омкины страдания, возможно, слегка отвлекали Елизавету от собственных мрачных мыслей, а может быть, временно придавали ее жизни искомый смысл. Ей, как никогда раньше, хотелось вернуть отца к нормальной жизни, возможно, потому, что ей это дало бы надежду на успешное завершение собственных поисков. Что могло бы стать еще большим утешением, чем отец, справившийся с самым тяжелым кризисом в своей жизни? Вот только ни молодая талантливая девушка, ни ее по-прежнему талантливый отец не могли разрешить все эти трудные вопросы за другого. Каждому полагался свой крест.