1

На улице было адское пекло, один дебил въехал в бампер другому, образовалась многокилометровая пробка. Курьер припарковал машину на стоянке и пошел пешком. По дороге ему попался кран с водой типа «качалка». Не стесняясь никого, он умылся из крана, снял майку, обвязал вокруг головы и так пошел в сторону офиса. Не мог он ждать, пока пробка рассосется. В его офисе командовали злые ремонтники, ломали все, что попадало под руку, гремели, дрелили, кричали, в общем, царил там полный хаос. Жара действовала и на них тоже. Оставлять этих людей одних с Любонькой он не мог. Хорошенькая барышня и пыль, звуки дрели, потные мужики…

Шел он и думал о своем, жалел пыльные деревья, уснувшие без дождя, думал о том, кто же купит Небоскреб, о своем ремонте в офисе. Пришлось пожертвовать заначку. Теперь он был полностью разорен и без офиса не было работы. Сначала навалилось отчаяние, потом вспомнилась старая мудрая присказка: «кто не работает, тот ест!». Он шел и думал о том, насколько справедливо это высказывание, когда натолкнулся на одноклассника. Не видел его наверное лет двадцать.

Остановились, потрещали, стирая с лицу пот. Лев даже толком не помнил, как зовут неприметного маленького паренька, всегда просившего списать математику. Паренек подрос в коренастого дядьку и оказался жокеем на ипподроме. Рассказывал он много и интересно, о лошадях, о женщинах, о своей сгоревшей даче, а когда узнал, что Лев без машины, потащил в закусочную. Лев наелся чебуреков и выпил две бутылки пива за счет словоохотливого однокашника. Народная мудрость подтвердилась. Значит, можно не беспокоиться. Когда надо все само упадет в твои руки, Курьер.

Разошлись они уже часов в пять, жара к тому времени не сильно убавилась, несчастные водители до сих пор стояли в пробаре и вид у всех был сильно измученный. Лев натянул майку, подкатил джинсы и продолжил путь пешком. Через пару кварталов он понял, откуда пробка. Дело было не в аварии, а в ретивых рабочих, раскопавших улицу. «Правильно сделал, что пошёл пешком, – похвалил он себя и тут началась катавасия. Или коловращение.

Проклятая жара в южном городке сделала свое дело, а может пиво было крепким, только сначала у него закружилось голова, потом все вокруг как-то смазалось и размылось. Зашевелился энергетический младенец в животе и оцарапал Курьера жесткими крыльями своего восприятия. Очень это было похоже на тот самый момент, когда он просыпался в Небоскребе. То есть, его ум освобождался от паразита. Увертливый паразит тут же подсказал причину попроще и по реальнее: солнечный удар. Напекло твое больное темечко, Левушка, вот и шатает, как пьяного. И еще – не хрен пиво пить в жару, ты ведь вообще не пьющий уже полгода!

Курьер отмел паразита в сторону и расслабился. Он ведь как на ладони бога, а разве ладонь его не донесет в нужное место? Перед глазами запрыгали солнечные зайчики, потом он на время ослеп, а когда прозрел, тихо присвистнул. Телом он управлять не мог, оно проваливалось в воронку в асфальте. Было так жарко, что асфальт полностью расплавился и стал жидким.

«Черт возьми! Да что за…» – прорычал Лев, пытаясь ухватиться за воздух, чтобы не провалится в гребанную воронку. О том, как такое могло случиться, что асфальт расплавился в лаву, ему некогда было думать. Вокруг все потемнело, солнце пропало, пространство стало серым и одинаковым. Сверху серого тумана на все наложились светящиеся нити. «Хорошо», – промычал Курьер, энергетические нити означали, что паразит сознания свалил и сейчас он, как истинный маг Небоскреба, видит мир таким как есть: переплетение полей и конструкции матрицы. Дома стали прозрачными, от машин остались только каркасы, и все это переплеталось светящимися жгутами, все это было связано в одну единую сложную конструкцию.

Так он видел в Небоскребе и был уверен, что вне его стен такое волшебство невозможно. Оказалось возможным. Жара, расслабленность, плюс пиво – и чудо свершилось. Он видел удивительный и гудящий мир. Каждая нить света гудела, по ней перетекала энергия. Эта энергия составляла мир вокруг, но была укрыта мишурой шаблонов, умело раскинутой паразитом ума, чужим неорганоидом, вживленным в каждого человека.

Лев посмотрел на людей и пришел в ужас: все они были заражены, на всех сидели твари, пожирающая свет человека. Курьер схватился за край асфальтовой воронки и взвыл от ужаса, от безысходности, от отчаяния. Рядом протекала нить энергии, он выпустил из живота щупальца и вплел их в этот свет, немного подтянулся и выбросил ноги наверх энергетической воронки. Воронка закрылась, он услышал вокруг сочувствующие крики и позволил себя вытащить. Чьи-то сильные руки подхватили его и усадили на горячий асфальт. Нити пропали, мир вернулся к обычному течению.

