Цитаты из книги «Как я стал собой. Воспоминания»

Всякий раз, когда мы читали отчеты друг друга, наша терапия обогащалась. Более того, эти заметки позволяли испытать опыт в духе «Расёмона»[28]: хотя мы проживали один и тот же час, переживали мы этот час очень по-разному и ценили разные его моменты.

Я согласился уменьшить оплату, если она будет после каждого сеанса писать отчет, описывая все чувства и мысли, которые она не вербализовала на нашей встрече. Я делал бы то же самое, а затем мы передавали бы свои отчеты в запечатанных конвертах моему секретарю. Через несколько недель терапии нам предстояло прочесть отчеты друг друга

Я в то время и не представлял, что со временем буду учить психотерапии с помощью четырех романов и трех сборников рассказов.

Участие в этом обмене репликами и размышления о нем привели меня к откровению: я понял нечто такое, что впоследствии включил в самую суть своего подхода к групповой терапии. Я только что стал свидетелем простого, но чрезвычайно важного явления: все члены группы подвергаются воздействию одного стимула (в данном случае просьбы ведущей оставаться в «здесь и сейчас») – и все реагируют очень по-разному. Один общий стимул – и одиннадцать разных реакций! Почему? У этой загадки было только одно возможное решение: здесь присутствуют одиннадцать различных внутренних миров! И одиннадцать разных реакций могут стать королевской дорогой[22] в эти разные миры. Далее – без помощи ведущей – каждый из нас представился и немного рассказал о том, чем занимается профессионально и почему присутствует здесь. Я отметил, что оказался единственным психиатром, – в группе был еще один психолог, а остальные представляли сферы образования или социальных наук. Я повернулся и обратился напрямую к

токийские таксисты не позволяют себе терять лицо, признаваясь, что какой-то адрес им незнаком.

Я останавливался в офицерском клубе в Токио и осматривал город. Всякий раз, заблудившись, я подзывал такси и показывал таксисту карточку клуба с адресом, написанным по-японски. Менеджер клуба предупредил меня, чтобы я внимательно наблюдал за водителем, показывая ему карточку: если тот резко вдохнет, мне следует сразу выскакивать из машины – поскольку

Я никогда прежде не сталкивался с такими случаями и благодаря разговорам с коллегами и поискам ответов в специальной литературе узнал, что это классический случай синдрома Ганзера (или, как его часто называют, синдрома мимоговорения) – разновидность симулированного расстройства, при котором пациент изображает болезнь, не будучи по-настоящему больным, но пытаясь избежать ответственности за какой-то противозаконный поступок.

Врун из меня никакой. Я не дамский угодник, и пока мой удел – фрустрация. Я день и ночь мечтаю познакомиться с какой-нибудь красивой и пылкой соседкой, которая тоскует по сексу, пока мужа нет в городе. Это было бы идеально. Особенно момент соседства – чтоб не тратить время на езду к ней.

Ты застрял между двумя мирами: ты не знаешь и не уважаешь прежний мир, но пока еще не видишь врат нового. Это порождает сильную тревожность, и тебе понадобится длительная психотерапия, чтобы с ней справиться.

В те времена экономическая ситуация была совсем иной: при наших скромных доходах покупка дома на акре земли за тридцать две тысячи долларов не представляла для нас особых трудностей. Эта цена втрое превышала мою стэнфордскую годовую зарплату; сегодня ситуация с недвижимостью в Пало-Альто изменилась настолько, что стоимость такого же дома превосходила бы годовую зарплату молодого преподавателя в тридцать-сорок раз.