Всё преходящее есть лишь подобие, или почему Фауст попадает в рай?
Фауст – фигура в мировой культуре величайшая, если кто и может с ним сравниться, то, пожалуй, только Одиссей-Улисс. В терминологии Шпенглера и вовсе именем Фауста названа вся западноевропейская культура, господствующая в определённый период развития человечества. У Гёте знаменитая легенда получила наиболее совершенное художественное выражение и невероятную масштабность. Низко склоняясь перед поэтическим гением Гёте, обратим внимание лишь на один, но может быть, самый важный момент трагедии: в чём, по мнению Гёте, заключается «тайна жизни» и почему Фауст, остановивший мгновение, всё-таки спасён - ведь в классических вариантах легенды, и в интерпретации многих других поэтов, писателей и музыкантов, Фауст обычно несёт наказание за сделку со Злом, пусть и стремления его, да и сам герой, вызывают сочувствие и понимание. Но сначала надо в общих чертах представить себе, кто же такой Фауст.
В глобальном смысле Фауст – «великий символ подлинной изобретательской культуры». С него начинается эпоха естествознания, «этот ведущийся с пристрастием допрос природы при помощи рычагов и винтов, результатом чего являются простирающиеся перед нашим взором равнины, уставленные фабричными трубами и копрами шахт». Естествознание в свою очередь в сочетании с гуманитарным познанием направлено на постижение целостного мира, когда развитие живой и неживой природы и история человечества рассматриваются вместе как этапы эволюции единого мирового организма. Подчинение человеческому разуму сил природы – таков «манифест» Фауста в финале трагедии, «моё стремленье – дело, труд», прогресс ради будущего свободного человечества. Но не стоит забывать, что компаньон в этом «деле» у Фауста чёрт и не значит ли это, что в плане духовном путь этот ведёт совсем «не туда»… (Позже, в XX веке начнут говорить об одномерных людях, ставших рабами своих машин, и выражать сомнения в реальности и благих целях прогресса)…
Тут a propos возникает вопрос, а зачем Фаусту в его поисках «верного пути» нужен договор с чёртом? Этому можно дать просто объяснение: как известно, Гёте работал над трагедией много лет, и нетрудно заметить, что «Фауст» - произведение очень неоднородное, составленное из кусков, написанных в разное время, и художественно неоконченное, поэтому не стоит удивляться нередким противоречиям. Фауст первой части заключает сделку с дьяволом потому, что он, университетский профессор критического возраста, скучающий, разочарованный в науке и себе, пребывающий в депрессии, как сказали бы сейчас; всё, что ему требуется – молодость и развлечения, «здесь и сейчас». Фауст второй части – словно совершенно другой персонаж (несоответствие между героем, получившим вечную молодость в начале книги, и глубоким старцем в конце только подтверждает это отличие).
Но вернёмся к основной проблеме: почему Фауст оказывается всё-таки спасённым. Не потому ли, что мгновение в действительности не останавливалось? Фауст второй части предстаёт перед нами как символ человеческих возможностей и дерзаний, образ созидательной мощи человеческой воли. Как пишет Шпенглер, «в отличие от человека античного фаустовский человек считает, что он призван не завершать свою жизнь как что-то замкнутое в самом себе, но продолжать ту жизнь, что началась задолго до него и оканчивается много после». Именно поэтому, благодаря своей вечной человеческой сущности, Фауст и способен победить дух отрицания и обрести вечное блаженство.
Обретая прозрение после сомнительного «проклятия» Заботы (живет слепорождённым человек, / а ты пред смертью потеряешь зренье), Фауст произносит знаменитый монолог:
Вот мысль, которой весь я предан,
Итог всего, что ум скопил:
Лишь тот, кем бой за жизнь изведан,
Жизнь и свободу заслужил.
Так именно, вседневно, ежегодно
Трудясь, борясь, опасностью шутя,
Пускай живут муж, старец и дитя.
Народ свободный на земле свободной…
Идея, суть «прекрасного мгновения» выражена у Гёте недвусмысленно, но в то же время туманно. Ключ к спасению Фауста, по словам самого автора, кроется в словах Ангелов: «чья жизнь в стремлениях прошла, того спасти мы можем». Нужно ли понимать это так, что смысл и цель человеческой жизни заключаются в самой жизни?
Ответить на вопрос: зачем мы родились и живём – эта задача столь огромна, если выполнима в принципе, что даже богатейшего жизненного опыта и величайшего поэтического дара Гёте не достаточно, чтобы вполне с нею справиться. Даже Великий не нашёл того, что все мы ищем – «ключ к тайне жизни», но он искал, и в этом достойная цель и смысл жизни.
