Глава 1

Кира стояла перед зеркалом и внимательно разглядывала свое отражение. Безупречная фигура, длинные точеные ноги, осиная талия, упругая грудь, бархатная кожа. Красивые черные волосы блестящей волной падали на спину. Выразительные карие глаза с пушистыми ресницами, чуть вздернутый носик и яркие пухлые губы. Девушка прекрасно знала о своей выразительной и броской внешности, всегда гордилась ею, но сейчас, стоя перед зеркалом, почему-то злилась.

– И что же мне теперь прикажете с этим делать? – недовольно проворчала она. – На панель идти, чтоб денег заработать? Судя по тому, как мне везет в последнее время, наверное, так и придется сделать. Тьфу, ну что за дурацкие мысли лезут в голову? – сплюнула Кира. – Будем надеяться, что сегодня колесо фортуны завертелось в нужном направлении и удача наконец улыбнется мне. Она мне так сейчас нужна, просто необходима, – вздохнула она. – Не может же черная полоса длиться бесконечно? После ночи всегда наступает утро. Так всегда говорила моя бабуля.

Вот уже три раза Кира пробовала устроиться на работу секретарем-референтом, но каждый раз после собеседования уходила и больше не возвращалась. Нет, ей не отказывали, а совсем наоборот, давали понять, что она подходит как нельзя лучше. Но она прекрасно видела и понимала, почему ее берут и для чего она подходит. Ее удивляло, что никого особо не интересуют ее профессиональные качества, а лишь внешние данные. Она, естественно, понимала, что любому руководителю хочется иметь при себе не старуху Шапокляк, а даму приятной наружности, но ведь при этом она должна и уметь что-то. Но Киру даже ни разу не протестировали на знание языков, стенографии, компьютера. Ее рассматривали откровенно раздевающим взглядом, от которого она чувствовала себя монашкой на нудистском пляже. Такой распорядок служебных обязанностей ее совершенно не устраивал, и она уходила.

И вот сейчас, стоя перед зеркалом, девушка напряженно соображала, что же ей делать. Деньги, которые у нее оставались после смерти бабушки, уже давно закончились. Все золотые украшения, которые были у Киры, она отнесла в ломбард, и они там пропали, потому что выкупить их было не на что. Оставались еще бабушкины, но к ним она не прикасалась и никогда не сделает этого, что бы ни случилось. Украшения передавались из поколения в поколение вот уже много лет, это было семейной традицией. Даже в годы войны, когда кругом царили разруха и голод, семья Романовых сберегла их. И вот сейчас эти драгоценности перешли к Кире, которая должна будет передать их своим детям, а те своим, и так далее. Она прекрасно знала, что они очень дорого стоят и если их продать, то все проблемы сразу же решатся как нечего делать. Но у Киры ни разу не возникло даже мысли об этом. Она перебивалась как могла и терпеливо сама себя уговаривала: «Ничего, это временно, скоро все будет хорошо, а пока придется немного потерпеть».

Девушка один раз даже пробовала поехать на рынок, чтобы продать там свою кофточку, но так и не сумела. Вытащив ее из сумки и развернув в руках, она опустила голову, чтобы окружающие не видели, как пылают ее щеки. Рядом с ней стояла бойкая бабенка и расхваливала свой товар звучным голосом:

– Подходите, покупайте, дешевле, чем у меня, на всем рынке не купите! Гражданочка, посмотрите, какая юбочка, прям на вас сшитая. Вы в ней как королевна будете ходить.

– Ага, с моими габаритами да еще в такой юбке я буду как баба на чайник, а не как королевна, – хохотнула та, прикладывая юбку к тому месту, где у нее когда-то была талия.

– А чего стесняться своих размеров? Я вон тоже не дюймовочка и с гордостью ношу то, чем меня природа наградила. И надеваю всегда то, что нравится. Хорошего человека чем больше, тем лучше, – тут же нашлась продавщица. – Где ж нам модельную фигуру взять, раз конституция такая?

– Жрать поменьше надо, тогда само собой все возьмется, – проворчал мужик, расположившийся рядом с бойкой продавщицей. Он разложил вокруг себя для продажи плетеные корзинки, туесочки и подставочки для горячей посуды. Сам присел на раскладной стульчик и смотрел сейчас на пышнотелых женщин снизу вверх недовольным прищуренным глазом.

– Я и гляжу, ты на вынужденной диете постоянно сидишь, кожа да кости. Небось и жена такая же заморенная и злая от недоедания, – не полезла за словом в карман продавщица. – А меня мой мужик и такую обожает. Говорит, что лучше тебя, моя пышечка, никого нет. Наукой давно доказано, что полные люди – самые добрые. Граждане, подходите на распродажу, отдаю качественные вещи почти даром! Не проходите мимо, купите у меня, потом будете носить и добрым словом вспоминать, – снова закричала она, улыбаясь добродушной улыбкой. На ее щеках горел здоровый румянец, а из-под шапочки выбились белокурые кудряшки, отчего лицо казалось молодым и милым.

