увидела в зеркале огромные глаза. Может, это комикс такой неправильный? Как и все дети, Лика любила страшилки и всякие истории про магию. Но одно дело любить их в кино, и другое – испытать на себе. Журнал Лика спрятала с клятвой никогда больше не доставать. Но через пару дней не выдержала.

Она стояла напротив зеркала и смотрела, как с её лица медленно исчезают глаза Блум. Лицо оплывало, таяло, менялось. Лика закрылась ладошками, села на кровать и крепко задумалась. Во-первых, возможно, она чем-то заразилась и скоро умрёт. Это был тот самый период, когда она много думала о смерти. Не о своей, нет. О смерти вообще. Почему люди умирают и почему рождаются, и для чего. Во-вторых, Лика поняла, что не должна никому об этом говорить. Это казалось стыдным. Словно вшей подцепить. У неё как-то были. Приятного мало, надо сказать. К тому же дети в садике отказывались с ней играть. Их было двое таких «вшивых». Она и Настя Волобуева. Два гадких утёнка. И хотя их быстро избавили от паразитов, дразнили потом долго. К счастью, скоро детский сад кончился и началась школа. С Настей они вместе пошли в первый класс и до сих пор дружат. Если она покажет, что может вытворять её лицо, не станет ли она снова посмешищем? Наверняка. И Лика промолчала. Просто сделала вид, что ничего не было.

Даже когда на следующий день у неё сильно-сильно заболели глаза, не решилась рассказать маме об этом случае. Окулист, к которому ее привели на прием, не нашёл чего-либо серьёзного, однако прописал носить какие-то специальные линзы. И больше о том случае Лика не вспоминала до самого окончания школы.

***

К выпускному классу Лика уже точно знала, какое значение имеет внешность. Настя Волобуева, верная подружка, превратилась в прекрасного лебедя, а Лика так и осталась худым угловатым подростком с острыми коленками и невыразительной физиономией. Она не была дурнушкой, отнюдь. Просто всё у неё было средне-обычное. Обычные пепельно-русые волосы, обычные серые глаза, обычный нос и губы. Вокруг Насти крутились парни, Лика же с усмешкой принимала знаки внимания тех, кто не удостоился благосклонности Волобуевой. Глупые, они рассчитывали вызвать в той ревность. Напрасно.

Если что и было у Лики необычным, так это ум и желание учиться. Она уверенно шла на золотую медаль, упрямо таща за собой Настю. Та к одиннадцатому классу совсем разленилась и мечтала не о грядущей студенческой жизни, а о софитах, красных дорожках и толпе поклонников. Так что ЕГЭ по математике Настя благополучно провалила.

– Нет, ты понимаешь, что тебе аттестат не дадут? Ну, Настя! – Лика переживала больше, чем подруга и её родители.

– Ой, да, может, ну его, этот аттестат? – смеялась Настя, зная, что дразнит подругу. – Ладно, пересдам я эту математику, не переживай.

Но накануне пересдачи Лика забежала к подруге узнать, как дела и проверить готовность к тесту и остолбенела от заявления:

– Не пойду на ЕГЭ. Всё равно плохо напишу. Видишь, кашляю?

– Ты совсем того? – Лика покрутила пальцем у виска. – Как ты в институт поступать собралась?

– А может, мне и не надо будет. Тут вон кастинг начинается в модельное агентство, хочу попробовать.

– А когда кастинг? – спросила Лика. – Завтра? Поэтому на ЕГЭ не хочешь идти?

– Ну, сдам потом. Эти ЕГЭ в любой момент можно сдать. Делов-то! – Настя дёрнула плечом.

Лика с досадой посмотрела на непутёвую подружку. Настя не понимает, что чем дальше от школы, тем меньше шансов сдать тест на приличный балл. Но никакие уговоры не помогли. Настя твёрдо вознамерилась пойти вместо экзамена на этот дурацкий кастинг.

– А давай, ты за меня сдашь? – предложила вдруг Настя, задумчиво разглядывая Лику. – А что? Сдавать будут в другой школе, меня никто там не знает. Я тебя накрашу, наденешь мою одежду. Фотография в паспорте такая, что мама родная не различит, кто есть кто, да и не будут они вглядываться.

– С ума сошла? – Лика покрутила пальцем у виска, но Настя уже не слушала возражений, выкидывая из шкафа вешалки с одеждой.

– Вот это, пожалуй. Платье и сверху джинсовую жилетку. Так не сильно будет заметно, что фигуры разные, – Настя улыбнулась и подбоченилась. Лика вздохнула. Фигура у Насти была что надо: и грудь, и бёдра и вообще она больше походила на студентку, чем на школьницу. А Лика всё ещё носила нулевой размер лифчика.

– И всё-таки это авантюра. Ты представляешь, что будет, если мы попадёмся?

Настя посмотрела на неё и нахмурилась.

– А ты не попадайся, Лик. Это же ты хочешь, чтобы я в институт поступила? Я же хочу совсем другого. Ну, боишься, и не надо. Обойдусь я и без этого аттестата.

Лика задумалась. Настя сейчас думает, что кастинг важнее образования, и когда спохватится, будет поздно.

– Хорошо, – решилась она, – давай сюда одежду и документы.

