посвящается жене, Гусаровой Татьяне Георгиевне

 
Тактика дознания проста
(опера вежливы, учтивы) –
Быстро развязать уста,
Показания первые – правдивы.
Ходишь по камере в волнении.
Свистит в углу сверчок,
Закинут быстро пополнение –
Явится небритый казачок.
Мелкий, юркий уголовник,
Камерного видения прибор,
Снует в проходе, как половник,
Вяжет плотный разговор.
Час, другой – нет заявления.
Молчишь, как немой оратор,
Окажут на психику давление,
Закинут жесткий супинатор.
Супинатор скажет: «Опустили
Парочку немых актеров.
Кто признался – отпустили», –
Рассчитано на паникеров.
Дохнуло в форточку ненастьем,
Распахнул дежурный тормоза,
Предстоит допрос с пристрастием.
Чем закончится гроза?
Дадут последний шанс,
Прессанут в одно мгновение,
Операм не страшен резонанс,
Мол – оказал сопротивление.
Найдут в тебе терпение,
Если очень важная фигура,
Будет мягкое давление,
Твоя изменится натура.
 

 
Парят ладони планером,
Сегодня как снабженец,
Сигареты, чай по камерам
Разносит положенец.
Везет постельное белье
Знакомый коммерсант,
Задействуй положение свое —
Доволен будет арестант.
Хозяин, видно, с головой,
Себе не делает вреда.
Шок не нужен болевой,
Сидит гремучая среда.
Отмечен положеньем вора,
Вопросов – не один вагон.
Принимай решения скоро –
Неспокоен больно регион.
Следить обязан за порядком,
Гасить любые стычки,
Не давать ходить по грядкам,
Держать сухими спички.
Чтить арестантов интерес,
Гнетет и давит изоляция,
Необходим противовес,
Правит суд администрация.
В сознание вносят перекос,
Попал в СИЗО – преступник.
Извечен каверзный вопрос –
Кто в тюрьме заступник?
Рвут условиями терпение,
Рушат тонкий паритет.
Объявить неповиновение
Может здесь авторитет.
 

 
Пришли по делу разобраться.
Клялся он крестом нательным,
Потом пустился драться,
Ударом ответили смертельным.
Двое вышли из подъезда,
Собака выла на балконе.
Их ждала у переезда
Дама в черном капюшоне.
Собака выла не по делу.
Они шагали у перрона.
Сосед прикоснулся к телу,
Позвонил служителям закона.
Дама села в электричку,
Подъехала машина с операми.
«Вор! – свою услышал кличку. –
Вам проехать надо с нами».
Понятно стало сразу –
С места преступления опера.
Водитель поддал газу,
Пистолет вместила кобура.
Молодой толкнул авторитета,
Как только тронулися в путь,
И, не дождавшийся ответа,
Сказал: «Тебе не потянуть».
Минуты первые волнения
Молодого не лишили сил.
Он взял чужое преступление,
На следствии твердо заявил:
«Убийство мной совершено.
Человек, что был со мной,
Болен очень, и давно
Ему необходим покой».
Отмазал он авторитета
От сострадания, вне понятия,
Знал – тому не вынести ответа,
Земля возьмет его в объятия.
Он получил немалый срок,
Пошел по зэковскому кругу.
Добиться уважения смог,
Не опираясь на заслугу.
На десятом годе
Его короновали в зоне.
Умер на свободе
Известный вор в законе.
 