Стало очень грустно, до слез, – так хреново было только после того, как он в Сатори смешал виски с шампанским и запил сладким грузинским вином. Пожилая женщина поливала его больную макушку теплой водой из потертой бутылки, рядом ржали мальчишки и прятали взгляды. Трое рабочих укоризненно смотрели, оставив работу, а интеллигентного вида мужчина командовал перенести несчастного в тень. Видимо он и был тем героем, который вытащил Льва, упавшего в канаву, раскопанную рабочими. Вокруг собралась любопытная толпа.

– Мне уже лучше, спасибо! – он встал и на ватных ногах побрел дальше по улице, продолжая всех благодарить. – Просто тепловой удар, все нормально…

На самом деле ничего нормального в его обмороке не было. Видение улиц, пронизанных энергетическими конструкциями, не выходило из головы. Он видел, что всё соединено нитями света: дома, дорога, деревья, машины, лавки, люди и даже мелкие животные и насекомые. Это был единый мир, Людвиг был прав. И как-то все это пересекалось с тем сном, что он показал весной. Но как именно, Лев не мог вспомнить. Все путалось в голове, от жары, от пива, от теплового удара, от паразита, вернувшегося к трансляции мира по заданным шаблонам.

Он добрел до офиса и с облегчением упал на диван для клиентов. Вокруг царила разруха, Любонька давно ушла, работала дрель, летела пыль, стучал молоток. Офис стал похож на Помпеи после извержения Везувия. Надо было идти домой и оставить все к черту, тем более что он понятия не имел, как нужно контролировать ремонт и какие распоряжения отдавать. Один из ремонтников, грузный мужик с лысым яйцеобразным черепом подошел ко Льву и спросил, косясь куда-то вбок:

– Шкаф куда ставим, хозяин?

– Напротив входа, я же вчера карандашом отметил. – Он пришел в себя и стал «старым добрым» вредным директором. Но посмотрел на рабочего и содрогнулся. Выглядел он как человек, но был одним из нелюдей. Длинная кувшиноподобная структура светилась приглушенным синим светом, энергетические нити не присоединялись к нему, как у людей, а проходили мимо. Лев нахмурился и вдруг выплюнул с ненавистью: – Уходи!

Нелюдь понял, что его раскрыли, издал несколько клокочущих звуков, лицо его поплыло, глаза затянулись тьмой. Он как будто в два раза вырос в росте и навис над «хозяином», распуская тьму вокруг себя. Лев сначала испугался, так все было неожиданно и мерзко, но потом вспомнил, как он замочил Серого и подумал: какой-то убогий упырь после Серого будит его пугать? Да детский лепет! Вскочил, схватил стоящую рядом метлу и ткнул в грудь нахальному чужаку. Тот зашипел, как змея, но тут же сдулся, стал обычных размеров, собрался и опять стал человеком.

– Да я что… – вдруг противно заныл и стал отодвигать метлу от себя, – я ж ничего, хозяин. Я как все, просто работаю. Деньги нужны, застрял я здесь…

Было похоже на правду, но Лев не сводил с него взгляда. А если шпион? Нет, не похож он был, какой-то несчастный и слабый. Пугал конечно, но реально сам боялся. И продолжал бормотать цыганские приговорки:

– Да я же в две смены, хозяин, не выгоняй, все по первому классу сделаю, все, что хочешь, только скажи. Я ведь могу пригодиться, ты подумай, ты и я…

– Эй, ну-ка стоп, никаких «ты и я»! – Лев содрогнулся от отвращения, но потом задумался. Интересно, а что может этот чудик? А если его использовать? Он наверняка знает больше обо всех этих делах, чем сам Лев. – Ты кто и откуда?

– Я-то наш, только с темной стороны. Я уже почти был человеком, но меня всего ободрали… Вот и батрачу тут, нужно вытащить свое тело из того мира.

Лев ничего не понял из сказанного, но у него появилось ощущение, что мир не так добр, как он думает и многие его тайны (очень многие) до сих пор не раскрыты.

– Сколько тебе денег надо?

– Сто тысяч, на половину тела.

– Иди работай, я подумаю. Мне нужна будет информация. Как тебя зовут?

– Здесь Ваня, а там у нас нет имен, ты же знаешь, хозяин.

Лев ничего не знал, ни о какой темной стороне, и тем более о том какие у кого имена есть или нет. Ничего он не знал. Курица слепая! Но разговор с нелюдем Ваней оставил впечатление, что где-то есть миры, в которых еще хуже, чем здесь. Денег совсем не было, но узнать о темной стороне ой как хотелось.

