Каменная баба

Книга-гротеск и книга-фарс. Свободные фантазии на тему о завоевании Москвы, России и всего мира обыкновенной БАБОЙ из глубинки, начавшей столичную свою жизнь с крановщицы и общепостельной общаги и закончив... нет, про то, чем закончив лучше узнать всё же из самой книги. Несмотря на явную полуанекдотическую и полуфантастическую форму, сама суть книжного действа основана на явных реалиях нашего времени — бабло побеждает всё, доступная, да ещё и с вариациями на выбор жалающего постель и сиськи 6 нумера оказываются самым надёжным и путеводным способом достичь чего-то, а фанатизм толпы и поклонников способен на всё. Господи, в какое время мы живём!

Однако же с другой стороны это едва ли не панегирик русской женщине, которая как известно остановит и войдёт , и приголубит и накормит-напоит, и спатиньки положит и взрастит на своей груди хучь президента хучь последнего Ваньку-алкаша — на всех и на всё её хватает...

Для пущей завлекательности и остроты шутки юмора книга пронизана аллюзиями и прямыми намёками на личности отдельных мега-медийных бессмертных популярных эстрадных российских певиц — первых величин шоу-бизнеса, некоронованных и коронованных поп-звездушек и несходительниц с голубых экранов... Имена коих в самом последнем книжкином предложении названы вслух и без искажений :-)

Читать легко и где-то даже весело. А мысли из нутра второго плана на поверхность сознания сами потом вылезают :)

Произведения Ильи Бояшова – романы, повести ли – это всегда рассказ о пути, пройденном героями из точки А в точку Б. Что в «Пути Мури», что в «Белом тигре», что в «Каменной бабе», автор неизменно предлагает читателям проследить за путешествием героев, за выполнением последовательности задач или, если по-современному, квестов. От Бояшова бесполезно ждать романа идей, детективного сюжета или романа какого-то другого типа, от книги к книге он не изменяет себе – и тем приятнее, что, вопреки несложному, казалось бы, композиционному построению, все его книги написаны живым, вкусно звучащим (что по нынешним временам редкость) языком, а к более-менее правдоподобным событиям всегда прибавляется (что тоже что-то в последнее время, прямо скажем, не в моде) какая-нибудь небывальщина. (В «Каменной бабе» фантастика расцветает пышным в самом конце повести).

Опубликованная в июльском номере «Октября» за 2010 год как повесть, «Каменная баба» отрекомендована издательством как роман – правоту скорее приходится признать за журнальными редакторами. Героиня повести, Машка Угарова, приехав в Москву из далекого захолустья, постепенно, в отличие от своих соседок по строительному общежитию, начинает стремительно продвигаться по социальной лестнице. Сначала раздобывает квартирку, потом приминает каблуком богатых и влиятельных любовников – каждый новый ухажер на первых порах становится лишь средством для выхода на ухажеров более перспективных. Очень скоро Угарова попадает на телевидение, где своим бесстыдным хабальством покоряет сердца простых русских женщин, всецело сочувствующих ей, одновременно взлетая на вершины рейтингов. Еще немного – и у ног Машки оказывается Сам, и американские политики, минуя высокопоставленных российских чиновников, предпочитают обращаться по важнейшим политическим вопросам напрямую к Угаровой.

Незаметно, возможно, и для самого себя, Бояшов помимо основного программного вопроса книги: русские женщины мужественны, а мужчины женственны, бесхарактерны, - поднимает и другой, не столь очевидный вопрос. Словно пунктиром в книге проходит мысль: особенность русской политики в том, что русскому правителю мало власти политической, мало механизмов влияния и прочих выгод – ему надо еще, чисто по-женски, чтобы его любили. Обратно, того же хочет и народ: не политика, который сделает жизнь лучше, а политика, которого есть за что полюбить.

Как мотыльки,слетаются большеглазые провинциальные барышни в Москву-на выданье,замуж готовые, рожать радостно согласные. Но-чтоб от настоящего прынца-москвича, и чтоб полюбил ее,голубку сизокрылую, до затмения сердечка свово. Летят они,горлицы мои,алыми парусами королевича вдохновленные, из деревенек рассейских заснеженных, прямо с теплых печей,да от штец маменькиных. Торопятся из Богом позабытых городов больших и городков малых, где фабрички да заводики по утрам гудками мужчиков на тяжелую работу скликают, и некогда тем,горемычным, алые паруса шить и кораблики девичьих мечтаний строить. Приезжают в Москву- а от Москвы им-пендель!
А Машка Уварова-на пендель да на общагу не обиделась, губу закусила и давай быт налаживать,ребятушек рожать. Главное-зацепиться, и чтоб прописка московская была. Дальше-больше. И через многие кровати и жаркие поцелуи, через страсть свою ведьминскую -вот же и квартирку отгрохала себе на Котельнической набережной,из которой и Кремль видать. И все видать ей, что на Руси плохо делается, и понятно это : потому - мужики пьют, или слюнтяи, и нет на Руси сильного мужского "плеча",на которое бы можно опереться. А бабы наши- каменные , тянут воз семейный тяжкий - до самого в дерево превращения..
И поехали бабоньки рассейские,вдохновленные ростом Машки Уваровой, по заграницам, к мужикам культурным. Те вскоре тоже-хлюпиками оказались, сморчками во фраках. И куда романтичным нашим девам теперича податься? Где душу свою ласковую да привязчивую успокоить, где телу жадному,шелковому да молочному, зазноб страстных находить?
А Машку тем временем объявили "Достоянием нации" и она в экономику ударилась, везде сечет, от никеля до биржи, отовсюду мужики ея. временные полюбовники, денежные знаки крупными партиями в ее мраморную квартеру шлют. Дошло до того, что и Сам,"первый", у ног бабы замечен был. Тут уж пора завзязывать,..
Баба превращается в дерево и произрастает выше Кремля да высоток столичных. Только не каменная она,а просто - загадочная. Прибежали репортеры наши да заграничные, снимают ветви бабьи, в которых чудесные птицы поют, кору отщипывают на анализы, о характере бабы русской томы писать готовые.
А не "есть ли она некая квинтэссенция Галины Вишневской,Нонны Мордюковой,Людмилы Зыкиной, и .наконец, самой Алла Борисовны"?-спрашивают автора книги.
Не дает ответа.Наверное,еще роман о бабах писать будет. Жена, что ли, уговорила,сердешного?