Глава 5

1

Обряд посвящения оказался весьма интересен и, возможно, я бы уделила ему больше внимания, не будь так огорчена предыдущими событиями.

– Тебе понравится результат, – прошептала Иона, незаметно пожав руку в знак поддержки.

Я улыбнулась в ответ и взбодрилась. Что толку горевать о том, что уже случилось, и о том, что ещё не произошло? Уныние никогда не было моим выбором.

Неметон, как все называли оазис, казался райским садом с вечно зелёными рощами. Раскидистые столетние дубы, выглядящие как на обоях к рабочему столу ноута, мешались с ясенями с удлиненно-яйцевидными кронами. Дугообразно искривлённые нижние ветви были направлены вниз и увешаны разноцветными лентами. Усеянная плодами-крылатками, похожими на сломанные пропеллеры, земля хрустела под ногами, обутыми в сандалии с тонкими подошвами.

Это были единственные звуки, наполнявшие рощи, если не считать, конечно, тонкого журчания воды, похожего на звон серебряных колокольчиков. Именно это напомнило о том, как я хочу пить. «Интересно, разве никому во время обрядов не хочется в туалет?» – подумала я, когда мы присели полукругом, в несколько рядов, на траве возле дуба. Настолько старого, что его кора казалась чёрной и словно отполированной, лишь в нескольких местах зияли глубокие трещины, будто раны, нанесённые мечом или секирой. Или тем, чем здесь принято пользоваться.

Перед его могучим стволом встала Троули, незаметно для меня сменившая утреннее одеяние на светло-зелёный наряд, похожий на сарафан. Распущенные волосы мягкими волнами ниспадали на оголённые плечи.

– Приветствуем вновь прибывших! – торжественно произнесла она, оглядывая нас. Мне показалось, что матушка Гайте задержала на мне взгляд чуть дольше, чем на других послушницах. Затеряться в толпе, как я планировала изначально, не получилось, каким-то образом меня вынесло в первый ряд.

– Славно вам будет у нас, так пусть же и нам хорошо будет с вами! – продолжила настоятельница, и дриады, сидевшие с нами, повторили, словно эхо.

– В благословенное время послали нам вас духи, – матушка Гайте опустилась на колени. – Приближается трёхгодичный великий праздник, когда мы устраиваем поминки по великой Богине. И чтобы сделать вас достойными членами нашей общины, озеро у Зеленозубых скал должно смыть с тел память о том, что вы оставили за чертой. Относитесь к ритуалу с должным почтением, и помните, что речные нимфы, обитающие в священном озере, накажут тех, кто не отринул думы о прошлом.

Троули говорила с таким благоговением, что по телу пробегала дрожь, а я недоумевала: зачем этим нимфам проверять нас. Других дел, что ли нет? Как говорила Алиса из сказки: «всё страннее и страннее».

Одна из дриад подошла к настоятельнице и с поклоном передала той холщовый мешок, внутри которого, стоило матушке Гайте развязать его, обнаружились тряпичные куклы без лица. Их было ровно двадцать пять, и каждой досталось по одной. Моя игрушка чуть отличалась по цвету от остальных и была выполнена из ткани более тёмной окраски.

В руках дриад появились небольшие ножницы  с кривыми концами, и я с тревогой покосилась на них, не смея нарушить песнопения дриад, которыми они сопровождали нас до священного источника.

Озеро было небольшим. Тёмная вода казалась холодной, скрывающей подводных чудовищ, только и ждущих, когда им принесут в жертву очередную деву. Я оглядываясь, желая поглядеть на Зеленозубые камни и понять, почему их так назвали, но сколько ни вращала головой, так и не увидела.

Две дриады неожиданно подошли ко мне и, взяв за руки, в наступившей тишине, давящей на уши, вывели из толпы. Зелёное платье, которое я надела только этим утром, уже лежало на песке, а я осталась в одном нижнем белье, ещё том, что напоминало о доме. Вскоре и эти вещи присоединились к верхней одежде. Раздевшись догола, я не испытала смущение или стыд. Всё происходящее до сих пор казалось настолько нереальным, что я с минуты на минуту ожидала пробуждения.

