© Кондрат И.Н., 2015

©ООО «Юстицинформ», 2015

Принятые сокращения

БВС РФ – Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации

ВКС РФ – Вестник Конституционного Суда Российской Федерации

ГК РФ – Гражданский кодекс Российской Федерации

КоАП РФ – Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях

СЗ РФ – Собрание законодательства Российской Федерации

УИК РФ – Уголовно исполнительный кодекс Российской Федерации

УК РФ – Уголовный кодекс Российской Федерации

УПК РФ – Уголовно процессуальный кодекс Российской Федерации

Введение

Вопросы охраны прав человека, безопасности личности, общества и государства, правопорядка, борьбы с преступностью касаются всего общества и государства и требуют принятия специальных мер государственного и общественного характера. В зависимости от характера и состояния общественных отношений, правовой культуры общества они могут быть вопросами как внутригосударственной политики в целом, так и отдельной из политик.

Ключевую из таких политик – уголовную политику – возможно охарактеризовать как идейную и правовую основу для определения уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, социально-профилактических и иных мер борьбы с криминалом. Эта политика определяет основные задачи, методы, силы и средства борьбы с преступностью исходя из объективных закономерностей развития общества и принципов реформирования государства. Она призвана согласовывать систему соответствующих правовых норм и их практическую реализацию с основными общечеловеческими ценностями.

Не стоит обладать даром ясновидения, чтобы оценить, как организованная преступность и коррупция органически вплелись в такие сложные системы, какими являются российское общество и публичная власть. Неизбежно нарастает криминальная деформация социума, подрывающая его способность к сопротивлению преступности. При этом мы наблюдаем весьма драматичную историю изменения законодательства и практики борьбы с преступностью в России постсоветского периода. За общими громкими разговорами об организованной преступности и коррупции оставались в тени лоббирование криминального интереса, выборочные, непрофессиональные, а потому и нерезультативные меры реагирования публичной власти. Обсуждение проблемы преимущественно смещалось в область политической и социальной риторики.

Во многих дискуссиях и публикациях, посвященных новым нормам УК РФ и УПК РФ, просматривается очевидная озабоченность нынешней ситуацией. При всех, во многом справедливых, словах о позитивном влиянии реформы уголовного правосудия на общее положение дел сами авторы законопроектов признают, что «предстоит сделать больше, а кое-что, возможно, потребуется и переделать». Многочисленные перекосы в самих основаниях, в идеологии уголовной политики признаются как правоприменителями, обвиняемыми, потерпевшими, так и гражданами, защищающими общественные интересы в сфере уголовного преследования.

Глава Следственного комитета РФ А. И. Бастрыкин в числе основных проблем правоприменительной деятельности предлагает рассматривать вопросы обоснованности и сбалансированности отечественного уголовного законодательства, а также необходимости повышения качества научной проработки любых изменений, вносимых в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство и всестороннего учета криминологических реалий^[1].

Опыт последних лет с несомненностью показывает: несмотря на идущую уже второе десятилетие масштабную судебно-правовую реформу, эффективность судебной защиты прав граждан в процессе уголовного судопроизводства по многим важным параметрам не выросла, а по некоторым – даже заметно снизилась. Это утверждение уже стало общепринятым. Как и то, что именно в данной сфере любые системные недостатки и злоупотребления наносят наибольший ущерб основным правам и свободам, гарантированным российской Конституцией: праву на жизнь и физическое здоровье, правам собственности и неприкосновенности частной жизни, праву на доступ к правосудию и праву на защиту. Законодательные новеллы, очевидно, создаются при активном участии следственных органов, весь законотворческий потенциал которых направлен на максимальное расширение своих процессуальных полномочий при минимизации возможности контроля за их деятельностью.

Нарушения эти стали настолько распространены и характер их таков, что можно говорить о повсеместном отсутствии у российских граждан достаточных гарантий защиты от преступности и несправедливости судопроизводства. Такой вывод косвенно подтверждают и данные социологических опросов: граждане постоянно отмечают свою незащищенность от произвола правоохранительных и судебных органов, недоверие к ним. Проблема затрагивает все группы населения, она системна и масштабна, о чем подробно и доказательно говорят юристы и социологи, правозащитники и журналисты^[2].