 
Пресловута, коридорна,
Суетлива и бессонна
Прессует нас упорно
Суровая персона.
Камерно, подвально
Закрытое пространство,
Принимает всех повально
В убогое пространство.
Замкнутая сфера,
Нищенская сакля,
Начинается премьера
Мутного спектакля.
Криминальные актеры
Переписывают роли,
Взломщики и воры
Садятся на пароли.
Криминальный улей,
Режиссеров масса,
Летят решения пулей
От мастер-класса.
Висит табачный смог
И сгусток энергетики,
Весь камерный пролог
Лишен морали, этики.
Этик нет к закону,
Без хамства обиход,
Созвучен будет звону
Неправильный обход.
Витает чаша полная,
Бьется в потолок,
В ней шаровая молния,
Мысленный поток.
Залитая изложница,
Переполненные хаты,
Избитая наложница
Свободна в день оплаты.
Холодна, приземлена,
Переполненный сосуд,
Туманно, отдаленно
Выпускает через суд.
Коснулся плотно нар
Закинутый десант.
Стойко выдержал удар –
Ты честный арестант.
 

 
Был полезен, как женьшень,
Талантливый конструктор,
Его последняя мишень –
Нанятый инструктор.
Освоил разработку,
Сулила много благ,
Ему кинули на водку
И объявили, что дурак.
Его присвоили патент,
Приняли чужие роды,
Он без проекта – импотент,
Отдал делу годы.
Собрал детали в кучку,
Решил злодеям отомстить,
Сделал стреляющую ручку,
Начал недругов косить.
Находили в парке трупы
У институтской проходной.
С ног валились опергруппы,
Забыв про сон и выходной.
План смелый и удалый,
Многие лишились головы.
Сидит интеллигентный малый,
В хате обращается на Вы.
Ждет на прием его психушка,
Здесь неизбежна процедура,
Вдруг в мозгах усушка,
Тогда дебильная фигура.
Не косит под дурака,
Не лезет под шконарь,
Рисует солнце облака,
А сверху – согнутый фонарь.
На виду лежали резки,
Имелся даже длинный гвоздь,
Вдруг хлопок раздался резкий –
Свалился на пол гость.
Умирал конструктор тихо,
Виной – оружие в руке.
Пронес он ручку лихо
В разборном виде в каблуке.
 

 
У представителя надзора
Все по хозяйским правилам,
До вынесения приговора
Дуру гнать по камерам.
У прокурора все вопросы
Про условия, права –
Проводит соцопросы:
Как сидится вам, братва?
Где Содом-Гоморра,
Спят, сидят на головах,
Туда не водят прокурора –
Вдруг заикнутся о правах.
В иное свалишь царство,
Превратишься в гнома,
Пока дойдет лекарство,
Что заказал из дома.
Давно забыты нормы.
Что-то пишут на листочке
Прокуроры для проформы,
Может, надо что в рабочке.
В сад под воду фляги,
На кухню – новый гарнитур,
Так и кормятся бедняги
У неправильных структур.
Отправить жалобу – проблема,
Ищешь разные просветы.
А то у кума сразу тема:
Какие сдал секреты?
Сидится нам хреново,
Гражданин смотрящий,
Кодекс нужен новый, –
Надежный, не гулящий.
 

 
Челябинск – это чаша,
Чаша крепкого вина,
Проходит встреча наша
У открытого окна.
Я вернулся в город снова,
Без него прожить нельзя,
Встречают добрым словом
Родные и друзья.
Проделан путь неблизкий,
Весь я в лагерной пыли,
Облака повисли низко
И касаются земли.
С юности знакомы
Все веселые дома,
А у дома милой Томы –
Пересыльная тюрьма.
Догорает папироска,
Тихо музыка играет,
Плачет тонкая березка,
На ветвях снежинка тает.
Город снегом пересыпан,
И нахохлился снегирь.
Челябинск – это пересылка
На Север и в Сибирь.
Через горы путь заузил
Каменный поток,
Здесь завязан в узел
Запад, юг, восток.
В город льются все течения;
Не лишенный старины,
Остается по значению
Пятым городом страны.
Чистыми кварталами
Упирается в гранит,
Цех с горячими металлами
Вечер ярко озарит.
Озарят прожектора нутро,
Как сцену – яркие софиты,
Ведут проходчики метро,
Дробят уральские граниты.
Я покину скоро город
По желанию, по судьбе,
За окном гуляет холод.
Через год вернусь к тебе.
 

