Действующие лица

Николай Иванович БАЛАГАЛАЕВ, предводитель, 45 лет.

Петр Петрович ПЕХТЕРЬЕВ, бывший предводитель, 60 лет.

Евгений Тихонович СУСЛОВ, судья.

Антон Семенович АЛУПКИН, сосед-помещик,

MИPВOЛИН, бедный сосед-помещик.

Ферапонт Ильич БECПAНДИН, помещик.

Анна Ильинишна KAУPOВA, сестра eгo, вдова, 45 лет,

Порфирий Игнатьевич НАГЛАНОВИЧ, становой.

BEЛЬВИЦКИЙ, письмоводитель предводителя.

ГЕРАСИМ, камердинер Балагалаева.

КАРП, кучер Кауровой.

Действие происходит в имении Балагалаева.

Театр представляет столовую. В средине выход, направо кабинет, окна позади, в стороне накрытый стол с закуской. Герасим хлопочет около стола. Услышав стук экипажа, он подходит к окну.

Явление первое

Герасим и Мирволин.

МИРВОЛИН. Здравствуй, Герасим! как поживаешь?.. А что, он еще не выходил?

ГЕРАСИМ (накрывая на стол). Здравствуйте. Где это вы достали лошадь?

МИРВОЛИН. А что, ведь недурна лошаденка? Мне за нее вчера двести рублей предлагали.

ГЕРАСИМ. Кто предлагал?

МИРВОЛИН. А купец из Карачева предлагал.

ГЕРАСИМ. Что ж вы не отдали?

МИРВОЛИН. Зачем отдать? самому нужна. Ах, братец, дай-ка рюмочку: смерть что-то в горле, знаешь, того; да и жара притом… (Пьет и закусывает.) Это ты к завтраку накрываешь?

ГЕРАСИМ. А то к обеду, что ль?

МИРВОЛИН. Сколько приборов! Разве кого ждут?

ГЕРАСИМ. Видно, ждут.

МИРВОЛИН. Не знаешь, кого?

ГЕРАСИМ. Не знаю. Говорят, будто сегодня Беспандина с сестрой мирить хотят: так вот разве по этому случаю.

МИРВОЛИН. Э-э! неужли? Что ж, и хорошо. Надо ж им покончить – поделиться. Ведь это наконец срам. А правда ли, говорят, Николай Иваныч у Беспандина хотят рощу купить?

ГЕРАСИМ. А господь их знает!

МИРВОЛИН (в сторону). Вот бы кстати леску-то попросить.

БАЛАГАЛАЕВ (за кулисами). Филька! Вельвицкого мне позвать.

МИРВОЛИН. Знать, из кабинета в гостиную дверь растворена… Hv-ка, другую рюмочку, Гарася…

ГЕРАСИМ. А что? верно, горло все …

МИРВОЛИН. Да, брат, что-то саднит.

Пьет и заедает. Герасим выходит.

Явление второе

Те же, Балагалаев и Вельвицкий.

БАЛАГАЛАЕВ. Так, так, так-так-то, ты уж так и распорядись, – слышишь? (Мирволину.) А, ты, здравствуй!

МИРВОЛИН. Нижайшее мое почтение, Николай Иваныч!

БАЛАГАЛАЕВ (Вельвицкому). Как я тебе сказал, ты понимаешь. Ведь ты понял?

ВЕЛЬВИЦКИЙ. Как же-с, как же-с.

БАЛАГАЛАЕВ. Ну да, эдак будет хорошо. Ну, теперь ступай… Я тебе дам знать, я велю тебя позвать. Можешь идти.

ВЕЛЬВИЦКИЙ. Слушаю-с. Так, стало быть-с, бумаги по делу вдовы Кауровой приготовить-с?..

БАЛАГАЛАЕВ. Ну, конечно, конечно… Я удивляюсь! Ты должен был понять наконец, братец.

