Глава 4

Когда минут через пять она, умытая и чуть успокоившаяся, пришла к раненым, то в лазарете было уже довольно тихо. Всего раненых было человек десять, серьёзных не было ни одного. Оба полуэльфа были заняты перевязками, доктор Граци зашивал кому-то длинный порез через всё лицо. В стороне лежал на кровати Реджиналь, уже освобождённый от покорёженного жилета, куртки и рубашки. Рана уже не кровила – пуля неудачно ударила в край жилета, загибая металлические пластины внутрь и отдирая плоть оставшейся живой части руки от искусственной. Теперь все висело фактически на кости и паре лоскутов мяса. Кожаный ремень, помогающий удерживать эту конструкцию тоже лопнул, и Реджиналь мучился от ощущения, что руку ему отрезают наживую. Опять. Обезболивающее ему предложили, но он с ним был в корне не согласен. Когда Лизбет немного осмотрелась, в комнатку заглянул матрос.

– Бэрнс, – один из двух местных медиков повернулся к двери, отвлекаясь от перевязки, – Сато сказал, чтоб ты подлатал капитана, как закончишь с парнями тут.

– Идите, – повелительно махнул Граци полуэльфу, – Тут всё просто. Справится любой. А вы, – обратился он к Лизбет, – Надевайте халат и будете мне ассистировать на следующем больном.

– А может, я тут тоже лишний? – попросила девушка, всё ещё чувствуя как её мутит. Воздух в комнате, казалось, был пропитан кровью, – Если всё просто.

– Я сказал на следующем, – сверкнул моноклем доктор, – Заодно поучитесь. А пока, – доктор кивнул, не договорив, а Лизбет уже садилась около Реджиналя, беря губку и промакивая кровь на плече, чтобы она не застывала коркой.

– Не стоит вам тут быть, – согласился с ней мужчина. Ему было явно неудобно, что та видит его в таком виде.

Бэрнс кивнул, оставляя доктора командовать, и прихватив аптечку, ушёл наверх. Через пару минут, он постучал в каюту на верхней палубе. Дождавшись окрика, врач вошёл внутрь, рассматривая неестественно бледного капитана, который, опираясь руками о стол, выговаривал орку.

– Сатойя, я сказал закинуть меня куда? В трюм. В трюм! А не к пушкарям! – эльф грохнул кулаком по столу и поморщился.

– Я бы не попал, – орк только пожал плечами, – Корабли сходились слишком быстро. Тебя бы зажало между бортов, – врач молча подошёл ближе и коснулся пальцами голой спины капитана, поперёк которой шел длинный, но, к счастью, неглубокий разрез.

– Ни разу на зажимало, – Керай зашипел, когда полуэльф начал обрабатывать рану и стягивать края.

– А в этот раз могло, – Сатойя был спокоен как гора. Они действительно проделывали этот трюк много раз, особенно когда противников было больше чем их самих. Вообще орк научился этому ещё в цирке, куда он попал через пару лет после эльфа, одно время это был коронный номер, который, как оказалось сильно позже, пригодился и в другой жизни. Эльф хотел что-то возразить, но, вместо этого стиснул зубы и махнул рукой, отпуская помощника и ложась животом на стол, чтобы Бэрнс смог нормально заняться его спиной.

– Ничего, мистер Тук, я потерплю, – Лизбет внезапно почувствовала себя спокойнее, – Я побуду с вами. Вас заштопают и всё будет хорошо.

– Конечно, всё будет хорошо, – услышал доктор, – А если вы перестанете жалеть себя и возьмете корпию, будет ещё лучше, дорогое дитя. «Дитя» вздохнуло и пошло помогать, ласково погладив по руке мистера Тука. Его очередь была как раз следующей – рана была не опасна, хотя и выглядела очень некрасиво. Им надо было заново пришить лоскут кожи, причем подлезая под металлические части. Вот тут действительно могла пригодиться помощь девушки – доктор, конечно, мог и сам, но там где пролезали пальцы Лизбет, он мог действовать только инструментами. А ещё при ней охранник не ругался особо, и не дёргался, просто шёл крупными каплями пота и с присвистом дышал.

– Почему ему не вколоть ещё обезболивающего?! – возмущенно спросила девушка, раздраженно поправляя сползающие очки. Снять их было точно невозможно, потому что затянутые белой косынкой волосы и белый же халат, выданный ей доктором, прикрывший обычную одежду, отправляли её маскировку к морским демонам.

– Потому что он после этого найдёт бутылку и напьётся, – пыхтя над особо хитрым швом, отвечал доктор, – А много морфия и выпивка отправят его к праотцам быстрее, чем немного неприятных ощущений и выпивка. Я же прав, мистер Тук?