 
На запад резко занесло,
Криминальная печаль,
Не поможет здесь весло
И тормоза педаль.
В Риге две прокуратуры,
Обе брошены в котел,
Прибалты – тихие натуры,
Больше смотрят на костел.
В котле бушуют страсти –
Девяносто первый год,
В Риге двоевластие,
Прет на митинги народ.
Две зачистили квартиры –
Гробовая тишина,
Поплачут ювелиры
У открытого окна.
Вышли в чикурильник,
Узкий длинный переход,
По конструкции – напильник
Всеми гранями вперед.
Идем по граням точно,
Скоро выйдем на простор.
На просторе будет точка,
Там уже другой надзор.
Светит в рижских закоулках
Чикурильника звезда,
Стучат колеса гулко,
К вокзалу рвутся поезда.
На Москву лежит дорога,
Тошнит от старины,
Пополнили намного
Золотой запас страны.
Вроде, братцы, пронесло,
Не получим подзатыльник,
За наше выпьем ремесло
И Рижский чикурильник.
 

 
Покинут нами дворик,
Резкий крик, бегом
Скачешь, словно кролик,
Камуфляж кругом.
Сомнительные тени,
Черные дубинки,
Мы пробные мишени,
Бессловесные картинки.
На площадке марша
Прорези для глаз,
Отдал микромаршал
Карательный приказ.
Дубинками по спинам,
Кому-то врежут в бок,
С возгласом ослиным
Прививается урок.
Это «ласковый» ОМОН
Отрывается сполна,
Ему приятен стон
И кровавая слюна.
Такая схема
Пыток, унижения, –
Дебильная система
Хочет уважения.
Не видят фарисеи –
Прокуроры по надзору,
Синяки и шишки сеют.
Крик по коридору.
Сбор у пункта,
Уперлись в тормоза,
Это на случай,
Малая гроза.
Открыты двери камер,
Приглушенный стон,
Без команды замер
Доблестный ОМОН.
Это просто тренировка
На живых мишенях,
Пропадет сноровка –
Бить по шеям.
Зачем пальнула пушка?
Кому приказ назло?
Тюремная верхушка
Улизнула из СИЗО.
 

 
Наша жизнь – криминал,
Здесь бессильны заступники,
Обманул, обвесил, украл,
Гуляют на воле преступники.
Чужой не взял копейки?
Был к дармовщине глух?
Находим в душе лазейки,
Стыдно признаться вслух.
Наша жизнь – криминал,
Загребают чужое глазки,
Пляшет кругом карнавал,
Меняются похоти маски.
С детства кричим: «Мое!»
Гребем под себя, с тех пор
Переделали сознание свое,
За другими ведем надзор.
Наша жизнь – криминал,
Таится в промыслах грех,
Сопернику строил провал,
Его примеряя успех?
Наша жизнь – криминал,
Трудно достойным быть,
Не будет пустым пьедестал,
Ангелом невозможно прожить.
 

 
Она мечтала стать судьей,
Разбирать детально прегрешения,
Черпать исповедь бадьей,
Выносить красивые решения.
В процессах не было поэзии,
С исповедью тоже глухо,
О высоком слоге грезила, –
В протоколах все предельно сухо.
Заболел опытный судья,
К делу разогретый интерес,
Чтоб не пустовала зря скамья,
Отписали ей вести процесс.
Известная компания «Монарх»
Обвинялась в ряде прегрешений.
Основатель и владелец – олигарх,
Ожидал в СИЗО решения.
Эпизоды – пролитая ртуть,
Надо собирать в бутылку,
Быстро вникнуть в суть,
Дать олигарху по затылку, –
Такое ставили условие.
И должность председателя суда.
Раздражает Бога твое сословие,
Меньше пользы, чем вреда.
О высоком мечтала слоге
И где комфортнее среда,
Обмолвилась в диалоге
Про другую категорию суда.
Олигарх получит по затылку,
Бесполезен будет пересуд,
Откроют шампанского бутылку
За переход в Верховный суд.