Особое детство

Эта книга не для слабонервных. Читать о людях с ограниченными возможностями вообще тяжело, а уж когда повествование ведётся не со стороны, не с удобного расстояния, а изнутри - особенно. Конечно, и Киз, и Хэддон трогают, но это художественная литература, всё равно придуманная, всё равно пристроенная к нуждам читателя, снабжённая сюжетом, где страдание чётко просчитано и дозировано. Где есть очевидная или менее очевидная мораль. Здесь другое. Книга эта написана бывшей аутисткой, преодолевшей свои проблемы. И опыт этот бесценен.
Когда в жизни мы сталкиваемся даже с небольшими отклонениями в поведении других, которые кажутся нам странными и непонятными, мы нередко раздражаемся. Потому что обычно эти особенности неудобны, они мешают нам жить, особенно, если речь идёт о близких. а тут вообще другой мир. Чтобы погрузиться туда нужна определённая смелость. Пусть даже это мир совсем далёкого человека, которого ты никогда не увидишь, и погружение лично тебе ничем не грозит.
Да, книга полна странностями, несчастными случаями, болезнями, но вместе с тем в ней столько тепла и любви, что диву даёшься. Удивительный человек - отец Ирис, который не отвернулся от неё, а терпеливо сносил и даже умудрялся радоваться особенностям дочери. Удивительна сама Ирис: смелая, глубоко рефлексирующая, воспринимающая мир совершенно по-другому.
Я под сильнейшим впечатлением. Но советовать книгу никому не рискну. Напротив, посоветую десять раз подумать: готовы ли вы встретиться с таким?

Эта книга очень, очень сложна для оценки и уж тем более рецензирования.

Начну с главного. Книга необыкновенно ценна для тех, кто хочет представить и хоть немного понять мир аутиста. Это безусловно. Потому что автор говорит о собственном опыте – случай практически уникальный. Конечно, помогали другие люди, объясняющие, как это воспринимали они, и за счет этого складывается картинка обычной жизни, в которой яркой линией светится история Ирис. Потому что для Ирис все иначе, ее мир – особенный.

Ее отец – человек замечательный. Казалось бы, обычный крестьянин, да и время такое, что информации не то что не достать, ее, по сути, еще и нет. Тем не менее, он первым заметил, что с ребенком что-то не так. И вместо того, чтобы психануть или махнуть рукой, начал упорно пытаться понять мир Ирис и помочь ей из него выбраться, преодолеть сложности и влиться в обычную жизнь.

А вот теперь самое сложное. Если не знать, кто автор, напрашивается критика: книга написана не ахти как, она довольно скучна, обрывочна, где-то вовсе несвязна, язык беден. Я всегда отстаиваю ту мысль, что не каждая история может стать хорошей книгой, особенно если это автобиография, но тут, конечно, случай несколько иной. Не знаю, насколько редактировалась книга, и все же в такой подаче тоже есть кое-что ценное, позволяющее вникнуть в мир Ирис. Это плюс к книге как к пособию, но не к книге как литературному произведению.

Но, наверное, читать ее так и не следует. Просто взять на заметку, что это – не столько книга, сколько небольшая экскурсия в чужую реальность, которая значительно отличается от нашей.

Когда вы будете читать эти строки, забудьте всё, что вы знаете о том, что обычно называют нормальным.

Педагогическая баллада, в чём-то почти сказка. Если бы мне раньше рассказали о девочке-аутисте, которая выросла, закончила вуз, стала педагогом и психологом-консультантом и написала книжку воспоминаний о своём необычном детстве, — я бы, наверное, не поверила на слово. Но трудно не верить человеку, описывающему собственный опыт.
Уникальность этой небольшой книжки несомненна, но кроме того её (на удивление?) интересно и приятно читать: автор спокойно и просто делится с нами своим миром, последовательно раскрывая его с разных сторон.
В книжке пять глав, или я бы сказала точнее: четыре повести и эссе-послесловие.
Первая повесть — «Особое детство» — похожа на скандинавскую семейную сагу в миниатюре. Яркими штрихами — в основном из воспоминаний родных и немного собственных — Ирис обрисовывает свой дом и семью, условия, в которых она росла, людей, которые её окружали, — так сказать, «бэкграунд», необходимый для понимания всего, что будет дальше. При этом её мир населён такими необычными историями и образами, что на основе всего этого уже можно было бы писать книгу: строгая бабушка, ведущая вечную борьбу с чудаковатым дедом, странный однорукий священник; а чего стоит одна история знакомства родителей Ирис. Кстати, образ отца — пожалуй, самый важный и удивительный из всех. Простой шведский крестьянин — что называется, мудрый сердцем, — полностью взял на себя ответственность за странного ребёнка, которого родная мать видеть не могла, и основываясь только на любопытстве и интуиции, терпеливо пытался найти контакт с девочкой, в итоге сделав для неё всё необходимое. Наверное, это его отношение к жизни передалось и Ирис, что заметно по настроению её книги — спокойствие и терпимость:

Для меня всё, что происходит, таково, каково оно есть.

Я уверена, что нам всем доступно это измерение с самого начала, но рано, очень рано для окружающих нас взрослых становится важным, чтобы мы укоренились в той части реальности, которая не привлекает внимания, и так забываются знания о мире беспредельности, мире без времени и места.

Жить, существовать, быть: этот сон, который называется реальностью.