Иллюстрации Ирины Бордей

© ООО «Издательство «РуДа», 2022

© ООО «Издательство «Примула», 2022

© Жуков И., текст, 2022

© Бордей И., иллюстрации, 2022

* * *

Похитители старичков и старушек
сказка-детектив

Елизавете Костаки, моим детям Илюше и Лизе и моим родителям

Глава первая,
в которой господин К. проснулся довольный и испуганный

Поэт и сказочник Семён Семёнович К. проснулся довольный и испуганный. Довольный, потому что ему приснился стих, а испуганный, потому что стих был какой-то страшноватый.

Судя по всему, было утро. Семён Семёнович быстро, пока не забыл, записал стих и задумался. В задумчивости он съел яичницу с колбасой, а потом вышел во двор к своему другу Пёсику Фафику.

Пёсик Фафик мог преспокойно жить в доме поэта, но жил в большой будке, потому что был убеждён, что у собаки должна быть своя собственная собачья квартира.

– Не иначе стихи сочинили, Семён Семёныч? – сказал Фафик.

– Откуда вы знаете? – не особенно удивился поэт.

– Я ваши стихи по запаху чую.

– Ну тогда послушайте, – Семён Семёнович достал из кармана бумажку и монотонно забубнил:

КАКОЙ-ТО ДРЯНЬ

(вступление к поэме)

 
Жили-были дед да баба.
К ним пришёл какой-то Дрянь.
Дрянь кудрявый, в сапогах
На руках и на ногах.
Сапоги – БАБА́Х-БАБА́Х!
Просто страх!..
 

Пёсик Фафик обошёл кругом застывшего с поднятой головой поэта и лизнул ему руку:

– Здо́рово! Сколько первобытной выразительности! Правда, страшновато.

– Вот и я думаю: здо́рово, но страшновато… Кстати, чем пахнут мои стихи?

– Восторгом. Или смятением чувств, – не задумываясь выпалил Фафик. – Семён Семёныч, и долго вы их сочиняли?

– Я их и не сочинял. Они мне приснились. К чему бы это?

Фафик сел на ступеньку у порога будки и закинул заднюю лапу на заднюю лапу.

– Думаю, что здесь не «к чему?», а «с чего?» – важно изрёк он. – Вспомните, что было накануне вечером… Вот я тоже спал, мягко говоря, не очень спокойно. Вчера посмотрел фильм ужасов «Пятнадцать злобных псов на сундук мертвеца» – и до сих пор в себя прийти не могу!

Ночью мне снилось, будто я шеф-повар заводской столовой, а ко мне является собака Баскервилей в виде скелета и начинает есть мой собственный хвост! Я ей кричу:

– Что вы делаете? Я лётчик-испытатель котлет! Не ешьте мой хвост, вот вам компот с огурцами!

А она вдруг замяукала и говорит:

– Взносы-то не заплатил, мой слонище! – и опять за своё…

Проснулся я на крыше будки и тут же свалился и стукнулся об велосипед… Какие ещё взносы? – Фафик поморщился и потёр бок. – Вы, Семён Семёныч, вчера не смотрели фильм ужасов?

– Никаких фильмов ужасов я не смотрел, я их терпеть не могу…

Поэт развернулся и побежал в дом.

– Ещё больше испугался, бедняга! – вздохнул Фафик и принялся за свою вкусную кость без супа.

Но Семён Семёнович быстро вернулся. На ходу он развернул газету «Шпион Диснейленда», пробежал её глазами, засунул в правый карман, а из левого кармана вытащил газету «Весёлые дедуганы».

Газета «Весёлые дедуганы» постоянно сообщала новости из жизни современных старичков и старушек.

– Вот! – поэт ткнул пальцем в какую-то заметку. – Это я прочитал вчера.

Заметка называлась

ОПЯТЬ УКРАЛИ СТАРИЧКА

Уважаемые господа! Наша весёлая газета иногда вынуждена сообщать невесёлые известия. В среду около одиннадцати вечера господин очень почтенного возраста Иван Цыганов вышел прогуляться перед сном и был похищен неизвестными на улице Крутицкой.