Кира, постояв минут двадцать – двадцать пять, поняла, что никогда не сумеет продать свою кофточку. Из покупателей, которые толпой шли мимо, никто даже ни разу не поинтересовался ее товаром, и девушка поспешно сунула кофту обратно в сумку.

«Это совсем не для меня, – подумала она. – Я никогда не сумею вот так, как эта женщина», – посмотрела она на румяную продавщицу, которая продолжала зазывать покупателей, не переставая улыбаться всем, кто к ней подходил.

– Нужно срочно искать нормальную работу, а не на рынке стоять, – вздохнула девушка и пошла к автобусной остановке.

Раньше Кира никак не могла устроиться на службу: она была на последнем курсе университета и писала дипломную работу. По этой причине девушка отказывала себе во всем, ничего не покупала и даже экономила на питании. Днем она сидела за дипломом, а по ночам переводила тексты, чтобы хоть сколько-нибудь заработать на жизнь. Этого, естественно, не хватало, и ей постоянно приходилось просить в долг у своей подруги Кати. Деваться просто было некуда, оставалось совсем чуть-чуть, совсем немного перебиться, а там – диплом, свободный выбор, и все двери открыты. Катя никогда не отказывала подруге, она была замужем за человеком, который очень хорошо зарабатывал, поэтому деньги у нее всегда были, причем в любом количестве. Кира занимала у нее небольшие суммы, но в результате накопилось уже достаточно много. С Катей они были лучшими подругами, еще со школы, поэтому та никогда не напоминала о долге и, когда Кира сама заводила об этом разговор, махала руками:

– Прекрати немедленно, Кирюша, отдашь, когда сможешь, а если не сможешь, не беда, у моего Родьки этих бумажек – завались. Я иногда думаю, может, у него подпольный монетный двор имеется? – хохотала Катя. – Шучу, конечно, работает он как приговоренный, скоро, наверное, забуду, как мой ненаглядный супруг выглядит. Так что не переживай о долге, поверь, умереть с голода нам не грозит. Я рада, что могу тебе помочь хоть чем-то.

Но Кира все равно очень переживала по этому поводу, она ужасно не любила быть кому-то обязанной, пусть это и была ее лучшая подруга. Гордость и достоинство в ней перевешивали над всеми остальными качествами характера, уж такой воспитала ее бабушка. Та всегда считала, что гордость для женщины – главное достояние, а уж потом – все остальное.

– Женщина может быть не очень красива, но, если она умна, горда и знает себе цену, мужчины всегда обратят на нее внимание, – говаривала заслуженная актриса Евгения Александровна Романова. Кстати, она очень гордилась своей фамилией. Женщина хоть и знала, что не имеет никакого отношения к царственной династии, но ей все равно было приятно быть однофамилицей русских монархов.

– В сегодняшнее время из любой крокодилицы можно сделать конфетку. И косметика какая хочешь, и пластическая хирургия к твоим услугам, даже ногти и волосы наращивать научились. Я уж не говорю о силиконовой груди, ягодицах и прочих частях тела. Но уверяю тебя, Кирюша, что все это пустой звук, просто красивая оболочка, если женщина не знает цены своим внутренним, душевным качествам и не умеет гордиться этим. Я не говорю тебе сейчас о той гордости, которую называют эгоистичной и заносчивой, нет, я говорю о достоинстве. А тебе с такой внешностью нужно помнить об этом в первую очередь. На красивых женщин мужчины смотрят, как дети на игрушку, которая привлекает своей яркостью. Никогда не позволяй на себя так смотреть, будь всегда гордой, и это оценят.

Кира очень хорошо усвоила уроки своей бабки и никогда не смогла бы перешагнуть через свое достоинство, пусть даже умирала бы с голоду. Вот по этой причине она уже в который раз и уходила от работодателя, снова оставаясь без места, зато с гордо поднятой головой. После окончания университета Кира стала дипломированным специалистом и искала сейчас нормальную работу, соответствующую ее профессиональным качествам. Прежде чем начать поиски, она окончила еще и специальные курсы секретарей-референтов, чтобы, помимо университетского диплома, иметь и профессиональные навыки. Кира разослала свое резюме в пять корпоративных холдингов, в трех она уже побывала, а сегодня должна была идти в четвертый. Вчера ей на электронную почту пришло письмо, в котором говорилось, что ее приглашают на собеседование. На эту компанию она возлагала большие надежды, так как два дня назад прошла там тестирование, чем приятно была удивлена. В предыдущих трех фирмах никто даже не подумал этого делать. Тест она прошла на «отлично», во всяком случае, ей так показалось, и вот сегодня ее приглашали на собеседование к самому президенту компании.

