Нории опустил голову ей на плечо и легко, словно на прощание, коснулся ее шеи губами. Непримиримая женщина, чья гордость куда сильнее любви, все-таки сокрушила его. И сейчас не дала подержаться, опереться: подождала минут десять, уперлась ладонями ему в грудь и оттолкнула, встала. Молча отвернулась и пошла к сестре. А он так и остался сидеть на мерзлой земле, глядя на ее ровные плечи и злое, неуступчивое пламя.
Демьян дослушал Свенсена – и лицо медвежьего короля постепенно становилось жестоким, звериным, и ладонь, которой он гладил по ввалившемуся боку столько перенесшую из-за него и ради него Полину, периодически сжималась в кулак.