– Я бы прямо сейчас не отказался, – рыкнул тот.

– В принципе я не против, – доктор отстранился любуясь на работу, – Отлично! Теперь со стороны спины. На живот, дорогой мой. Ээээ, Тони. Сходите за бутылкой для мистера Тука.

Лизбет кивнула. Похоже, её запасы коньяка для таможенников рисковали не дожить даже до прилёта к месту раскопок. Решив, что несколько минут погоды не сделают, она вышла на палубу и остановилась, подставляя лицо ветру и немного приходя в себя.

– Мистер Беннет, – серокожий гигант отвлёк девушку от размышлений, – Это ваша награда, – на ладони орка лежали три золотых кругляша, – Капитан Антир пообещал их тому, кто первый разглядит флаги. Вы выиграли.

Лизбет уставилась на них соображая о чём вообще говорит орк, а потом вспомнила и улыбнувшись сгребла их с ладони.

– Спасибо. Не буду отказываться, – она подкинула монетки и сунула их в карман, пора было возвращаться к обязанностям.

Спустя ещё час она укладывала своего охранника в его каюте. Мистер Тук держал бутылку в руке и был мрачен. Доктор Граци снял с него всю кожаную сбрую и перемотал его металлическую руку и плечо бинтами так, что она висела как сломанная. Двигать ею было нельзя. Ходить он мог, хоть и чувствовал себя слабым и беспомощным. Он выпил уже полбутылки и теперь был в несколько агрессивном состоянии, его задачей было защищать господ, а тут слабый как котенок. Гадство.

– Я сам всё могу, – кривился он, – На кой мне лежать в лазарете?!

– Были бы под присмотром, – Лизбет дико устала.

– Нет! – Реджиналь приземлился на койку и опять глотнул из бутылки, презрев ещё в лазарете принесенный ею стакан, – Я столько лет слушал чужой храп. Если можно спать отдельно – лучше отдельно. Я вообще давно хотел сказать, мисс… тер Беннет, вы единственн… ый у кого в этой семье наследственные яйца Кавендишей. Ваш дядя, он был просто… – здоровяк потряс бутылку, не находя слов чтобы описать бывшего шефа, – а его сын тряпка. Вот вы – молодец. Я там орал на вас, вы простите, Светлых ради, всё ведь хорошо было… вы ж мне как родная, – на мужчину постепенно наплывало сентиментальное настроение. Лизбет нашла в вещах охранника чистую рубашку и попыталась помочь тому одеться.

– Вы мне тоже очень нравитесь, мистер Тук. Давайте оденемся. Ночью не жарко, вам не надо подцепить лихорадку. Дайте я вам помогу.

– Вы же тут, просто ангел, – Реджиналь на глазах плыл, смешав лекарства с алкоголем, – Ангел с винтовкой. Кстати, почистили их?

– Джо почистит, – кротко ответила Лиззи застегивая на нем рубашку и пытаясь положить, – Заодно зайдет к вам чуть потом и поможет с другой одеждой, и с гигиеной.

– Джо нельзя доверить даже кошку! – Реджиналь даже чуть подавился, – Проверьте за ним.

– Конечно.

– И не идите ночью без сопровождения в душ. Разбуди меня, я покараулю.

– Я попрошу Джо, вам надо отдыхать, мистер Тук.

– Да можно звать меня просто Редж.

– Что вы, мистер Тук, я вас с младенчества знаю и это просто вежливость по отношению к… степенному человеку.

– Старому?

– Степенному.

– Я не стар.

– Конечно нет, мистер Тук.

– Мне всего 44. Я может даже жениться могу.

– Можете. Мне даже рассказывала горничная дома, что вы считаетесь выгодным женихом. Можно я возьму бутылку?