– Ладно, сегодня я вам устрою костюмированный карнавал! Недаром я внучка актрисы, – усмехнулась девушка и начала одеваться.

Она подобрала волосы и сделала строгий пучок. На лицо нанесла немного тонированного крема, чтобы оно выглядело не таким цветущим. Вместе с лицом крем затонировал брови с ресницами, и теперь те выглядели практически бесцветными. Дальше Кира перешла к одежде. Она надела юбку ниже колен и пиджак на пару размеров больше, чем положено, поэтому он казался мешковатым. Под пиджак была надета белая блузка со строгим воротничком, которые носили в семидесятых годах. Всю эту одежду она нашла в шкафу, который стоял в комнате бабушки. Евгения Александровна умерла чуть меньше года назад. Соседка с нижнего этажа еще на поминках, сразу же после похорон, говорила Кире, что после сорока дней нужно отдать или выбросить вещи покойной. Вроде бы так принято, чтобы ничто не задерживало здесь, в этом мире, новопреставленную. Кира не верила во всякие предрассудки, но вещи обещала отнести к мусорному контейнеру, чтобы их могли разобрать бомжи. Прошло сорок дней, потом еще сорок и еще сорок. Скоро исполнится годовщина, а у Киры до сих пор не поднялась рука выбросить или кому-нибудь отдать эти вещи. Бабушка была самым родным и близким человеком для девушки, это ей она обязана своим воспитанием и образованием. Евгения Александровна была коренной москвичкой. Ее родители были еще из тех, кто относился к старой московской интеллигенции. Воспитание она получила соответственное. Женщина была образованна и умна. В меру добра, интеллигентна и талантлива. Иногда строга, когда того требовала ситуация, но и не лишена чувства юмора. Она очень строго относилась к своей внешности, всегда следила за модой и старалась выглядеть как можно элегантнее. Но при этом она не пренебрегала иногда крепким словцом, курила сигареты, вставляя их в длинный мундштук, и не прочь была пропустить рюмочку хорошего коньяка перед ужином. Она не боялась старости, говорила, что в каждом возрасте есть своя прелесть, но тем не менее всегда стремилась выглядеть моложе своих лет. До самого конца, даже тогда, когда уже серьезно болела, она по утрам тщательно укладывала волосы, припудривала лицо, красила губы и надевала свой яркий атласный халат. Только после этого она спокойно укладывалась на высокие подушки в белоснежных кружевных наволочках и брала в руки свою любимую книгу, сборник стихов Блока.

– Вот теперь я готова к приему гостей, если таковые вдруг объявятся, – улыбалась она своей неотразимой улыбкой актрисы. – Пусть не думают, что если Романова заболела, значит, совсем потеряла форму и вышла в тираж. Я еще им всем покажу, что такое настоящая актриса! Я обязательно еще выйду на сцену и, как всегда, с блеском сыграю королеву Гертруду. Умирать я буду только на сцене!

Раньше в доме актрисы всегда собиралась целая толпа народу. Как в шутку выражалась женщина, богемная тусовка. Сколько Кира помнит себя, с самого детства она привыкла к тому, что у них в доме всегда было весело и шумно. Приходили актеры и режиссеры, писатели и композиторы, поэты и художники. Обсуждались политика, мода, культура, поэзия, живопись, музыка и многое другое. Девочка никогда не была обделена любовью и вниманием, все относились к ней как к вполне взрослой, и ей это очень нравилось. Бабушка приложила все силы, чтобы Кира получила хорошее образование. Благодаря ей девушка знала два языка в совершенстве, играла на фортепьяно, занималась конным спортом и танцами, изучила этикет и эстетику. А когда поступила в университет, очень серьезно увлеклась техникой йоги. Родители Киры разошлись, когда той еще не исполнилось и трех лет. Отец ушел и больше никогда не возвращался, а мать, немного поплакав в подушку, меньше чем через год выскочила замуж за иностранца. Виктория, долго не раздумывая, укатила с новым мужем в Америку, оставив трехлетнюю дочь Кирюшу, так ласково она ее называла, на попечение своей матери. Почти четверть века назад, тогда еще при социалистической политике СССР, такой поступок рассматривался очень негативно, и этот негатив сразу же отразился на отношении к членам семьи. Бабушка Киры, заслуженная актриса, сразу же лишилась ведущих ролей, и первое время им было очень трудно. К счастью, шесть месяцев спустя мать Киры нашла способ помогать им. Эта помощь была очень кстати, потому что через некоторое время и вовсе грянула перестройка, и всем служителям искусства тогда пришлось несладко. Не только актеры кино, но и артисты театров остались тогда практически без работы и старались найти какие-то другие пути, чтобы заработать средства к существованию. В числе безработных была и актриса Романова, и, если бы не помощь матери Киры, неизвестно, как бы они смогли жить. Только во второй половине девяностых Евгению Александровну Романову вновь пригласили в театр, и она с радостью согласилась. А до этого времени Виктория регулярно звонила и присылала деньги в течение пятнадцати лет, а потом, чуть более пяти лет назад, вдруг внезапно пропала, и даже звонки прекратились совсем. Евгения Александровна пыталась что-то выяснить, но безрезультатно. Она очень переживала по этому поводу, но любимой внучке Кире ничего не говорила. Если честно, то девушка не слишком заостряла на этом факте внимание, потому что практически не помнила ту женщину, которая считалась ее матерью. Поэтому ее мало волновало, что она вдруг куда-то исчезла. Правда, когда умерла бабушка, Кира тоже пробовала разыскать мать, чтобы сообщить ей об этом, но ее попытки также не увенчались успехом. Тот номер телефона, который был у Евгении Александровны в записной книжке, уже давно принадлежал другим людям. Что случилось с Викторией, ее матерью, девушка так и не знала до сих пор. Люди, которые жили теперь в том доме, куда звонила Кира, ничего не могли сказать. Они купили этот дом через риелтора по недвижимости, поэтому прежних хозяев даже не видели и ничего о них не знали. Вот так и оборвалась последняя ниточка, которая когда-то связывала их. Впрочем, Киру опять же не очень расстроило данное обстоятельство. Как уже было сказано, она совсем не помнила свою мать, и лишь фотография, которая висела на стене у бабушки в комнате, говорила о том, что такая женщина все же существует.