ВЕЛЬВИЦКИЙ. Да вы ничего не изволили мне…

БАЛАГАЛАЕВ. Мало чего! Не все же мне тебе сказывать наконец!

ВЕЛЬВИЦКИЙ. Слушаю-с. (Уходит.)

БАЛАГАЛАЕВ. А не слишком понятлив этот молодой человек. (К Мирволину.) Ну, как ты? (Садится.)

МИРВОЛИН. Слава богу-с, Николай Иваныч, слава богу-с. Как вы в своем здоровье?

БАЛАГАЛАЕВ. Я ничего В городе был?

МИРВОЛИН. Как же-с, был; нового, впрочем, ничего-с. Купца Селедкина, третьего дня, паралич хватил; да ему не в диво. Стряпчий, говорят, вчера свою супругу опять того-с…

БАЛАГАЛАЕВ. В самом деле? Экой неугомонный!

МИРВОЛИН. Журавлева доктора видел-с; вам кланяться приказал. Петра Петровича в новой коляске встретил. Знать, куда в гости собрались: с лакеем, и на лакее шляпа новая.

БАЛАГАЛАЕВ. Он сегодня у меня будет. А что, у него коляска хороша?

МИРВОЛИН. Как вам сказать-с? Нет, по-настоящему нехороша: фигурой точно берет, а в сущности – нет, я не знаю, она мне не нравится. Как можно сравнить с вашей коляской!

БАЛАГАЛАЕВ. Ты думаешь? Она на лежачих?

МИРВОЛИН. На лежачих-то она на лежачих; да что в том толку? помилуйте-с! больше для важности. А это оне любят поважничать-то. Оне, говорят, опять намерены баллотироваться.

БАЛАГАЛАЕВ. В предводители?

МИРВОЛИН. Точно так-с! Что ж, пожалуй! Опять на вороных изволят прокатиться.

БАЛАГАЛАЕВ. Ты думаешь? Впрочем, Петр Петрович, я должен сказать, весьма почтенный человек во всех отношениях и совершенно заслуживает… Конечно, с другой стороны, лестное внимание дворянства… Выпей-ка водки.

МИРВОЛИН. Покорнейше благодарю-с.

БАЛАГАЛАЕВ. А что? разве уж пил?

МИРВОЛИН. Никак нет-с! не то чтобы пил, а так что-то грудь… (Кашляет.)

БАЛАГАЛАЕВ. Э, вздор! выпей.

МИРВОЛИН (пьет). За ваше здоровье. А ведь, знаете ли что, Николай Иваныч, ведь Петра Петровича настоящая фамилия не Пехтерьев, а Пехтерев, – Пехтерев, а не Пехтерьев.

БАЛАГАЛАЕВ. Почему ты это думаешь?

МИРВОЛИН. Как же нам этого не знать! помилуйте! Мы и батюшку их знавали, и дядьев-то всех. Все Пехтеревыми прозывались, искони Пехтеревы, а не Пехтерьевы. Пехтерьев– эдакой и фамилии у нас никогда не бывало… что за Пехтерьев?

БАЛАГАЛАЕВ. А!.. Впрочем, не все ли равно? было бы сердце доброе.

МИРВОЛИН. Совершенную истину изволили сказать-с: было бы сердце доброе. (Глянув в окно.) Кто-то приехал-с.

БАЛАГАЛАЕВ. А я еще в шлафроке. Это я с тобой заболтался. (Встает.)

АЛУПКИН (за кулисами). Доложи. А-а-лупкин, дворянин…

ГЕРАСИМ (входит). Алупкин господин вас спрашивает-с.

БАЛАГАЛАЕВ. Алупкин! Кто бишь это? Проси. А ты займи его, пожалуйста. Я сейчас… (Уходит.)

Явление третье

Мирволин и Алупкин.

МИРВОЛИН. Николай Иванович сейчас пожалуют-с. Не угодно ли пока присесть?