Мне молча срезали довольно длинную прядь волос и с поклоном передали её матушке Гайте. Та, прочитав короткую молитву на незнакомом языке, спрятала волосы в отдельный мешочек и прикрепила его на пояс, дав мне взамен ожерелье со светло-зелёным камнем, напоминающим опал.

– Надень это, дева, – мягко произнесла она, самолично отдавая его. – И пусть духи возьмут тебя под своё покровительство. Пусть уйдут недуги, слабость, и минует ранняя седина. Пусть сердце наполнится радостью и силой, гостеприимством и искренностью.

Я выполнила то, что просили. Без сожаления, с недрогнувшим сердцем пошла вперёд, сжимая в руках тряпичную куклу, пока воды озера не лизнули ступни. Против ожидания, они были тёплыми, почти ласковыми.

Оглянувшись назад, я увидела лишь тех, кто напряжённо следил за мной, словно от этого обряда зависела жизнь всего города. Да даже если бы и так, я не испытывала к ним жалости. Меня, как щенка, в прямом смысле кидали в воду, и никто не спрашивал, готова ли я к новой жизни, хочу ли такой судьбы. Это было никому не интересно.

Я просто шла, проваливаясь в вязкий ил, пока вода не коснулась шеи, и остановилась, не зная, что делать дальше. Могли хотя бы заранее дать инструкции, что-то объяснить, но я уже поняла, что здесь никто мне не враг, но и никто не друг. Даже соотечественницы не проявляли заботы или простого участия.

Стоять в воде и ждать, пока меня кто-либо сцапает, не хотелось. Опустив куклу в воду, я сделала шаг и поплыла к другому берегу, надеясь достичь его в два счёта. Как бы ни так! Сколько я ни старалась, берег так и остался недоступным, манящим  близостью ясеней, спускающих ветви к спокойной воде.

Я поняла, что нужно делать. Картинка всплыла в голове сама собой. Нырнуть. Камень на шее будто превратился в булыжник, тянущий вниз, и, глубоко вздохнув пару раз, я окунулась с головой. Ярмо на шее не давало всплыть, а только утягивало на дно, которое сразу ушло из-под ног. Лёгкие разрывало от желания вздохнуть, кровь прилила к голове, я барахталась изо всех сил, но быстро устала. Тело отяжелело…

И я утонула, увлекаемая ожерельем всё глубже. Туда, откуда не было выхода.

«Может, я умру здесь и очнусь дома, в своём мире?» – напоследок подумала я. Воздух закончился. Совсем, до последней молекулы. Игра была проиграна, я подчинилась и сделала вдох.

2

Рот наполнился водой, отдающей запахом тины, но я вдохнула, не захлебнувшись! В первое мгновение даже опешила и посмотрела вниз. Чёрная вода не просветлела, дна по-прежнему было не видно, но я не задыхалась! Даже дотронулась до шеи, ожидая нащупать жабры, иначе как я могу дышать под водой?! Но ничего подобного заметно не было.

Более того, сила, держащая меня под водой, ослабила хватку. Камень на шее потеплел, и тело стало лёгким, в душе расцвела непонятная радость, словно я только что поняла, насколько мне повезло оказаться здесь.  Неведомая рука потянула вверх, и я, не сопротивляясь, позволила тёплой воде вытолкнуть тело, как пробку, на поверхность.

В там светило ярко солнце, воздух был напоен ароматами цветов и свежей зелени. В таком мире хотелось жить, а люди или фейри населяют его, сейчас не так уж важно. Я легкомысленно подумала, что со всем справлюсь и поплыла обратно.

Стоило выйти из воды, как дриада укутала меня в белую простыню и отвела к остальным. Девушки расступились, освободив место. Я откинула мокрые волосы, чтобы хорошенько отжать и замерла, не понимая, снится это мне или происходит наяву.

