Две недели в другом городе

Удивительно, как порой случайно и как вовремя попадаются нам некоторые книги. Уже не в первый раз в рамках Зеленоградского книжного клуба мне выпадает такая находка. Еще пару лет назад, наверное, "Две недели в другом городе" не оставили бы во мне особого отклика. Скорее всего, прочитала бы и забыла, пожав плечами. Сейчас восприятие уже иное. Это как раз одна из тех книг, которые лучше читать тогда, когда подростковый возраст уже кончился, периодически перечитывая (раз эдак в 10 лет), сверяя свои жизненные координаты с книгой, находя ответы как на старые, так и на новые вопросы, которые так любит задавать нам жизнь.

Шоу поражает ненавязчивой глубиной, насыщенностью образов и сюжетных поворотов, заключенных в узкие временные рамки. Казалось бы, обычный человек, обычная жизненная история - со своими взлетами и падениями, ошибками и удачами, встречами и потерями, глупостями, предательством, радостями, обманами, но Шоу умудряется настолько погружать нас во внутренний мир своего героя, позволяя не только услышать его мысли, но и почувствовать их, слиться с ним, что восприятие обостряется многократно, ярко и четко очерчивая линию жизни, демонстрируя мели и крутые повороты. Шоу вызывает в читателе глубокую эмпатию, причем не только к центральному персонажу, но и ко всем остальным. Кажется, будто тебе вручили какой-то новый инструмент, с помощью которого можно привычное рассмотреть совершенно по-другому, и ты сидишь, завороженный и не можешь оторвать взгляд от самых банальных вещей, каждый раз открывая их для себя заново.

Послевоенная Европа. Попытка собрать себя заново и начать новую жизнь, куда не пускают старые грехи, проблемы, обиды и угрызения совести. Джек живет обычной жизнью - обычная работа, на которую нужно ходить каждый день, но которая не приносит должного удовлетворения, красивая жена, отношения с которой скрипят уже не первый год, дети, бывшие жены, взрослый сын, которого он почти не знает и не понимает, и груз прожитых лет, воспоминания о которых, казалось бы, давно покрылись пылью и плесенью. И тут Джек получает вызов в Рим от своего друга, которого тот не видел вот уже 10 лет и одновременно эта просьба о помощи оказывается еще и тем крюком, который заставляет поднять затонувший корабль на поверхность, рассмотреть его, отлепить ракушки, водоросли и другие наросты, чтобы в конце концов очиститься душевно. Никто не говорил, что это будет легко. Старые раны, новые разочарования, неожиданные встречи, но как порой важно посмотреть на прожитые годы новыми глазами, со стороны, заново оценить их, разобрать ошибки, простить близких и себя заодно. Вроде бы обычная жизнь обычного человека, а сколько пластов смысла может содержать повесть о ней. Обязательно буду перечитывать и не один раз.

Как-то даже и не ожидал от американского автора такой проникновенности в глубины человеческой сущности и сознания. И умения так точно рассказать об внешних событиях и внутренних движениях, их сопровождающий и вызывающих. Безусловно Ирвин Шоу мастер психологических нюансов и специалист по извлечению с поверхности белого бумажного листа человеческих эмоций и погружению их в глубины эмоционального поля читателя. С вызовом соответствующего эмоционального резонанса и чувственного отклика.
Есть такая мудрость, гласящая, что не нужно возвращаться туда, где Вы однажды были счастливы, потому что себя там Вы не найдёте. Не дословно, но содержательно точно. Однако наш ГГ волею своей и своего стародавнего приятеля и коллеги оказывается на 2 недели заброшен в новый для него город и новые поначалу чувства и отношения, однако затем оказывается, что на самом деле его ждут встречи со старыми и старинными друзьями и бывшими жёнами, со своими старыми чувствами и переживаниями, со старыми же неприязнями, неприятиями и непрощениями. И что все новые чувства и отношения нужны и даны в принципе только для того и только потому, что нужно и должно и принять, и простить и отпустить грехи, получив отпущение грехов же... Для того, чтобы в самом конце подумать

"Ну вот, планету я поприветствовал".

8/10, а то и все 9...

Когда однажды летом я впервые увидел, какого цвета римские здания, я понял, что мечтал попасть в этот город всю жизнь.