АЛУПКИН. Покорнейше благодарю. Постоим-с. Позвольте узнать, с кем имею честь…

МИРВОЛИН. Мирволин, помещик, здешний житель… может быть, слыхали?

АЛУПКИН. Никак нет-с, не слыхал-с… Впрочем, очень рад случаю. Позвольте узнать: вам Балдашова, Татьяна Семеновна, родственница?..

МИРВОЛИН. Никак нет-с. Какая это Балдашова?

АЛУПКИН. Тамбовская помещица, вдова-с.

МИРВОЛИН. А! Тамбовская!

АЛУПКИН. Да-с, тамбовская, вдова-с. А позвольте узнать, вам здешний становой пристав знаком?

МИРВОЛИН. Порфирий Игнатьич? Еще бы! старинный приятель.

АЛУПКИН. Величайшая бестия, какая только есть на свете. Вы меня извините, я человек откровенный, солдат: я привык выражаться прямо, без обиняков. Надо вам сказать…

МИРВОЛИН. Не угодно ли вам чего-нибудь закусить с дороги?

АЛУПКИН. Покорнейше благодарю. Надо вам сказать, что я в здешних краях поселился недавно; а до сих пор я жил больше в Тамбовской губернии. Но, получив после покойницы жены в наследство пятьдесят две души в здешнем уезде…

МИРВОЛИН. А где именно, позвольте узнать?

АЛУПКИН. Сельцо Трюхино, в пяти верстах от большой воронежской дороги.

МИРВОЛИН. А знаю, знаю! хорошее именьице.

АЛУПКИН. Дрянь совершенная: один песок… Итак, получив наследство после покойницы жены, я почел за благо переселиться сюда-с, тем более что у меня в Тамбове дом, с позволения сказать, просто развалился. Вот-с я и переселился, и что же? ваш становой уже успел повредить мне самым неприличным образом.

МИРВОЛИН. Скажите! как это неприятно!

АЛУПКИН. Нет, позвольте, позвольте. Другому бы ничего, а у меня дочь Екатерина – вот что прошу рассудить; однако я надеюсь на Николая Иваныча. Хотя я всего два раза имел удовольствие их видеть, но я столько наслышался о их справедливости…

МИРВОЛИН. Да вот они сами-с.

Явление четвертое

Те же и Балагалаев во фраке. Алупкин кланяется.

БАЛАГАЛАЕВ. Мне очень приятно. Прошу присесть… Я… я, помнится, имел удовольствие видеть вас у почтенного Афанасия Матвеича.

АЛУПКИН. Точно так-с.

БАЛАГАЛАЕВ. Ведь вы, кажется, недавно стали нашим, – недавно то есть в наш уезд переехали?..

АЛУПКИН. Точно так-с.

БАЛАГАЛАЕВ. Вы, я надеюсь, не будете раскаиваться.

Небольшое молчанье,

Жаркий день какой сегодня…

АЛУПКИН. Николай Иванович, позвольте старому солдату объясниться с вами откровенно.

БАЛАГАЛАЕВ. Сделайте одолжение. Что такое?

АЛУПКИН. Николай Иванович! вы наш предводитель! Николай Иванович! вы, так сказать, наш второй отец; я сам отец, Николай Иванович!

БАЛАГАЛАЕВ. Я, поверьте, слишком хорошо знаю, слишком чувствую; это мой долг. Притом лестное внимание дворянства… Говорите, что такое?

АЛУПКИН. Николай Иванович! ваш становой – первый плут-с.

БАЛАГАЛАЕВ. Гм! Однако вы сильно выражаетесь.