– …

– Пожалуйста, мистер Тук, – Лизбет вздохнула. Отдых откладывался. Пришлось притащить в каюту к полусонному охраннику винтовки и чистить их при нём. Это его успокаивало. На второй он уже уснул. Девушка не стала выключать фонарь и продолжила, ведь Джо действительно протёр все начисто. Но только снаружи. Когда она закончила и, завернув оружие, спрятала его в ящик, задвинув все под койку посапывающего охранника, девушка уже валилась с ног. Обед Джо ей так и не принес, а время тихо приближалось к ужину. Найдя кока, который щеголял перемотанной рукой, Элизбет поняла, что ужин сегодня, если ничего не изменится, будет представлен сухпайком, и пошла пинать Джо, чтобы тот выделил робота. Раненым нужна горячая пища. Да и вся команда заслужила. Сильно позже где проходил по кораблю юный мистер Беннет, можно было почуять. Лиззи опять раскупорила фляжку с успокоительным отваром, и та уже почти опустела – густой запах валерианы и мяты, висевший на нижних палубах, просто валил с ног, как и валилась с ног сама девушка. Надо было поесть, накормить раненого Тука, обругать мысленно почтенного доктора, который выдал пузырек с мазью больному, а не проверил, может ли этот больной дотянуться до пострадавшего места. Обругать уже вполне громко Джо, считающего ниже своего достоинства натирать охранника мазью. Впрочем, как поняла Лизбет, Джордж просто боялся крови и опасался, что ему станет плохо. Пришлось опять самой играть в сестру милосердия, благо есть здоровой левой рукой, хоть и неловко, Реджиналь мог сам, а мазью надо было натирать только плечо со стороны спины, это было даже почти прилично, потому что рубашку охранник снимать не стал и она делала всё вслепую. В процессе, правда, пришлось поволноваться – охранник напрягался и вздрагивал так, что кожа у него пошла такими мурашками, что Лизбет заподозрила начавшуюся лихорадку. С доктором и Джо-Джо говорить не хотелось, команда была занята, да и после предложения одного из полуэльфов сходить в душ, чтобы смыть с себя все волнения дня, говорить с кем-то она опасалась. Как объяснить, что «малец» не может раздеться при них? Пришлось фактически сбежать в каюту к раненому и сидеть там, благо что тот был не против. Она даже подремала немного, сидя на полу и положив голову на кровать. Проснулась она от того, что затекла шея, и это было неудивительно – мало того, что она неудачно легла, так ещё и сверху волосы прижимала рука охранника. Будто она собачка и её можно было гладить по голове! Лизбет фыркнула, и, с трудом разогнув шею, встала. На улице была уже ночь. Она сходила в каюту за вещами – два ночи, самое время, чтобы сходить в душ и смыть с себя липкий пот страха и, казалось, въевшийся в волосы запах чужой крови.

Часом ранее.

Эльф пришёл в себя уже ночью. Он лежал на собственной кровати, куда его уложил корабельный врач, после того, как закончил зашивать рану. Кожу на спине тянуло, страшно чесалась голова, и вообще хотелось помыться, но Керай прекрасно понимал, что в ванну ему сейчас нельзя – на нём, как и на большинстве нелюдей, раны, конечно, заживали быстрее, чем на людях, но размачивать свежий шов было как минимум глупо. Хотя, можно же… эльф поднял руку и тут же уронил её обратно на кровать, сил не было, и те крохи магии, которые были доступны пиратскому капитану, сейчас не подчинялись ему.

– Ну, – сказал он сам себе, когда сделал над собой усилие и встал, – Так даже лучше, меньше вопросов будет, – эльф немного постоял и, развернувшись на каблуках, вышел к столу, на котором его ждал заботливо принесённый, правда, уже давно остывший, ужин.

Минут через тридцать, прихватив смену одежды и полотенце, Керай пошёл в трюм, туда, где в его носовой части был расположен душ для команды. Ещё через десять минут, упершись лбом в стену и стоя под тугими струями горячей воды, эльф размышлял, что ему, в сущности, сегодня опять неприлично повезло. Его не раздавило бортами кораблей, не зарубили на оружейной палубе, куда его закинул Сато, да и в целом он отделался только очередным шрамом, который затянется до белёсого состояния в течение недели. Он уже сейчас начинал чесаться, но даже это сделать эльфу сейчас было тяжело. Вместо этого он дотянулся до ручки, перекрывая воду, и сел на мокрый тёплый пол, прикрывая глаза.

В трюме было тихо. Где-то вдали было слышно тихое урчание двигателей и чей-то раскатистый храп. Девушка скользнула внутрь душевой, где тоже было на счастье тихо. Шума воды не было, отлично. Полки для вещей тоже были пусты. Лизбет затаила дыхание, но ничьих шагов слышно не было. Гадкий, гадкий Джо! Он сонно предложил ей Саймонса с его тазиком и кувшином. Как будто жалкие два литра воды могут смыть это все! Обычно её сторожил мистер Тук, который проверял всё ли в порядке и потом стоял в дверях спиной к ней, надежный как гора. Но ведь сейчас же уже поздно, все устали, и она быстренько. Корсет она сняла прямо в каюте, чтобы не возиться там с крючками и накладками – мужская фигура требовала жертв. Особенным еженощным счастьем теперь было снять бинт, туго стягивающий грудь. Она скинула вещи прямо на лавку и с полотенцем в охапку заскочила в душевую, нашаривая наощупь крючок. Рука натолкнулась на ткань. Резкий разворот, так что задетая ею чужая рубашка летит прямо на мокрый пол, и взгляд ловит заинтересованно смотрящего прямо на неё эльфа, сидящего на полу в душевой. Совершенно голого эльфа! Полотенце, судорожно прижатое к груди не сильно спасало ситуацию, потому что этот проклятый комок никак не хотел расправляться! Полупридушенный сип был единственным изданным ею звуком, хотя как никогда хотелось завизжать.

