Да, муж мой, да, господин мой».
Не выдержал он однажды, сорвал со стены плеть, нож острый, упал перед ней на колени:
– Избей меня, убей, Олюшка, не могу я так больше; чудовище я, что поднял руку не на врага на поле брани, а на тебя, на женщину, на супругу свою верную. Не делала ты мне зла, а только отплатил я тебе яростью своей.
А королева первый раз на него взгляд подняла и сказала тихо:
– Да что же я, зверь, чтобы бить и убивать?