АЛУПКИН. Нет, позвольте, позвольте! благоволите выслушать… У соседнего мужика Филиппа мой мужик якобы козла украл… А позвольте узнать, на что мужику козел?.. Нет, вы мне скажите, на что мужику козел? Да и наконец почему ж именно мой мужик этого козла украл? почему не другой? Какие доказательства? Положим даже, точно мой мужик виноват – так я-то что? я-то зачем отвечать должен? меня-то зачем беспокоить? Что ж, после этого я за всякого козла отвечать буду? И становой будет мне вправе грубить… помилуйте! Он говорит: козел на вашем скотном дворе отыскался… Да провались он совсем с своим козлом! Тут дело не в козле, а в приличии!

БАЛАГАЛАЕВ. Позвольте, я, признаться, хорошенько не понимаю. Вы говорите, ваш мужик украл козла?

АЛУПКИН. Нет, это не я говорю, – это становой говорит.

БАЛАГАЛАЕВ. Да ведь, кажется, на то есть законный порядок. Я, право, не знаю, почему вам было угодно обратиться ко мне?

АЛУПКИН. Да к кому же, Николай Иваныч? Вы извольте рассудить. Я старый солдат, я обиду получил, честь моя страдает. Становой мне говорит, и самым эдак неприличным образом: дескать, я вас… Помилуйте!

ГЕРАСИМ (входит). Евгений Тихоныч приехать изволили.

БАЛАГАЛАЕВ (встает). Извините, пожалуйста… Евгений Тихоныч! Милости просим! Как вы в своем здоровье?

Явление пятое

Те же и Суслов.

СУСЛОВ. Хорошо, хорошо! спасибо… Господа! честь имею…

МИРВОЛИН. Наше вам, Евгений Тихоныч!

СУСЛОВ. А, здравствуй!

БАЛАГАЛАЕВ. А что ваша супруга?

СУСЛОВ. Жива… Экая жара! Если б не к вам, Николай Иваныч, ей-богу с места не тронулся бы.

БАЛАГАЛАЕВ. Спасибо, спасибо. Неугодно ли? (К Алупкину.) Вы извините… как вас по имени и по отчеству?

АЛУПКИН. Антон Семенов.

БАЛАГАЛАЕВ. Любезный мой Антон Семеныч, вы мне после изложите ваше неудовольствие, а теперь… вы видите сами… Я, с своей стороны, поверьте, особое обращу внимание, – будьте покойны. Вы с Евгений Тихонычем знакомы?

АЛУПКИН. Никак нет-с.

БАЛАГАЛАЕВ. Так позвольте же вас представить. Судья наш, благороднейший человек во всех отношениях, душа открытая, почтеннейший человек… Евгений Тихоныч! Суслов (у стола, закусывает). Чего?..

БАЛАГАЛАЕВ. Позвольте познакомить вас с новым жителем нашего уезда: Алупкин, Антон Семеныч, новый помещик.

СУСЛОВ (продолжает есть). Мне чрезвычайно приятно. Вы откуда к нам?

АЛУПКИН. Из Тамбовской губернии.

СУСЛОВ. А! у меня в Тамбове родственник живет, пустейший человек. Впрочем, Тамбов – ничего, город хороший.

АЛУПКИН. Город точно ничего.

СУСЛОВ. А что ж наши голубчики?.. они, пожалуй, и не приедут вовсе.

БАЛАГАЛАЕВ. Нет, этого я не думаю. Меня уж и то удивляет, что их до сих пор нет… Они должны были первые приехать.

СУСЛОВ. А что, как вы думаете, мы помирим их?

БАЛАГАЛАЕВ. Должно надеяться… Я и Петра Петровича пригласил. А! кстати! позвольте обратиться к вам с просьбой, Антон Семеныч. Вы можете помочь нам в деле, которое, так сказать, равно касается до всех дворян.

АЛУПКИН. Та-ак.

БАЛАГАЛАЕВ. Здесь есть у нас один помещик – Беспандин, и хороший, кажется, человек, а сумасброд; то есть не то чтобы сумасброд, а кто его знает! у Беспандина сестра, Каурова, вдова: женщина, по правде сказать, до крайности бестолковая, упрямая… Впрочем, вы ее увидите.