Впрочем, пришла в себя довольно быстро, здесь по-другому не выживешь, а если даже удастся, то останешься никем, низшим сортом. Нет, я в душе не карьеристка, но и всю оставшуюся жизнь работать официанткой в порту или заправлять господские постели не собираюсь!

Мои волосы, густотой которых я по праву гордилась, теперь ещё и заметно посветлели. Не до уровня пергидрольной блондинки, конечно, но светло-русыми их теперь можно было назвать смело. Долой мышиный цвет, который так меня огорчал в прошлой жизни.

– Ты теперь совсем прехорошенькая! – защебетали вокруг подруги по несчастью.

Простынь, конечно, скрывала многие прелести, но я почувствовала, как налилась грудь, до этого напоминающая подростковую. Кожа приобрела еле заметный золотистый загар, будто подсвечиваясь изнутри!

– Я думаю, вы поладите с артом Кайденом, – улыбнулась Иона и по-хулигански подмигнула мне, отбросив с лица налипшую прядь.

– Не знаю, не знаю, – пробормотала я, вернувшись мыслями к недавней встрече с будущим мужем и своей наставницей. Интересно, мы будем жить все под одной крышей, и, уйдя из моей постели, этот недобрый таинственный господин отправится навещать Леприку?

Конечно, оставалась призрачная надежда, что совместной постели у нас с ним не будет, и Кайден женится совсем по другой причине.

Меня так и подмывало спросить, куда делись его прошлые жёны, но ясно было, что ответ мне не понравится.

Да и не время пока. Сосредоточившись на собственных ощущениях и убедившись, что внутреннее содержимое осталось прежней, лишь внешность изменилась к лучшему, я успокоилась и принялась смотреть на преображении остальных.

Совсем новеньких было четверо, включая меня. Как же дорого бы я дала, чтобы переговорить с ними с глазу на глаз и выяснить, как они попали сюда и для чего. Но ритуал окунания в озеро продолжался, оставалось только наблюдать и восхищаться переменами во внешности тех, кто выходил из волшебного озера.

Кожа обращённых стала ровной, без единого прыщика, родимые пятна исчезали без следа, словно слизанные водой. Глаза засияли, некоторые девушки даже стали выше и тоньше, не потеряв при этом индивидуальных черт.

И всё же этот салон красоты был затеян неспроста. Да, фейри хотели сделать нас привлекательнее, видимо, не терпели несовершенства, и за это им спасибо, только всё равно оставалось ощущение, будто нас, как кобылок, готовят к продаже.

– Итак, мои прекрасные девы! – начала настоятельница речь, когда ритуал был окончен. – Свет Солнца изменил вас, а свет грядущей Луны уравняет пришедших и родившихся здесь. Теперь ваши сны буду такими же яркими, как и дни. Это первый подарок Духов, который, надеемся, придётся вам по нраву. Ваша жизнь пройдёт среди цветущих полей и садов Фейервильда, но хорошенько запомните заветы и правила, которым вас обучат. Ибо за их нарушение от расплаты никому не скрыться, ни королю, ни сыну короля…

Я слушала витиеватую речь, недоумевая, насколько здешние жители любят тратить время на пустословие. В том, что всё не так просто и надо соблюдать законы, никто и не сомневался. И я боялась, что самый главный из них: заткнись и прими то, что тебе уготовили боги. Или те, кто говорит от их имени.

На этот раз песнопения длились недолго. Новобранцам вернули одежду, и, облачившись, мы двинулись обратно. Дорога, как и водится в сказках, разительно отличалась от той, которой мы пришли, но я уже не обращала внимания. Достаточно того, что здесь всё пронизано магией, законов которой я пока не знала.

Неметон сделал подарил нам напоследок ещё один подарок. Достигнув огромных валунов, покрытых мхами и напоминающих уменьшенные копии камней с острова Пасхи, я чуть не чертыхнулась, когда один из них оказался у меня за спиной.