– А косметику?

– Сама накрашусь, – Лика встала. – Только обещай, что пойдёшь со мной документы в институт подавать.

– Не вопрос. Иначе меня дотаций лишат, – Настя улыбнулась.

Лика вышла на улицу и в задумчивости побрела домой. Родители Насти были в разводе. Мать играла в драмтеатре, и её часто не бывало дома. Отец появлялся раз в месяц с кучей подарков. Да, наверное, если Настя не получит аттестат, никто не расстроится, кроме Лики. Она-то уже распланировала всю свою дальнейшую жизнь. Они с Настей поступят в институт, получат диплом, потом найдут себе работу, желательно в одном месте. Было бы здорово. Лика тряхнула головой. Ей надо думать не об этом, а о том, как осуществить эту авантюру.

После двух неудачных попыток нанести макияж, Лика поняла, что их план полная ерунда. Она при всём желании не походила на фото в паспорте Насти. Никакая косметика не делала глаза больше, брови ровнее и губы полнее. Лика обхватила голову руками. Дёрнула себя за волосы, чтобы отогнать навязчивые мысли. Нет, это тоже ерунда. Перед глазами стояло лицо Блум. Нет, это было так давно и, конечно, неправда. Ей тогда всё показалось. Просто померещилось. Лика подняла голову и включила телефон. Нашла Настино фото. Поставила перед собой. Глядела так долго, что ей показалось, что у неё чешется лоб. И нос. Она тронула его рукой. Что? Ей показалось или?.. Лика бросилась к зеркалу и прижала руки ко рту. У неё получилось! Она медленно повернула голову влево, вправо. Да, несомненно, это лицо Насти Волобуевой. Лика засмеялась и даже тихонько подпрыгнула. А может, ей это кажется? Она ущипнула себя за руку и зашипела от боли. Нет, вроде не спит. Надо проверить на ком-то.

Лика надела Настину одежду, и ещё раз посмотрела в зеркало. Лицо-то Настино, а вот всё остальное, увы. Хорошо, что волосы у Насти только чуть-чуть темнее, чем у Лики. Она затянула хвост на затылке и пригладила выбившиеся петухи. Вздохнула и прошла на кухню. Там мама колдовала над ужином.

– Здравствуйте, – сказал Лика, стараясь понизить голос, подражая Насте, и сглотнула.

Мама обернулась, её брови взлетели вверх.

– Настя? Я не слышала, как ты пришла. Вы куда-то собираетесь идти? А не поздно?

– Нет, – Лика помотала головой, – не собираемся, кино решили посмотреть. Можно воды?

– Конечно, – мама налила в стакан воды из кулера. – Скажи Анжелике, что ужин почти готов. Будешь с нами? Я скоро позову.

Лика вернулась в комнату и бросилась на кровать. Мама её не узнала! Даже мама её не узнала! Это как? Что это? Она что, человек Икс, как в фильме? У неё есть суперспособности? Вот дела… Интересно, а как долго она сможет изображать другого человека? Она стояла и рассматривала себя в зеркале. Ничего не происходило. А что если она теперь так и останется с этим лицом? Вряд ли родители обрадуются, что у них теперь вместо Анжелики Анастасия. Руки сжались в кулаки, гася зарождавшуюся панику. Так, если она меняется, когда смотрит на чьё-то лицо, может, надо просто посмотреть на своё фото? Лика бросилась к телефону. Она не любила фотографироваться. Вот и зря, оказывается. Она листала альбом. Вот! Они вместе с Настей у плаката с новым фильмом про железного человека. Лика увеличила изображение, оставив только себя. Ну же, давай! Всматривалась в себя, словно видя впервые. Вот лоб, хороший лоб, высокий, ровный. И нос тоже ровный, как по линейке сделан. У Насти, наоборот, небольшая горбинка, и она всё мечтает он неё избавиться, ждёт совершеннолетия. Губы как губы. Нос отчаянно зачесался. Лика тронула его и почувствовала, как ходит под пальцами кость. Чуть было не отдёрнула руку, так жутко было ощутить это движение. Боже! Она ведь урод. Монстр! Её надо в клинику, на опыты… В дверь стукнули.

– Девочки, ужинать!

– Да, мам! Сейчас.

Ну, давай же, давай! Возвращайся! Ура! Лика с облегчением выдохнула, увидев знакомое, такое хорошее, родное лицо. И не надо ей другого. Она, склонив голову, посмотрела ещё раз на себя в зеркало. Ладно, что делать с этим необычным умением, она придумает. Потом. Лика переоделась в свою одежду и пошла на кухню, откуда доносились вкусные запахи. По дороге хлопнула входной дверью. Пусть мама думает, что Настя ушла. Может, ей всё же стоит рассказать? Лика задумалась. Нет, сначала надо ещё немного потренироваться. Может, это временное умение, и завтра всё пройдёт. Может, это зависит от фаз луны или солнечной активности? А может, ей поступить на биолога, чтобы изучить эту аномалию? Ой, сколько мыслей у неё в голове и ни одна не кажется правильной. Ей нужен, непременно нужен кто-то, с кем можно будет об этом поговорить. Иначе её просто разорвёт от этой тайны.