Рим преследует меня весь этот год. Конечно, я сама туда стремилась, с головой ныряя в исторические романы Стивена Сейлора, красочно повествующие о Древнем городе. Но сейчас, когда оба его цикла практически позади, и я выбралась из глубины древности, меня снова уносит в Рим. Теперь уже Ирвин Шоу предлагает мне экскурс в Вечный город. Правда, его Рим почти современный, середины прошлого века, но он всё тот же - полон страстей и магии. Я лечу туда вместе с Джеком, американцем в расцвете лет, обременённым историей и потерявшим себя в жизненной рутине.

"Две недели в другом городе" можно смело назвать романом о кризисе среднего возраста. Половина жизненного пути Джеком уже пройдена, пришла пора подводить итоги и решать, что делать со второй половиной. За плечами актёрская карьера, война, два закончившихся брака и взрослый, ставший чужим сын, один действующий брак, скучная карьера в ООН. Джек очень устал. И тут подворачивается оказия слетать на две недели в Рим. Старый друг, режиссёр Делани, приглашает Джека поработать в своей новой картине. В солнечной итальянской столице Джек попадает в водоворот ярких событий, встречает множество людей, которые так или иначе помогают ему определиться со своим местом под солнцем. Это, конечно, не психологизм Достоевского, как мы любим выражаться у нас в России, а скорее, психологизм по-американски, через действия и диалоги, но всё же психологизм. Собственно рассуждений будет немного.

Вероятно, все мы - обезьянки Господа. Мы страдаем и гибнем, удовлетворяя его научный интерес. Чувство вины, которое мы испытываем, нарушая то, что мы считаем заповедями, - всего лишь забавный вирус, который он сумел выделить и подчинить себе. А вера, возможно, - просто побочный эффект, вызванный вирусом вины, вроде аллергии на антибиотики.

Очень много тем всплывёт в этом небольшом произведении. Дружба, верность, предательство, взаимопомощь, жизнь после войны, смерть - всё промелькнёт перед Джеком, как тот старый фильм на киноплёнке. Герой будет остро переживать все эти события, потом отодвинет их от себя, и наконец поймёт, куда ему двигаться дальше. Другое дело, что мне его выбор оказался непонятным, но это к делу не относится.

Киноманам, кстати, должно понравиться, что в романе довольно неплохо описан тот период итальянской киноиндустрии. Старые лирические картины ушли в прошлое, уже отгремел чудесный неореализм, и режиссёры ищут новые пути к зрителю. К началу 60-х итальянские картины стали выходить в международный прокат, то есть ориентироваться надо было не только на своих любителей кино. Требовались сильные сценарии и нетрадиционные ходы в постановке и приёмах. Многие из тех фильмов были совместного производства Италии и США. Богатые американские нувориши с удовольствием спонсировали итальянское искусство. Вот и в "Двух неделях" техасец Холт вкладывается в картины Делани, тоже, кстати, американца. Но у героев нашей книги, принадлежащих к старой, ещё довоенной школе кино, наблюдается некоторая растерянность, подпитываемая ностальгией. Делани, подгоняемый своей спесью, не видит, что ему необходимо изменить свой подход к постановке. Зато итальянцы более чем уверены в своём превосходстве.

Знаете, почему итальянцы делают хорошие фильмы? Они открыто, без ложного стыда находят радость друг в друге. Они восхищаются всем итальянским - пороками и абсурдом не меньше, чем добродетелью. Они видят комедию в похоронах, порочность в девственнице, святость и нечестивость возле одного алтаря.

Ну и, конечно, в романе очень много Рима. Это не только архитектура, с формами и красками, не только природа, с синевой неба, ярким солнцем или моросящим дождём, но и люди, с традициями и характерами.

Вы заметили, что, когда римляне хотят создать атмосферу роскоши, они неизменно имитируют интерьер общественной бани?

Что вы хотите? Это Рим. Последние три тысячи лет здесь никому не удавалось сохранить что-либо в тайне.

И напоследок венгерская мудрость. То есть мысли героя-венгра по поводу любви.

Если любишь кого-то слишком сильно, это следует скрывать. В целях самозащиты. <...> Когда пьёшь вино любви, кое-что надо оставлять в бокале.