Проходя мимо, каждая из нас касалась валунов ладонью. Я выбрала тот, который «подкрался» сзади и положила палец на кончик носа гротескного лица, почти не различимого под толстым слоем мха. И тут же отдёрнула руку, потому что мне показалось, будто камень вздохнул.

– Теперь вы будете говорить и понимать наш язык, – произнесла Троули мимоходом безо всякого пафоса. Даже с иронией.

– Здорово, а разве раньше не понимали? – спросила я соседку, голубоглазую девушку с мечтательным взглядом. Такие обычно в детстве пишут стихи и самозабвенно читают их в кругу восхищённых юным талантом родственников.

Кстати, не имею ничего против, даже восхищаюсь творческой жилкой, позволяющей не замечать земных проблем, пока те не стукнут по голове. И ведь не всегда стукают, вот в чём соль!

– Нет, – мелодично пропела девушка, сама похожая на златокудрую богиню. – Когда пересекаешь черту миров, говоришь на своём языке, но так, что тебя понимают. И ты понимаешь тех, кто говорит на языке фейри, но слышишь их, будто все вокруг изъясняются по-твоему.

– Полезная штука. Зря я столько лет на английский убила, – буркнула я и улыбнулась собеседнице. Всё-таки она терпеливо объяснила всё это, а не отмахнулась. Мол, придёт время, сама поймёшь. – Меня Дарьей зовут.

– Дивоной, – шёпотом поправила голубоглазая. – Забудь своё имя и никогда его больше не произноси. Мы не можем иметь ничего общего с людьми. Больше нет.

– Тали верно говорит, – подтвердила другая, чьи морковно-рыжие волосы блестели под солнцем, словно огненный факел в ночи. – Мы все уже не люди. Нам нельзя брать их одежду, еду, питьё. Старый мир умер и похоронил нас под прежними именами. Теперь я Игрейна.

Говорившая вздохнула так, будто оплакивала близкого, и дотронулась до шнура, висевшего на шее. Её камень напоминал необработанный рубин, и сейчас он вспыхнул, словно зрачок демона.

– А меня Талиесин назвали, – голубоглазая прыснула в ладонь, но через мгновенье напустила на себя загадочный вид. – Вполне поэтично, мне нравится. Не то что Мэри!

Дальше болтать нам не позволили. Дриады развели девушек по разным рядам, чтобы больше не шептались и не нарушали торжественную тишину, с которой мы покинули Неметон. Стоило отвернуться, как оазис исчез, словно мираж пустыни.

Идти обратно пешком труда не составило. Ноги налились силой, тело стало выносливым и гибким. Хотелось смеяться и плясать, пока не упаду от усталости. Судя по сердцу, радостно замершему при звуках флейты, я только этим и должна заниматься. Почему-то была уверена, что это именно флейта зовёт меня сейчас на танец, хотя в прошлом не имела склонности к музыке и не отличила бы звук контрабаса от скрипки.

Прошлое… Оно стремительно затягивалось паутиной, я была уверена, что однажды проснусь и не вспомню себя прежнюю. По крайней мере, после купания тоска по дому притупилась.

Возвратившись в город, первое, что я сделала – начала читать надписи. Они и вправду сделались понятными, как и то, что город готовился к празднику. «Лугнасад – начало жатвы», – было написано всюду.

– Что это за праздник? – спросила я дриаду, идущую рядом и следящую за порядком.

– В эту неделю случится твоя свадьба, – улыбнулась она так, будто говорило что-то приятное до мурашек. – Арт Кайден прибудет сюда и заберёт тебя в Тару. Это совсем близко к Цересалии, столице царства.

Я старалась всё запомнить, жалея, что со мной нет хоть какого-то завалящего карандаша и обрывка грязной бумаги. Возможно, Леприка и преподаст уроки, но доверять высокомерной бабёнке, ревнующей меня к своему мужчине, не хотелось. Будь она приветливее, я бы при первом случае заверила ревнивицу, что не собираюсь претендовать на любовь мужа.

Только бы узнать, что ему от меня надо? Оставалось надеяться, что это не наследники.