Когда мы берём в руки новую книгу, то едва ли знаем, что нас ждёт. Будет ли это наслаждение от читательского полёта, "продирание" сквозь дебри чужих мыслей или монотонное и усыпляющее постукивание маятника. Часто чтение перестаёт быть наслаждением, превращаясь в труд. И бывают минуты, когда тебе не хочется трудиться, а хочется просто получать заслуженное удовольствие. И на такое настроение, думаю, у каждого читателя припрятаны на полке свои сокровища, терпеливо ждущие момента, когда им снова можно будет порадовать своего хозяина.
Да, у меня тоже имеются таковые. Например, два высоких тома Тургенева с избранным про любовь. И вот, настал тот самый вечерний час, когда надоело трудиться над неподходящим для меня литературным сочинением и рука потянулась к первому тому. Беру, открываю и передо мной повесть "Фауст". И сразу несколько интересных совпадений. Недавно прочитанный рассказ про Гёте и его последнюю любовь с написанием отзыва. Это знак - думаю я и начинаю в очередной раз перечитывать повесть. Тургеневская девушка здесь по имени Вера Николаевна - ещё одно воспоминание, вернее два. Куприн и его "Гранатовый браслет" и моя покойная тётя, которую тоже звали Вера Николаевна. Красивое сочетание имени и отчества, передающее суть их женского образа. Чётко очерченные границы слов, словно гранитный монолит, и прямая несгибаемая осанка. А также надёжная оболочка, создающая впечатление холодной, закрытой личности, ревностно хранящей покой своего внутреннего мира и целостности натуры. Да, всё так и есть. Все три женщины, в моём восприятии, именно этим и схожи.
"Ты как лёд: пока не растаешь, крепка, как камень, а растаешь, и следа от тебя не останется." Таким напутствием предостерегала мама свою дочь, запрещая читать ей всё поэтическое, которое приятно, позволяя лишь только то, что полезно. Мама давно покинула этот бренный мир, а дочь всё продолжала следовать её заветам. И ни замужество, ни рождение троих детей, двое из которых скоропостижно умерли, не могли разрушить эту надёжную оболочку безмятежности и душевного покоя Веры, которую мама много лет бережно охраняла и укрепляла.
Но в этом мире от всего не уберечься, сколько соломки ни стели. От себя не убежишь, если под ледяной маской непроницаемости живёт живая душа, которая просто спит, убаюканная заботливым родительским крылом. Человеческие страсти нужно впускать в душу постепенно вместе с потоком своей жизни, дружить и расти вмести с ними, преображаясь под их влиянием. Но тут материнская ошибка, и перед нами картина чудесного и скоропостижного превращения нераскрывшегося бутона в прекрасный цветок невиданной красоты, источающий божественный аромат :
"Удивительное создание! Проницательность мгновенная рядом с неопытностью ребенка, ясный, здравый смысл и врожденное чувство красоты, постоянное стремление к правде, к высокому, и понимание всего, даже порочного, даже смешного — и надо всем этим, как белые крылья ангела, тихая женская прелесть... Да что и говорить! Мы много читали, много толковали с ней в течение этого месяца. Читать с ней — наслаждение, какого я еще не испытывал. Точно новые страны открываешь. В восторг она ни от чего не приходит: все шумное ей чуждо; она тихо светится, вся, когда ей что нравится, и лицо принимает такое благородное и доброе... именно доброе выражение. С самого раннего детства Вера не знала, что такое ложь: она привыкла к правде, она дышит ею, а потому и в поэзии одна правда кажется ей естественной; она тотчас, без труда и напряжения, узнает ее, как знакомое лицо... великое преимущество и счастие!"
Но, как известно, у тургеневских девушек никогда и ничего не бывает наполовину или не до конца. Чашу любви они испивают до дна, смиренно или самоотверженно отдаваясь этому чувству и судьбе, засим изменившейся. А судьба эта, увы, часто беспощадна при таких - то натурах. Но мы же не выбираем какими родиться в этот мир. А они рождаются таковыми, они все разные, но утончённость и ранимость не самые главные качества этих героинь. Видимая хрупкость их натур прикреплена к мощному внутреннему стержню, который конечно не гибок, а от того часто ломается. Тургенев их не выдумал, они на самом деле есть среди живых, он просто написал о них много повестей. Вера одна из них, а в моих отзывах уже вторая после Аси. И её стремительное преображение при такой глубине чувств, а также благоговении перед матушкой, которая даже после своей смерти не отпускала свой контроль, обернулось трагедией, потому что есть в природе явления, например, огонь, обращаться с которыми нужно очень бережно...