– Что происходит? – не понимала Кира.

– Это антенна? – выдвинула гипотезу я.

– Нет…

Ламберт вскочил и направился к экрану. Он просто стоял, не понимая причину внезапно поломки.

Изображение продолжало портиться: вспышки, рябь, черный экран, мелькание изображения.

– Вот же… в самый неподходящий момент! – разозлился Элиас.

Но потом на экране появилось чье-то лицо. И еще раз!

Медовые глаза…

Бац!

Ламберт в ужасе отпрыгнул от экрана и упал, опершись руками о пол.

В самом четком изображении на экране появилось лицо самого Ван Альго де Кристеллера.

– Очень проникновенное признание, сестренка, – прозвучал его голос, – я этого не забуду. Добрый день, жители Лос-Мариса! Эта женщина собрала вас, чтобы вы дали ей клятву верности. Она готовится к войне, не меньше меня. Но я не хочу войны. В это время в вашем правительстве то и дело, что говорят о ней. Войны можно избежать. И я не хочу напрасно лить кровь. Я могу изменить ваши жизни. Я могу изменить ваши судьбы раз и навсегда.

Я была не в силах моргнуть.

– Все то время, что я был заточен в тюрьме, вы пользовались моим изобретением. Спросите себя, если бы не Алхимия Смерти, где бы вы, мои гомункулы, были бы сейчас? Теперь, когда я вернулся, я готов продолжить свои эксперименты, чтобы избавить мир от смерти вовсе. Присоединившись ко мне, вы получите долголетие, бессмертие, о котором так мечтали. Никаких социальных лестниц и слоев! Все равны. И все в этом мире будет принадлежать только вам. Вместе мы сломаем старый мир и установим новый порядок. Присоединяйтесь ко мне. Мои гомункулы, мои дети. Порождения, простите, что это случилось с вами. Это моя жестокая ошибка, за которую я уже поплатился сполна. Я найду способ все исправить. Поверьте – мне это под силу, в отличии от тех глупцов, что работают в Государственном Алхимическом Центре. Василиски, я готов принять вас, как родных. Я всегда уважал ваши законы и порядки. Демоны, буду счастлив видеть вас в новом мире. Моя возлюбленная – демон. Я говорю это, как знак вам, что вы будете осыпаны всеми почестями, которых долгое время были лишены в рамках существующих законов. К войне я не готовлюсь. Если моя дорогая сестра сама уступит нам место, то крови не будет. Ваша жизнь в ваших руках, друзья. Вы сами можете решать, на чьей вы стороне. Пандемония, я обращаюсь к тебе. Ты всегда хочешь казаться «белой и пушистой». Невинная «овечка». Молись, чтобы я не выдал твою тайну. Так что… хватит лгать.

И лицо Темного Алхимика исчезло.

Бац!

Прямой эфир из конференц-зала вернулся на экран.

Мы видели лицо Пандемонии де ла Сии, которая пребывала в легком состоянии шока. Мгновение, и экран вовсе погас.

В комнате воцарилась тишина. Нам требовалось время, чтобы осмыслить произошедшее.

– Хах! – Элиас первым нарушил молчание. – Следовало ожидать!

Вторым голос подал Ламберт:

– Этой война. Он собирает сторонников. Ему нужны последователи, чтобы сражаться с правительством. Он знает, что Пандемония не уступит ему. Наш враг собирает армию. Каждому придется выбирать сторону.

От этих слов у меня по спине прошла ледяная дрожь. Я поняла, что ситуация стала слишком серьезной.

– Но кто в здравом уме присягнет ему? – озадачилась Кира.

– Гомункулы, – ответил Винсент, – они же его создания, в конце концов. И Порождения. Все.

– Армия Порождений, – выдохнула я, – помните, что говорил мистер Тоно? Он это предвидел! Все те, кто стали «безумными убийцами» присоединятся к нему! Что бы он ни задумал, они пойдут за ним. Какой ужас…

– Василиски не предадут Пандемонию! – заверил нас Элиас. – Она дала нам слишком многое, чтобы от этого отказаться, доверяясь этому подлому лжецу.

– Но даже армии Порождений вполне достаточно, чтобы бросить вызов всему миру, – настаивал на своем Ламберт, – Ван Альго де Кристеллер перешел в наступление. Соперничество брата и сестры… такого я и представить себе не мог.

Винсент нахмурился.

– Странно, что об этой связи ничего не было известно.

– И раскрытием какой тайны Кристеллер угрожал ей? – озадачилась Кира.

– Это не имеет значение, – отрезал Ламберт.

– Теперь я поняла, что он имел в виду, когда сказал мне на прощание в Золотом Архиве: «Ты поймешь меня, когда научишься любить». Он хочет воскресить свою возлюбленную, демонессу, – поняла я.

Элиас вскочил ногами на кресло.

– И он предупредил тебя, Эмили Элизабет, что собирается сделать это сегодня! Какой у нас план?

Все смотрели на Ламберта. Ему решать.

А что хотелось бы мне? Пойти на встречу с Кристеллером или остаться здесь?

Но Ламберту было не суждено ответить. За окном раздался звук знакомых моторов.

– Это «Пантеры», – догадался Винсент.

– Черта с два! – рявкнул Элиас. – Что он здесь забыли?

«Пантеры» – черные мотоциклы, на которых передвигаются члены другого частного агентства под названием «Горгульи Полуночи». Однажды они помогли нам доставить Винсента до «Химеры» – нашего фургончика. А во второй раз помогли победить Анку – Порождения-демона.

Стоило шуму мотору прекратиться, как раздался стук в нашу дверь.

– Это они, – произнес Ламберт.

Через считанные секунды он уже оказался в прихожей и открывал дверь незваным гостям.