При этом на официальном уровне принято считать, что в современной России до последнего времени не было преследований по заведомо неправовым основаниям; материальное и процессуальное уголовное законодательство в целом приведены в соответствие с международно признанными стандартами законности и защиты прав человека, а на уровне нормативных актов наш гражданин сегодня защищен заметно лучше, чем в советское время^[3].

Однако с точки зрения «справедливости судебного разбирательства» – одного из ключевых понятий ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод – отправление правосудия остается во многих отношениях неудовлетворительным. Справедливость наказания всецело в руках правоприменителя: дознавателя, следователя, прокурора, судьи. Такая правоохранительная система скорее репрессивна, а деятельности ее субъектов присущ так называемый обвинительный уклон. Здесь прежде всего вспоминаются уголовные дела, о которых сообщают средства массовой информации и правозащитные издания. Нередко это можно назвать судебным произволом, когда при формально правильном применении судом правовых норм невозможно понять логику суда с точки зрения Конституции Российской Федерации и существующей уголовной политики.

Но чаще в условиях современного отечественного правоприменения имеет место произвол иного рода – нарушения законности и прав личности еще на досудебной стадии расследования уголовного дела, которые во многом предопределяют будущий приговор. Это, прежде всего:

• неадекватное содеянному применение репрессивных мер действующего законодательства – как по сути предъявляемых обвинений, так и в применении обеспечительных мер отправления правосудия;

• фальсификация части обвинений, отдельных эпизодов и элементов доказательной базы, зачастую сопровождающаяся нарушениями процессуальных норм и прав личности – вплоть до жесткого психического или физического обращения;

• неправовое толкование презумпции невиновности и продолжающаяся практика использования признательных показаний как инструмента обоснования допустимости иных доказательств обвинительных приговоров;

• воздействие на работу судебной системы со стороны правоохранительных органов, включая органы прокуратуры, органы внутренних дел и органы федеральной службы безопасности, а также использование административного и политического ресурса исполнительной власти для влияния на конкретные процессуальные и судебные решения, в том числе в судах с участием присяжных заседателей.

Развитие теории уголовного процесса последнего двадцатилетия, отражая особенности нового периода жизни государства и общества, исходило из цели укрепления правопорядка, а его основными задачами провозглашались: расширение демократической сущности уголовного процесса; обеспечение законности в уголовно-процессуальной деятельности; совершенствование организации судопроизводства, повышение эффективности процессуальных средств решения задач правосудия. Все это должно было содействовать борьбе с преступностью, охране прав и законных интересов граждан.

Используя исторический опыт реализации уголовной политики и исходя из положений Конституции Российской Федерации, уголовно-процессуальная наука старается обратиться к разработке наиболее актуальных проблем: повышение эффективности судопроизводства; изучение и предотвращение судебных ошибок; совершенствование гарантий правосудия, установления истины по уголовному делу, прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве; внедрение достижений научно-технического прогресса в уголовный процесс.

Обеспечение соответствия уголовно-процессуальных мер Конституции Российской Федерации требует:

• применения органами предварительного расследования, судами и иными правоприменительными органами норм Конституции Российской Федерации в качестве основного критерия оценки правового характера предписаний уголовного законодательства, а также в качестве нормативного правового акта прямого действия при рассмотрении уголовных дел;

• научно обоснованного мониторинга положений уголовного и уголовно-процессуального законодательства и сложившейся практики его применения на предмет соответствия Конституции Российской Федерации;

• своевременной корректировки уголовного и уголовно-процессуального законодательства, а также правоприменительной практики в соответствии с конституционным смыслом уголовной политики;

• разработки и внедрения в практику методики конституционно-правовой экспертизы законопроектов о внесении изменений в УК РФ и УПК РФ.