Вечером, когда рабочие ушли, бросив в углу пыльные и вонючие комбинезоны, Лев поманил пальцем Ваню и тот покорно, как побитая собака подошел, опустив глаза в пол. Сложилось впечатление, что он ждал, когда его позовут.

– Садись. Пить хочешь?

– Так это, неудобно, хозяин…

– Ничего, никто ведь не видит?

Ваня обернулся по сторонам, уселся на офисный стул, уцелевший от вандализма Серых. Испачкал его грязными штанами, засмущался, воды, правда, выпил с удовольствием. Смотреть в глаза он не решался.

– Боишься меня? – догадался Лев.

– Я вообще от магов держусь подальше, мне неприятности не нужны. Я – честный, ни к кому не цепляюсь.

Льву слово «маг» польстило, насчет цепляния он не понял. Надо было как-то вести разговор так, чтобы нелюдь не узнал о полном неведении «хозяина». И откуда это раболепие, это непонятное преклонение? Хотя первой реакцией неорганоида Вани было желание напугать, а никак не преклонить колени, мягким и пушистым он стал лишь после того, как Лев его приструнил.

– А ты что можешь, Ваня?

– Да как все. Пугать могу, вещи всякие добывать, нырнуть во тьму могу, только не надолго, потому что половины тела нет. А ты хозяин, как старый маг или как новый?

Вот еще вопросик. Лев почесал макушку, пощупал кожу – на миг показалось, что она какая-то мягкая, как тот асфальт на улице. Может от жары его мозги совсем размякли? Присмотрелся к визави. Ваня вдруг показался ему симпатичным, возможно потому что называл «хозяином», но все же он был чужим и холодным, от его присутствия в комнате стало прохладно, можно было даже не устанавливать кондюк. Лев проникся моментом: он сидел и болтал с тем, кто не был человеком; тем, кто бывал на темной стороне и кто был готов ему служить.

– Ну ты же сам видишь! – ничего другого «хозяину» в голову не пришло.

– Да не пойму я, все у вас запечатано на солнечном сплетении.

Они словно говорили на разных языках. Льва подмывало признаться, что он не в курсе, о чем говорит Ваня, но тогда тот утратил бы уважение и сбежал бы прочь. Лев решил продолжить игру в великого мага, напустил на себя важности и стукнул по полу палкой от швабры:

– А я вот четко вижу, что тебя бы устроило, старый пройдоха!

– Хозяин меня простит! – Ваня вдруг рухнул вниз и стал обнимать туфли Льва.

Сделалось очень неудобная ситуация. Большой дядька в грязной одежде ползал на полу, бормотал и плакал, целуя обувь директора офиса. А ну-ка зайдет Костя или кто из соседнего кабинета, как тогда Лев все объяснит? Надо было прекратить цирк и отпустить несчастного Ваню, потерявшего половину тела.

– Эй, прекрати! Совсем спятил… Сядь, пожалуйста. Я подумаю, но не проси.

– Я могу в тыкву или даже в бутылку.

Он смотрел на Льва преданными глазами и даже руки сложил как для молитвы. Пора было прекращать фарс, но Лев позволил себе последнее шоу.

– Покажи! – и протянул бутылку из-под минералки.

На лице Вани появилось отчаяние:

– Но она же пластиковая!

– А кому сейчас легко? – притворно вздохнул Лев. – Так что?

Ваня кивнул, снял кепку, немного помедлил, потом как-то резко упал на пол, словно хотел себя сильно ударить. Лев с замирающим сердцем следил за его действиями, не зная, что будет дальше. Он представил хохочущую физиономию Людвига. Наверняка, он делал не то, что положено истинному магу Небоскреба, но все зашло слишком далеко.

Упавшее тело осталось лежать неподвижно, а из открытого рта вырвалась струйка серого тумана и перетекла в бутылку из-под минералки. Бутылка опрокинулась и заполнилась тьмой, причем тьма это была абсолютно живая. Она шевелилась и перетекала, в ней появлялись вспышки разных оттенков, от ярко-желтого до темно-фиолетового. Это и был истинный лик Вани-неорганоида. Тело было не живым. «Труп? – с отвращением подумал Лев. – Или искусственный организм?»

Прикасаться к нему не хотелось.

– Круто…Эй, вылезай обратно! Вань, слышишь?

Ничего не происходило, бутылка так и осталась лежать на полу. Лев взял ее и удивился невероятной тяжести. Придется взять сосуд с неорганоидом с собой, кажется этого он и хотел. Только вот зачем? Ничего не оставалось, как позвонить Людвигу. Он набрал номер, но автоответчик вежливо объяснил, что Людвиг занят и сейчас ответить не может. Вот незадача, доигрался, Курьер! Что теперь делать?

Он завернул бутылку в газету и сунул в пакет. Потом передумал, достал из пакета, нашел в офисе веревку и привязал к ремню у