А сейчас эльф понял, что сегодня ему просто феерически везло. Его, задремавшего, разбудила возня в раздевалке, сначала Керай хотел рявкнуть, что, кто бы там ни был пусть убирается к Кракену, но тихий вздох облегчения, который издал этот кто-то заставил прикусить язык. Такой звук не мог издать никто из его команды, он был слишком женским. Вошедшая девушка была хороша. Ладная фигурка, которая, судя по разнице в цвете кожи между телом и шеей видела солнце разве что в далёком детстве, аккуратная грудь, которую совершенно не прикрывало так и не развернувшееся нормально полотенце, и следы бинтов на боках, которыми была замотана эта самая грудь, с целью сделать из хорошенькой девушки хорошенького мальчика.

– Доброй ночи, леди Элизбет, – эльф даже не пошевелился, продолжая смотреть.

«А ещё настоящая леди, попадая в затруднительное положение, всегда остается в первую очередь леди, можно просто одернуть юбку и сказать, что „всем показалось“» – учила её в своё время леди Кавендиш, когда юная мисс Беннет, упала с лошади и застряла в кустах задом кверху, с задранной до головы юбкой, расцарапанным подбородком и дикой истерикой от смеха других детей. От этого случая на подбородке остался шрам, как напоминание о главном уроке той достойной дамы. Поэтому остановив визг, достойный лишь дуры-горничной, которую господин прихватил за зад, она встряхнула полотенце, расправляя его и правильно распределяя по телу, и задрав подбородок вежливо ответила, будто тут был променад, а не совершенно возмутительная ситуация.

– Добрый ночи, капитан. Прошу прощения. Не ожидала тут никого увидеть.

В поклонах в такой ситуации нужды не было, и она просто развернулась, спокойно выходя из душевой. Вдогонку донеслось что-то подозрительно похожее на смешок.

– Если вы немного подождете, то я освобожу вам помещение. Ушел бы раньше, да задремал.

– Рада, что помогла вам, надеюсь, теперь вы будете спать в более приличном месте, – раздалось из раздевалки.

– Да уж, благодарю за столь приятную побудку, – эльф со стоном поднялся на ноги и прошлёпал к своим вещам. Рубашка была мокрой и её он решил не надевать, а просто забрать с собой, а вот штаны вполне себе сухими. Вытеревшись, Керай оделся, накинул полотенце на голову и вышел в раздевалку, которую прошёл в два шага, не смотря по сторонам и увлечённо вытирая волосы. В дверях он остановился и чуть повернул голову, – Если захотите что-нибудь более комфортное, мистер Беннет, то в моей каюте есть ванна, – чуть поклонившись, капитан перекинул через плечо мокрую рубашку и ушёл. Когда за ним закрылась дверь, Лизбет прекратила сражаться с пуговицами, которые не слушались дрожащих рук, и уткнулась головой в стенку. Боги. Что же за поганый день. Слезы потекли сами, и она еле слышно завыла. Все старания псу под хвост. Несколькими рваными движениями она опять скинула вещи и рванула под душ. Чего уж там теперь. Заодно хоть можно будет поплакать. Место, где сидел эльф, она старательно обошла. Боги, какой кошмар. Просто кошмар. Кое-как потом вытеревшись, она метнулась к себе и упала в постель, закутавшись по брови в спальник и одеяло. Её трясло. И что теперь будет? В середине ночи пришлось встать и прокрасться в каюту к Реджиналю, чтобы позаимствовать коньяк. Сон, несмотря на усталость, катастрофически успешно отгонялся попеременными наплывами паники и страха перед неопределенностью будущего, перед глазами стоял образ голого капитана, а тело трясло. Коньяк по вкусу был сильно хуже настоя валерьянки, но помог. Она хотя бы уснула, а что ей снилось, останется только её маленькой тайной.

Керай, не мучающийся никакими угрызениями совести, дошёл до своей каюты через камбуз. Поставив на стол добычу, он все таки доодевался. Понятно было, что девушка не воспользуется его предложением и не придёт, но все равно спать ему уже не хотелось, поэтому он сел и принялся сортировать бумаги, которые ему перенесли из капитанской каюты Неслыханной Щедрости. Там они уже были ни к чему, а вот эльф мог почерпнуть из них много интересного, начиная с маршрутов военных судов и заканчивая данными о счетах.