Я услышала голос Мелены, Лидера «Горгулий Полуночи»:

– Можно войти? Есть разговор.

Ламберт ничего не ответил (возможно, кивнул).

Впервые я увидела «Горгулий Полуночи» в стенах нашего Штаба. Совсем недавно такое же непривычное чувство у меня вызвал образ Малика, находящийся в окружении оранжевых стен.

В зале появилось двое из троих членов агентства. Это были Мелена и Баггейн. Кая с ними не оказалось.

Баггейн – полного телосложения с бритой головой и маленькими глазками, спрятанными под очками. Гомункул. Такой же мозговитый и бессмертный, как наш Винсент.

Мелена – демон, Лидер группы. Две черные косы, гордый взгляд алых глаз и красный демонический хвост.

Не хватало только Кая – высокомерного василиска с длинными зелеными волосами.

Двое быстро кивнули в нашу сторону, приветствуя.

– Проходите, – пригласил их Ламберт.

Мелена и Баггейн прошли и сели в кресла напротив нас.

– Вы смотрели интервью с Президентом? – сразу начала с главного Мелена.

– Только что обсуждали появление Темного Алхимика на экране, – ответил Ламберт.

– Он появился на всех экранах города и на всех рекламных щитах, – пояснил Баггейн, – каким-то образом он перехватил телебашню или еще что-то. Словом, его речь слышали все.

Такого я и представить себе не могла. Значит, не только телевизоры показывали его изображение, но и все экраны города!

– Он собирает верных ему людей, – продолжила Мелена, – тех, кто пойдет за ним до конца. Враг обещает им «сладкую» жизнь, если они будут сражаться на его стороне.

Элиас не выдержал и спросил:

– Где Кай?

Баггейн и Мелена переглянулись. Но мне уже не требовался их ответ, чтобы понять, что случилось.

– О, боже… – выдохнула Кира.

– Не доверяйте ему, если встретите, – предупредила Мелена.

– Он предал нас и присоединился к Альго де Кристеллеру, – пояснил Баггейн.

Мы переглянулись. Но лично я не сильно удивилась. Кай часто противоречил Мелене и частенько отказывался выполнять ее приказы.

– Он давно отдалялся от нас, – продолжила Мелена, – он редко обедал с нами куда-то уходил из Штаба, вел двойную жизнь. Мы с Баггейном пытались разобраться во всем и помочь Каю, если у него возникли проблемы. Я хотела поговорить. Но Кай стал меняться слишком кардинально. Он даже не желал выезжать на дела.

– Это было совсем на него не похоже, – кивнул Баггейн, – тот, каким он был, когда присоединился к нам в начале работы агентства, и тот, каким он стал в течении последней неделе, – два разных василиска.

– В день, когда Темный Алхимик сбежал, Кай сказал странную фразу.

Двое переглянулись, пытаясь вспомнить его слова как можно точнее.

– «У него получилось», – произнес Баггейн, – вот его слова. Он сказал это так, будто ждал этого. Как будто он приложил силы, чтобы сделать это, помочь…

– Когда мы узнали, что Скрижаль Смерти похищена, а профессор Гаригари мертв…

– Как вы узнали о профессоре Гаригари? – вставил Винсент. – Об этом нигде не говорилось.

Но ответ был очевиден.

– Кай сам о нем рассказал, – ответил Баггейн.

– Когда произошла вся эта заварушка в Золотом Архиве, мы узнали, что Кай тоже к этому причастен, – тихо произнесла Мелена.

Даже не верится… Кай! Причастен…

О чем она?

– Он признался нам, что каждый раз, когда он уходил из дома, он помогал профессору Гаригари в его темных делах, – ответила Мелена, – я не знаю, как они познакомились и все такое… но Кай помогал ему вернуть Ван Альго де Кристеллера на свободу. Кай был левой рукой Темного Алхимика. И теперь, когда он появился на всех экранах и предложил людям стать его соратниками в борьбе за новый мир, Кай ушел от нас. Он открыто признал в нас своих врагов и принял сторону Темного Алхимика.

Мне было сложно понять чувства Мелены. Я даже представить себе не могла, какую боль она испытывает от этого предательства.

Таких подавленных «Горгулий Полуночи» я никогда не видела. В их глазах я рассмотрела боль, тоску и мольбу о помощи.

– Спасибо, что рассказали нам об этом, – произнесла я, – это очень важно. Нам жаль, что в вашей маленькой семье жил этот предатель.

– Если захотите его убить, не останавливайте себя, – ответила мне Мелена, – отныне Кай больше не часть нашего агентства и уж тем более не часть семьи.

– Альго де Кристеллер переманивает на свою сторону все больше сторонников, – заявил Ламберт, – если хотим победить его, то нам придется держаться вместе. Знайте, что «Сон Феникса» готов оказать вам любую поддержку.

– Благодарю, Ламберт. Я рада, что после стольких лет вражды, мы все-таки смогли стать друзьями.

Двое демонов встали и обменялись теплыми объятиями. Моя жизнь никогда не будет прежней! Вот уж не думала, что мне доведется увидеть такое.

На этой ноте мы попрощались с Меленой и Баггейном. Раздался рев «Пантер», и они умчались вдаль.

– С каждой минутой мы теряем сторонников, – высказался Винсент, – сначала появление Кумакакаток и их предупреждение о туманном пророчестве, потом кошмары Эмили Элизабет, а теперь это! Ламберт, что нам делать?

Какую-то долю секунды он обдумывал свое решение, а потом твердо объявил его нам.

– Элиас, ты помнишь, где тот портал, что ведет к дому Кристеллера?

– На Драконьей улице, – кивнул василиск.

– Отлично. Собирайтесь. Мы отправляемся навестить нашего противника.