© Алымова И. Ю., текст, 2024

© Савченкова Е. А., ил., 2024

© Schutterstock, ил., 2024

© ООО «Феникс», оформление, 2024

* * *

Посвящается Зеленограду, когда-то скрытому со всех карт городу высоких технологий среди лесов

1

У меня только половина лица. За свои четырнадцать лет я убедилась: так жить – отвратно. Нечестно, жалко, обидно! Чем дальше, тем хуже. Ну за что мне это, за что? Половина лица смотрит на мир, пусть даже и несправедливый, злой. Вторая половина таится в зачёсанных вперёд волосах, в большом капюшоне толстовки, который умеет плотно держать волосы и не спадать. И хотя внутри у меня целый мир – такой же, как у каждого из вас, – снаружи я совсем не целостна. И каждое утро трачу полтюбика тоналки на тайную половину лица, чтобы просто выйти из дома.

* * *

Восьмой «В» – ах-ха, более подходящего класса для меня не найти. «В» равно «вакуум» – пространство, свободное от вещества. Это мы уже выучили в школе («Садись, пять!»).

Я в восьмом классе. Я в вакууме. Мой вакуум ходит вместе со мной, он живёт в моих волосах, в капюшоне толстовки оверсайз. Я свободна от веществ «дружба» и «любовь». Согласитесь, сложно быть спутником получеловека – человека с половинчатым лицом.

«Вакуум – среда, состоящая из газа при давлении значительно ниже атмосферного», – это мой папа уточнил бы. Учёного-физика колотит от мысли, что его дочь (да и все вокруг, что уж!) знакома с терминами и явлениями только поверхностно. Алексей Перемятов – звезда городского Научно-исследовательского института. И я, Кристина Перемятова, «при давлении значительно ниже атмосферного». Пап, я знаю, как это «значительно ниже» называется в жизни: «аутсайдер». Я аутсайдер. В твоём любимом физмат-классе, куда я так не хотела и куда мне пришлось идти благодаря вердикту завуча: «Перемятова? Ну конечно же, по стопам великого отца!»

Ладно. Спасибо хотя бы за «Кристину». Папа топил за «научные» имена. Я могла быть Наной (привет, «наноэлектроника»), Евой/Элей/Эвой (от «эврика!»). Наверное, папа мог бы дойти и до имён Инна («инерция»), Сима («сингулярность»). Кстати, а почему родители не вспомнили красивое человеческое имя Света (есть же термин «скорость света», ну!)? Но мама предложила «Кристину». «Алёша, имя похоже на „кристалл“, „кристаллическую решётку“ и (уверена, это она сказала уже тише)… немного на имя прекрасного сказочника Ганса Христиана Андерсена», – так предложила мама, и папа согласился на дочь-кристалл. Хотя… я бы не удивилась, если бы мама выбрала имя «Кристина» из-за выражения «кристально чисто» (ах-ха).

«Кар-р, кр-р-р!» – это воронята за окном. На этаж выше у соседей на балконе ворона устроила гнездо и вывела воронят. Они уже выросли, учились летать и бродили по изогнутому карнизу балкона, который цеплялся за выступ в фасаде, как упрямое растение. Воронята каркали и заглядывали в моё окно. Эти «кар-р» ужасно бесили маму, и… поэтому радовали меня! Пусть каркают, вносят прекрасный элемент хаоса в священный мамин уют!

Это «кр-р-р!» идеально подходит к постеру над кроватью. EVANESCENCE!^[1] Обожаю! Готическая красавица Эми Ли с пронзительными глазами и чёрными волосами, которые взлетают над головой фронтвумен, словно крылья всемогущей вороны. И всё это на фоне лунного затмения, «кровавой луны». Просто вау! Сколько раз я вставляла «уши» и врубала «Going under»!^[2]

 
Always confusing the thoughts in my head, (Oh)
So I can’t trust myself anymore…
 

 
Мои мысли всегда сбивают меня с толку,
Поэтому я больше не могу доверять себе.
 

Круто Эми Ли кричит в песне! И так красиво! Как же классно, что однажды я нашла Evanescence, когда гуглила готик-рок в интернете!

Не доверять себе. Кипеть, но не кричать. Не смотреть. А это уже про меня.

Даже зеркало в моей комнате спрятано внутри шкафа. Откроешь дверцу – пожалуйста, любуйся (нет). Гримируйся. Если нужно выходить из дома, не пропусти ни миллиметра. Потому что у гения науки, боготворящего точность формул и гармонию законов физики, и фармацевта, превратившего квартиру в храм чистоты и порядка (с симметричными подушками на диване!), родилась я.

