«Решено, Лотта! Я хочу умереть и пишу тебе об этом без романтического пафоса, в полном спокойствии, утром того дня, в который увижу тебя в последний раз. Еще прежде чем ты прочтешь эти строки, сырая могила навсегда скроет бренные останки того несчастного, не знавшего покоя безумца, для которого в последние минуты его жизни нет более сладостной отрады, чем беседовать с тобой. Я пережил страшную ночь и… Ах, это была вместе с тем благотворная ночь! Она утвердила мое решение и скрепила его своею нерушимой печатью: я хочу умереть! Когда я вчера оторвался от тебя на грани умоисступленья, все чувства стеснились