Неизвестные накинули жертве на голову мешок, в бессознательном состоянии доставили господина Цыганова в какое-то укромное место и, когда он пришёл в себя, всю ночь заставляли его делать упражнения по русскому языку. Мешок при этом с головы не снимали.

В конце концов несчастный опять потерял сознание и очнулся на улице ранним утром на том же месте, где и был похищен. Состояние здоровья потерпевшего удовлетворительное.

Это уже девятый случай похищения старичков и старушек в нашем городе. Каждый раз всё происходит по одной и той же схеме. Пенсионеров похищают и заставляют всю ночь делать школьные уроки вслепую, а потом отпускают.

Только предметы им попадаются разные. Так, например, старичку Милославскому досталась физика, старушке Таракановой – алгебра, старичку Ниточкину – анатомия, а старушке Будберг – экономическая география.

Сколько можно издеваться над пожилыми людьми?!

Куда смотрят соответствующие органы?!

Старички и старушки, не выходите на улицу затемно!!!

Ведётся следствие.

– Вот «с чего» ко мне явился какой-то Дрянь! – затряс «Весёлыми дедуганами» поэт. – Вот с чего!

Он бросил газету на землю и немного потоптал её ногами. А потом хлопнул себя по лбу и сказал:

– Какой же я осёл! Надо предупредить старика Шляпкина. Он ведь газет никогда не читает.

Глава вторая,
в которой старичок куплетист Кокоша Шляпкин повествует о трёх особенностях Полтавской битвы

Когда бульварному поэту и куплетисту Кокоше Шляпкину исполнилось девяносто восемь лет, он перестал считать свои года и отмечать дни рождения.

Возможно, он боялся сбиться со счёта, потому что всегда не ладил с арифметикой. Уже достаточно много лет старичок Шляпкин на вопрос «Сколько же вам лет?» отвечал: «От роду девяносто восемь».

В большую литературу Кокоша Шляпкин пришёл ещё в десятые годы прошлого века и сразу стал скандально известен. Он умудрился поругаться с Корнеем Чуковским из-за популярного произведения «Крокодил».

«Кокоша у вас в книге, который с Тотошей, – прямая пародия на меня, чистой воды издевательство! – сказал юный Шляпкин ещё совсем не дедушке Корнею. – А я не крокодил вам, а гимназист!»

Чуковский сначала чуть в обморок не упал от такой естественной наглости, а потом дал юноше шоколадку «Гала Петер» и благословил в большую литературу. На этом и поладили.

Всю жизнь Кокоша Шляпкин сочинял весёлые стишки и куплеты. Вот, например, его знаменитый

КАКАДУ

 
По синему морю
Плывёт Какаду,
Он то ли в Канаду,
То лИ в КанадУ.
Но если, к примеру,
КакАду,
Тогда-то уж точно
В Канаду.
 

Но на старости лет его поэзия стала гораздо трагичнее. Вот что Шляпкин сочинил совсем недавно:

БЕСЕДА ЮЛЫ И МЯЧИКА

 
– Я кручусь! – А я качусь!
– Я кручусь! – А я скачу!
– Я кручусь! – А я лечу!
– Я кручусь! – А я об стену
Лбом стучусь, стучусь, стучусь!
 
 
Вы представьте:
Лбом об стену!
Лбом об стену!
Лбом об стену!
 
 
Я так больше не хочу!
Я так больше не хочу!!!
Вот немного подкачаюсь,
Стану как воздушный шарик
И на небо улечу!
 

Ужасно трагическое и философское произведение!

Друзья молодости Кокоши Шляпкина остались где-то далеко в прошлом, а новых он не завёл, потому что был вздорный старик. Но имелся у него любимый почтительный ученик – Семён Семёнович К.

В тот поздний тёмный вечер, когда Семён Семёнович впервые прочитал заметку «Опять украли старичка», Кокоша Шляпкин взял свою деревянную трость с изогнутой ручкой и железным наконечником (подарок, который когда-то друг детства привёз ему из Страсбурга) и вышел прогуляться.