Кира внимательно посмотрела на себя в зеркало и нацепила на нос большие очки с простыми, слегка затемненными стеклами, что придало ей вид училки-зануды. Очки нашлись у Евгении Александровны в сундучке, в нем лежало много театральных мелочей, к которым та относилась очень трепетно. Уже когда она серьезно болела и практически не вставала с постели, она очень часто просила Киру принести ей этот сундучок. Перебирая милые сердцу безделушки, актриса вспоминала:

– Вот в этих сережках я играла роль Катерины в «Грозе». Вот в этих жемчужных бусах и с этим веером – Гертруду в «Гамлете», а вот в этих очках – учительницу русского языка и литературы из «Школьного вальса».

И вот сейчас ее внучке пригодился этот сундучок.

Оставшись довольна своей «странной» внешностью, Кира прихватила дамскую сумочку и прошла в прихожую. Сначала она по привычке хотела надеть туфельки на шпильке, но потом решила, что образ должен быть законченным, залезла в шкаф и достала лодочки на низком каблуке.

«Как раз то, что нужно. Будем надеяться, что все это, вместе взятое «безобразие», поможет мне наконец получить работу, которую я хочу», – подумала девушка, бросив последний взгляд на свое отражение.

На нее смотрела строгая дама неопределенного возраста, с бесцветным лицом, лишенным макияжа, в огромных очках, с пучком на голове и в черном мешковатом костюме, который совершенно скрывал фигуру и от этого смотрелся немного нелепо.

– Ну, с богом, – выдохнула девушка и торопливо вышла из квартиры.

* * *

Кира подъехала к нужному месту и, выйдя из маршрутного такси, посмотрела на огромное здание, которое было практически все из стекла.

«Как в аквариуме», – подумала девушка и пошла к центральному входу. Как только она вошла в огромный холл, к ней тут же подошел секьюрити и поинтересовался:

– Чем я могу вам помочь, мадам?

«Надо же, как я хорошо, оказывается, сумела измениться, раз меня называют мадам! Может, мне стоило пойти по стопам своей бабули? Что зря таланту пропадать?» – усмехнулась про себя Кира.

– Я на собеседование в «Холдинг-Грандес», – не глядя на молодого человека, ответила она. – Мне назначена встреча с президентом компании.

Огромные очки постоянно сползали на нос, и девушка их нервно поправляла.

– Лифт направо, одиннадцатый этаж, – любезно проинформировал охранник и тут же потерял к посетительнице всякий интерес.

Девушка прошла к лифту, где уже стояли три человека. Когда тот спустился, из него вышла толпа народа, и Кира вместе с ожидающими вошла в кабинку. На стене было большое зеркало, и девушка невольно вздрогнула, когда посмотрела на свое отражение.

«Боже мой, кажется, я переборщила, – подумала она, не отрывая взгляда от своего отражения. – Что, интересно, скажет президент, когда увидит перед собой мадам с паспортными данными вчерашней студентки? А, будь что будет, назад все равно дороги нет, – мысленно махнула она рукой. – Как говорится, откажут, значит, откажут. Хуже, чем есть, все равно уже быть не может. Пойду тогда на рынок огурцами торговать», – усмехнулась Кира.