Девочка с половиной лица.

Половиной лица, захваченной большой коричнево-серой родинкой. Огромной картой континентов нежеланного мира, окружённых белым океаном нетронутой чистой кожи. Океаном, с вызовом вглядываясь в который через зеркало на распахнутой дверце шкафа, я… тону снова и снова.

2

Волосы на затылке уже отросли, почти ощетинились. Чёрт! Так быстро, за неделю! Мама обязательно заметит: «Ренат, ты следишь за тем, как выглядишь?» Мамина причёска всегда идеальна: пышное каре волосок к волоску, монолитная красота такой укладки магнитит внимание. Оценивая, папа глянет на меня и поправит запонку на белоснежном рукаве свежей рубашки. Старший брат и младшая сестра переглянутся и хмыкнут. Как так вышло, что они на одной волне, хотя разница в возрасте у них больше, чем у меня с каждым из них? Да пофиг! Думать о слабости, жалеть себя – это не в принципах семьи Рено. Я звено драгоценности города, золотой цепочки на его шее, отпрыск семьи бизнесменов, на которых держится развитие городской инфраструктуры, и мне это нравится! Отправлю сообщение семейному парикмахеру и поправлю причёску сегодня же. А сейчас пора идти в школу. К кротам.

Учёные говорят, слепые кроты легко ориентируются в пространстве благодаря стереообонянию. Вдыхая воздух, анализируя поступающие в ноздри запахи, крот определяет местоположение их источника. Не знаю, почему я выбрал именно «кротов». Можно было выбрать змей, жуков или летучих мышей – они видят тепловое излучение и стремятся к нему. Или собак – они тоже улавливают это излучение, к тому же умеют и любят служить. Но нет. Тех, кто сопровождает меня в школе, я не переименую: прозвище «кроты» подходит им больше всего.

Стереообоняние школьных кротов притягивает их ко мне. Я источаю запах успешности, уверенности, красоты, богатства, доступа к неограниченным возможностям. «Ренат Рено, – шепчут бывалые учителя новеньким, предупреждая: – С ним осторожнее, бережно, вы же знаете эту семью?» Я уверен, они шепчутся и предупреждают. Только зря! Успех нашей семьи не основан лишь на деньгах: мы, Рено, уважаем врождённый ум, приобретённые знания, прокачанные навыки. Даже если бы учителя не боялись фамилии Рено, я всё равно учился бы на «отлично». Развитый мозг – ещё один источник силы. Сияния, притяжения. Лидерства.

Облако кротов сопровождает каждого Рено. Брат и сестра тоже никогда не ходят без толпы поклонников. Мы дарим возможность любить себя, греться рядом. Deus ex machina, «бог из машины», существовал в античном театре, и публика его обожала. В финале постановок с «неба» на специальном механизме, «машине», спускался актёр в роли бога, который разрешал все проблемы героев. «Бог» из семьи Рено – главный герой лайф-постановки: жизни нашего города. Что же, вам так необходимы кумиры, чтобы погреться? Окей, любите нас, пока мы разрешаем.

«Не забывайте одаривать», – напоминает отец. И я одариваю. Улыбаюсь симпатичным девчонкам, которые жадно ловят мой взгляд, разрешаю Кириллу пройти сложный уровень игры за меня («Вау, Кирилл, ты молоток, я бы не прошёл уровень так быстро!»), делаю комплименты за интересный урок учителям, приношу в школу снеки на весь класс («Спасибо, Ренат!»). Белоснежная улыбка. Как у отца.

Я умею учиться. Я умею сиять. Ещё один Рено-день в школе прошёл идеально.

Прошёл БЫ идеально. Если бы не одна девчонка.

Она не крот. Она не из тех, кто греется возле меня. У неё нет стереообоняния. И это меня бесит. Почему-то очень бесит. Но ещё в этой девчонке из восьмого класса есть что-то, что меня тревожит. Волосы, переброшенные на лицо, натянутый капюшон, вечно одна, скользит, как тень, не хочет быть замеченной. Почему я магничусь к ней, как кроты ко мне? Что я в ней чувствую? Уж точно не «к ней»!

Я умею сиять. Но умею и наказывать: выбирать жертву, на минус-факторе которой моё сияние становится ярче. Если ты допустил ошибку, проявил слабость, я акцентирую твоё поражение, усилю ничтожность – «минусую» тебя из «зоны прожектора», зоны успеха и восхищения. Направлю все прожекторы на себя и свою исключительность.

И сегодня жертвой стала она, девчонка в капюшоне.