Он прогуливался и думал, как бы опять насочинять весёлых куплетов, а то что-то грустновато. Ну, например, про огромную Птицу Рух, которая

 
Ловит слонов
Для своих птенцов,
Словно мух.
 

На 1-й Завокзальной улице он перестал думать, потому что кто-то прыгнул ему на спину и накинул на голову какую-то ткань.

«Вот тебе и весёлый куплет!» – пробормотал старичок и потерял сознание.

Кокоша Шляпкин очнулся от того, что кто-то сильно тряс его за левую ногу. Перед глазами было всё так же темно.

«Мешок», – догадался куплетист и слабо закричал:

– Вы мне ногу оторвёте, злодеи! Я ведь вам уже не мальчик!

– О! – раздался глухой голос. – Ожил дедушка!

– Жив пока, – сказал Шляпкин. – Что вам угодно, бандиты?

– Нам угодно, дедушка, чтобы вы рассказали о Полтавской битве, только и всего, – ответил глухой голос. – Тогда мы вас отпустим без всякого выкупа и палочку отдадим. С виду вы вполне положительный интеллигентный старичок и наверняка знаете подробности.

– Знаю, – брякнул польщённый Кокоша Шляпкин.

И тут же понял, что от испуга всё забыл, хотя в гимназии по истории получал одни пятёрки.

– Ну что ж, валяйте, без промедления! А не то с вами случится удар.

Шляпкин задрожал и решил, что всё вспомнит, когда начнёт говорить, и что, по крайней мере пока он говорит, ему ничего не угрожает:

– Полтавская битва билась под Полтавой, – начал он, – в 1709 году… Надо же, почему-то никогда не забывал даты! У Полтавской битвы было три особенности. Первая – русские под командованием Петра I бились со шведами. Вторая – шведы под командованием Карла XII, как это ни странно, бились с русскими. Бились они, бились… бились, бились… очень долго бились…

– До чего добились-то? – не выдержал глухой голос.

Кокоша Шляпкин услышал скрип пера по бумаге. Злоумышленники явно за ним записывали.

– Не перебивайте, а то я буду начинать сначала, – гораздо бодрее молвил куплетист. – И третья особенность – схватка государей.

Карл XII выстрелил в Петра I из мушкета и попал в грудь. Но у Петра на груди висел огромный крест. Пуля угодила в крест, погнула его и отскочила в карман.

Тогда Пётр залез на дерево, выстрелил в Карла из пистолета и попал ему в левую ногу.

Что тут началось! Шведы кричат по-шведски:

– Скорую фысыфайте! Король сахромал!

А Карл XII кричит:

– Греки, радуйтесь! То есть, нет… Шфеты! Посор фам!

Скорая приехала с носилками. Король в истерике:

– Не уйту с поля поя!

Но его связали и увезли.

– Ну уж после этого, – старичок начал размахивать руками и дрыгать ногами, – армия разбита, конница бежит, мы ломим, сдаётся пылкий Шлиппенбах, пирует Пётр, наша взяла! Ура-а-а! – вдруг изо всех своих древних сил заорал Кокоша Шляпкин.

– Во даёт дедуган! – восхитился глухой голос, но Шляпкин этого не услышал.

– Ура-а-а! Ура-а-а!! А-а-а!!! – истошно вопил он, дёргаясь, как энергичная марионетка.

Но возраст быстро взял своё – старичок очень скоро обессилел и изнемог.

– Отпустите, гады! – жалобно выдохнул он и опять потерял сознание.

Бульварный поэт и куплетист Кокоша Шляпкин очнулся на том же месте, где был похищен, на 1-й За-вокзальной улице. Его страсбургская трость лежала рядом, и было уже светло.

– Кажется, со мной приключилось приключение, – медленно произнёс старичок. – Что ж, скажи ещё спасибо, что живой!

Он дополз до своей квартиры.

По лестнице на второй этаж бедняга поднимался следующим образом: загнутым концом трости цеплялся за решётку, на которой держатся перила, и подтягивал своё немощное тело вверх.

Дома Кокоша Шляпкин прилёг на диван и тревожно задремал, забыв даже запереть дверь.

На диване его и застали Семён Семёнович и Пёсик Фафик.