Проблема уголовной политики является фундаментальной в теории государства и права и отраслевых наук, прежде всего уголовного права, уголовного процесса и криминологии. Вместе с тем анализ позиций ученых, высказанных ими в разное время, дает возможность разностороннего изучения данного вида политики с учетом развития государственно-правовых явлений на протяжении достаточно длительного исторического периода.

Начиная с 2000-х годов проблемы уголовной политики все больше и больше привлекают внимание ученых. Внимания заслуживают работы А. И. Александрова, А. И. Алексеева, Б. Я. Гаврилова, В. Г. Даева, Н. В. Исакова, Г. Ю. Лесникова, Н. А. Лопашенко, Ю. А. Ляхова, О. А. Малышевой, В. С. Овчинского, Э. Ф. Побегайло, О. Ю. Рыбакова, В. А. Рудковского, Л. Б. Смирнова, И. Н. Соловьева, Я. Г. Стахова, В. Н. Ткачева, О. З. Челохсаева и других. В их трудах рассмотрены многие вопросы, связанные с анализом государственной политики современной России в области борьбы с преступностью. Вместе с тем до сих пор нет единства в понимании сущности уголовной политики, ее содержания, путей и средств реализации, соотношения с уголовно-процессуальной деятельностью и с иными направлениями социальной политики.

При формировании собственных взглядов по комплексу вопросов взаимосвязи уголовной политики и уголовно-процессуальной деятельности внимательно были изучены научные работы в области уголовной политики досоветского (Л. Е. Владимирова, М. П. Гогель, Н. С. Дриль, Ф. Лист, Г. М. Миньковского, К. Плана С. К. Чубинского, Д. А. Таганцева) и советского периодов (М. М. Бабаева, С. В. Бородина, A. А. Герцензона, И. М. Гальперина, В. И. Курляндского, Н. И. Загородникова, М. И. Ковалева, Ю. А. Воронина, B. Н. Кудрявцева, Н. А. Стручкова), а также уголовного процесса (И. А. Антонова, О. Я. Баева, Ф. Н. Багаутдинова, Б. Т. Безлепкина, Н. В. Бушной, Б. Я. Гаврилова, О. В. Гладышевой, В. М. Горшенева, В. Н. Григорьева, Т. С. Дворянкиной, B. C. Джатиева, Т. Н. Добровольской, С. П. Ефимичева, Н. В. Кирилловой, А. В. Кудрявцевой, В. Л. Кудрявцева, С. М. Кузнецовой, Ю. Д. Лившиц, В. З. Лукашевича, П. А. Лупинской, Ю. И. Ляпунова, О. А. Малышевой, В. А. Михайлова, В. Ю. Мельникова, П. Н. Панченко, И. Л. Петрухина, Н. Н. Полянского, Н. Н. Поплавской, Г. М. Резника, С. А. Рогачева, В. М. Савицкого, А. Н. Савченко, М. С. Строгович, Н. В. Ткачевой, П. С. Элькинд и других специалистов).

Были изучены также труды ученых, исследовавших проблемы общей теории государства и права: С. С. Алексеева, A. M. Васильева, Н. В. Исакова, А. В. Малько, М. Н. Марченко, Н. И. Матузова и других, а также не были обойдены вниманием и труды ученых-специалистов в области уголовного права и криминологии: Н. А. Беляева, И. М. Гальперина, Л. Д. Гаухмана, Ю. В. Голика, П. С. Дагеля, А. И. Долговой, Н. И. Загородникова, И. А. Исмаилова, И. И. Карпеца, А. И. Коробеева, В. Н. Кудрявцева, В. С. Комиссарова, В. В. Лунеева, Г. М. Миньковского, А. В. Усс и других.

Несмотря на обширность использованных научных источников, следует отметить, что в современной юридической литературе рассматриваются лишь отдельные аспекты составляющих элементов уголовной политики, и то либо на уровне принципов уголовного права, либо совокупности вопросов уголовного права, криминологии и социологии. Комплексному научному исследованию уголовно-процессуальная составляющая уголовной политики ранее почти не подвергалась^[4]. Настоящая монография представляет собой скромную попытку автора восполнить этот пробел в меру своих сил и возможностей.